Виталий Астапенков - Черный Тёть (СИ) Страница 34

– Тогда Гигидзе.

– Прекрати издеваться, – рассердилась Оксана. – Сама знаешь, что надо смотреть!

– Ничего не знаю, – упёрлась вредная Света. – Я человек дотошный и методичный. Сказали «нерусские», буду смотреть нерусские.

– Нет, – сказала Оксана, – ты человек мелочный и вредный. И я больше не буду тебе грядки полоть.

Они посмотрели друг на дружку и засмеялись.

* * *

– Всё хочу спросить, – сказала Оксана, окидывая взглядом возникшее из-за поворота длинное здание правления. – Это и в самом деле бывшая ферма?

Света кивнула.

– Ну да.

– И что, неужели целую ферму отдали под дачи?

– Во-первых, не отдали, а выкупили. И не ферму – землю. Здание – это так, приложение.

– Ничего не поняла, – созналась Оксана.

Света сделала загадочное лицо и промолчала.

– Ну, Светик, – заныла подруга, – ну, расскажи.

– Да я сама толком не знаю, – созналась Света. – Вроде был какой-то рейдерский захват в своё время. Какой-то городской авторитет собирался тут марганец искать.

Оксана сбилась с шага.

– Что искать?

– Марганцевые породы, так, кажется, они называются.

– А почему не золото или нефть?

– А я откуда знаю? Может, ему марганцев не хватало…

– Ну, да, а золота с нефтью девать было некуда, – закончила Оксана.

– Говорю же, не знаю. В общем, он за мизерные деньги оформил на свою фирму землю, пригнал технику, геологов…

– И? – требовательно подстегнула подруга.

– И застрелили его на какой-то разборке. Прокуратура потом подала иск, сделку аннулировали, только возвращать землю было некому: совхоз к тому времени уже развалился. Площади выставили на аукцион, но желающих не нашлось. Потом там были ещё какие-то купли-продажи. А ещё в советские времена тут небольшой совхозный посёлок был для специалистов, маленький совсем, домиков двадцать-тридцать. Вот народ постепенно и начал застраиваться, у кого деньги были. Мне отец рассказывал: даёшь небольшую взятку в правлении, и тебя официально оформляют, отводят участок, регистрируют.

– И что? – поразилась Оксана. – Тут все дачи незаконные, получается?

Света махнула рукой.

– Да нет. Когда всё вскрылось, здесь уже столько богатого народу обреталось, что нашей местной Думе оказалось проще специальным постановлением отвести земли садоводству, чем людей выгонять, средства тратить.

– Как я понимаю, ключевое слово здесь – богатые? – заметила Оксана.

Света кивнула.

– Правильно понимаешь. Хотя у нас в стране пока ещё не столько деньги, сколько блат превалирует. Взятку человек может и не взять, побоится или побрезгует, а по знакомству – почему бы и не помочь?

Оксана задумалась.

– Всё равно, – невнятно пробормотала она чуть погодя. – Как-то всё это...

– Просто дурно пахнет. С другой стороны: ну, пригнали бы сюда экскаватор дома сносить, кому было бы лучше. Тут не заповедник, особых красот тоже нет. Да и народ бы стал сильно возражать.

– Ну, на народные возражения у нас всегда отряд ОМОНа найдётся, – заметила Оксана.

– Это – да, – согласилась Света. – Видела по телевизору. Стоят за щитами мордовороты в шлемах и с дубинками, а напротив бабушки да старики. Матерей бы так своих били! А лучше тех, кто такие приказы отдаёт! – Настроение у неё испортилось. – Не хочу об этом. Иногда вообще желание возникает телевизор выбросить, после таких программ. Помню, так ждала, когда покажут, как американцы марсоход на Марс посадили. И что? С полминуты показали – и всё! Зато потом с чувством, с толком, с расстановкой о каком-то не то бандите, не олигархе, которого сажать собрались. И как автобус где-то в Перу в пропасть упал. Ёлки-палки, мне, конечно, жалко тех людей в автобусе, но неужели во всём Перу больше не нашлось, что показать!

– Фильмы ужасов смотри, – посоветовала Оксана. – Я серьёзно. Не так страшно, как наши новости. Хотя у нас с тобой нынче дела не лучше. – Она насупилась и замолчала.

Так, в тишине, девушки подошли к торцу длинного кирпичного здания; когда-то здесь были ворота, но теперь проём закрывала более поздняя кладка, и внутрь вела аккуратная деревянная дверь с прибитыми по обе стороны к стене вычурными светильниками в виде старинных газовых фонарей. Светильники были выключены. На двери висели две таблички. Одна с лаконичной надписью «Правление» и пришпиленным внизу листом бумаги со списком должников. С ней было всё понятно. Зато вторая гласила: «АО «ККО РММНГ». Часы работы: понедельник – суббота, без перерыва на обед».

Оксана покосилась на неё, но спрашивать ничего не стала. Девушки вошли.

Длинное помещение обрывалось метрах в пятнадцати от входа, перегороженное двустворчатыми воротцами на висячем замке. На них белел распечатанный на принтере листок с надписью «Склад». Слева от узкого прохода тянулся ряд закрытых дверей с табличками: «Бухгалтерия», «Секретарь», «Председатель» и «Комната для совещаний». Справа было всего две двери – наверное, отвели стойла побольше, подумала всё ещё не остывшая Света, – дальняя была прикрыта, и там раздавался невнятный бубнёж и тянуло табачным дымом. Зато ближняя дверь оказалась распахнутой настежь, изнутри доносился мужской голос, тщательно выговаривающий слова:

– Нет, не «Какао»! Диктую по буквам: а о ка ка о эр эм эм… – он запнулся и закончил: – Эн гэ. Нет, не «Кака – во!». Знаете, вам к врачам надо! Психам-терапевтам! Заодно и слух проверите! – Послышался глухой удар. Видимо, говоривший швырнул в сердцах трубку на аппарат. Заскрипели доски рассохшегося ламината, и в дверях появился мужчина лет сорока в костюме и белой рубашке с серым галстуком. На скулах у него горели красные пятна.

При виде девушек, мужчина застыл, потом глубоко вздохнул, выдохнул – Света ощутила какой-то знакомый запах, – успокаиваясь, и произнёс:

– Вы что-то хотели? Акционерное общество «Культурно-коммерческое объединение «Российско-монгольская Международная Национальная Галерея» с радостью предоставит вам…

– Мы в правление, – перебила Света. – Не знаете, где они все?

– А… – мужчина облегчённо перевёл дух.

«Так это коньяк, – Света, наконец, определила запах. – Ну, ничего себе!»

Она иногда заглядывала в Правление и знала, что в начале лета часть помещений сдали в аренду какой-то коммерческой структуре, занимавшейся не то приватизацией земельных участков, не то организацией концерт-туров местных городских бардов по окрестностям, а может, и тем и другим. Кажется, их ещё обокрали. Сотрудники были всегда безукоризненно одеты, вежливы и трезвы. Ни разу за всё время ни один из них не позволил себе даже глотка пива в стоящую жару, несмотря на многочисленные алкогольные провокации со стороны хлебосольных пьяно-добрых дачников, приходивших пополнить многоградусные закрома в магазинчик, расположенный с противоположного торца здания бывшего коровника.