Энн Райс - Слуга праха Страница 34

Я не шевельнулся и лишь пристально посмотрел на него. А во мне самом тем временем ничего не изменилось.

На глаза мне попалась простыня, сдернутая с кушетки, — чистая, ибо ту, на которой спал я, уже сменили. Я соорудил из нее мешок, а потом опустил туда табличку, свой собственный череп, все еще горячий и сверкающий золотом, а следом кости, оставшиеся от бедер, голеней, предплечий… Я постарался собрать все, что когда-то было Азриэлем — дураком и невеждой, все, до последнего фрагмента: зубы, косточки ступней… Взвалив на плечо мешок с костями, я вновь взглянул на Ремата.

«Будь ты проклят! — завопил он. — Отправляйся в ад! В прах!»

Я подошел к нему, протянул правую руку и сломал ему шею. Он умер прежде, чем рухнул на колени. Я увидел, как отлетела его объятая ужасом душа. Сначала она была полупрозрачной, потом утратила форму и наконец исчезла, растворившись в воздухе.

Я повернулся к Мардуку, который выглядел совершенно сбитым с толку.

«Что ты намерен делать, Азриэль?» — спросил он.

«А что я могу, господин мой? — отозвался я. — Что я могу, кроме как попытаться отыскать в Вавилоне самого могущественного мага — того, кто обладает достаточной силой, чтобы открыть, что ждет меня в будущем, или сказать, что я обречен вечно скитаться в таком виде? Ведь я, как видишь, стал никем — слабым подобием живого существа. Неужели меня ждет участь бессмертного странника? Да, тело мое при мне, я видим, но я никто, а все, что осталось от меня на самом деле, лежит в этом мешке».

Не дожидаясь ответа, я вышел из комнаты. Да, я отвернулся от него — наверное, это было грубо и легкомысленно с моей стороны, и такой поступок достоин сожаления. Я чувствовал, что он последовал за мной.

Все еще сохраняя человеческий облик, я прошел по храму. Стражники пытались остановить меня, но одним движением руки я решительно отшвыривал их прочь. А когда в спину мне воткнулось копье, а потом тело пронзил меч, я ничего не почувствовал, а только мимолетно взглянул на растерянных и жалких обидчиков и продолжил путь.

Перешагнув порог дворца, я направился к царским покоям. И здесь стражники набросились на меня, но я с легкостью прошел сквозь них, ощутив лишь легкую дрожь. Спотыкаясь, они бросились следом.

Мардук наблюдал за мной издали.

В царской спальне я увидел отдыхавшего на ложе Кира, а рядом с ним — прелестную шлюху. При моем появлении царь нагишом вскочил с ложа.

«Ты узнаешь меня? — спросил я. — Скажи, что видишь перед собой».

«Азриэль! — воскликнул он с неподдельной радостью. — Сын мой! Значит, тебе удалось обмануть смерть?!»

Слова его прозвучали так искренне и сердечно, что я буквально опешил. Царь подошел и обнял меня. Но едва руки его сомкнулись вокруг пустоты, он понял, что я лишь видимость, не более чем пузырь на поверхности воды, готовый в любой момент лопнуть. Но пузырь не лопнул. Точнее, я не лопнул. Кир попятился.

«Да, я мертв, господин мой, — кивнул я. — А все, что от меня осталось, покрыто золотом и лежит в мешке. И теперь ты должен возвратить мне долг».

«Но как?»

«Царю Киру, конечно же, известно имя самого могущественного в мире мага, наисильнейшего и наимудрейшего из всех. Где он? В Персии? В Ионии? В Лидии? Скажи, где его найти. Я превратился в кошмар и навожу ужас на всех. Даже Мардук теперь боится меня. Назови мне имя наимудрейшего, Кир, — того, кому ты, окажись на моем месте, доверил бы собственную душу».

Кир опустился на край ложа. Шлюха тем временем успела прикрыться простыней и молча наблюдала за нами. Мардук тоже вошел в комнату. Он не произнес ни слова, и хотя лицо его утратило холодность и подозрительность, прежнего теплого, доброжелательного выражения на нем тоже не было.

«Я знаю такого человека, — заговорил Кир. — Из всех магов, каких я когда-либо встречал, только он обладает истинным могуществом, и при этом скромностью и простотой души».

«Направь меня к нему, — попросил я. — Ведь я похож на человека и кажусь живым? Скажи, где его найти».

«Скажу, — кивнул Кир. — В Милете. Он ходит по рынкам и скупает рукописи со всего света. В огромном греческом порту он ищет и впитывает знания. Он утверждает, что цель жизни — познание и любовь».

«Так ты утверждаешь, что он хороший человек?»

«А тебе разве не нужен хороший человек?»

«Я об этом не задумывался».

«А твои сородичи?»

Вопрос царя застал меня врасплох. Память подсказала множество имен, я даже ощутил запах кожи и волос, но это длилось лишь мгновение, а потом все исчезло. Мои сородичи? А есть ли они у меня? Я отчаянно пытался вернуться в прошлое, восстановить в памяти события. Как я попал сюда? Я вспомнил котел, вспомнил женщину — как же ее звали? — вспомнил убитого жреца… А бог? Добрый бог, стоящий вон там, невидимый для царя, — кто он?

«Ты Кир, царь Персии, Вавилонии и всего мира», — произнес я, в ужасе осознавая, что не помню имен тех, кого любил, как и той старой умершей женщины, которую знал всю жизнь.

Я в растерянности огляделся. Комната была буквально забита дарами, преподнесенными царю знатными семьями Вавилона. Среди множества подношений я увидел небольшую шкатулку из кедра и золота. Я подошел и открыл ее.

Царь наблюдал за мной. Казалось, он утратил дар речи.

Внутри я увидел блюдо и кубки.

«Если они тебе нравятся, возьми, — сказал Кир, старательно и небезуспешно скрывая страх. — А сейчас позволь, я призову своих семерых мудрецов».

«Мне нужна только шкатулка».

С этими словами я осторожно, чтобы не повредить ценные вещи, вынул содержимое шкатулки. Даже сквозь красный шелк, которым она была обита изнутри, я отчетливо ощущал запах кедра. Раскрыв мешок, я аккуратно переложил в шкатулку сначала табличку, текст которой не успел прочитать до конца, а потом и собственные кости.

Прежде чем я успел закончить, ко мне подошла красавица шлюха. В руках она держала тонкую накидку из золотистого шелка.

«Вот, возьми, — сказала она. — Заверни их. Так они будут целее».

Пока я закутывал кости в шелк, она принесла еще одно покрывало, пурпурное. Теперь табличка и кости были надежно упакованы. Даже если шкатулку встряхнуть, они не стукнутся друг о друга и не издадут ни звука. Смотреть на них мне не хотелось.

«Отправь меня туда, Кир, — попросил я. — Отправь меня в прах».

Царь лишь потряс головой.

«Войди сам, Азриэль, — неожиданно заговорил Мардук, — а потом выйди обратно. Сделай это сейчас, иначе не сможешь никогда. И никогда не познаешь тайну. Прими совет духа, Азриэль. Отринь все, что придает тебе форму, и отправляйся во тьму. А если тебе не удастся выйти, я призову тебя».