Алексей Атеев - Псы Вавилона Страница 35

– В гостинице?

Шахов бросил быстрый взгляд на лейтенанта. На лице того читалась служебная почтительность и деловитость.

– Нет, на этот раз не в гостинице. Слишком людно. Сегодня в семь вечера пускай ждет меня возле звукового кинотеатра. Хотя там еще больше народу. А, ничего! Я подъеду на служебном автомобиле, она сядет… Почему бы и нет? Могу я в свободное время покатать красивую девушку? Ведь она красива, ты как считаешь?

– Ничего, так… Хотя, на мой вкус, культурки маловато. Деревня отчетливо проступает. Физия курноса, да и скулы эти… Поволжье – одно слово.

«Сам ты – физия! – подумал про себя Шахов. – Идиот!»

Одним из главных очагов прогресса, или, как писали местные газеты, «центром массового отдыха трудящихся в Соцгороде» являлся кинотеатр «Магнит», именовавшийся в народе попросту «звуковым». Это было вместительное, напоминавшее огромный барак, капитальное здание с тремя кинозалами, двумя буфетами и просторным фойе, в котором время от времени устраивали танцы. Ежедневно на нескольких сеансах, в основном во второй половине дня, демонстрировалась одна кинокартина, обычно шедшая неделю, а то и две подряд. Кроме звуковых фильмов, крутили и старые немые ленты в сопровождении оркестра. Возле кинотеатра, особенно по вечерам, было многолюдно. Здесь назначались любовные свидания и деловые встречи, сновали бойкие подростки, спекулировавшие билетами, сюда приходили просто пообщаться или отыскать нужного человека.

Шахов подъехал к кинотеатру ровно в семь, поставил свой «ГАЗ-А» в конце здания, подальше от центрального входа, и отправился искать Аню. Девушку он увидел сразу же. Она беспокойно озиралась по сторонам, явно нервничая. Одета Аня была точно так же, как и в первый раз: синенькое в белый горошек платьице и черные туфельки на низком каблуке. Аня тоже заметила Шахова, и легкая растерянность на ее лице мгновенно сменилась агрессивной веселостью. Однако Александр Кириллович был не очень хорошим физиономистом и не заметил разительной перемены. Он властно взмахнул ладонью, призывая девушку следовать за собой, и, не оглядываясь, двинулся к машине, абсолютно уверенный, что она семенит следом. Он опустился на сиденье, открыл соседнюю дверцу, дождался, пока Аня усядется рядом, и только тогда холодно поздоровался. Машина покатила вперед, миновала стадион, на котором резвились футболисты, потом здание цирка и, натужно гудя, двинулась в гору.

Оба молчали. Шахов не смотрел на свою спутницу, с сосредоточенным, мрачным лицом вел автомобиль, который преодолевал многочисленные ухабы.

– Что скажешь? – наконец процедил он.

– О чем?

– Ну, вообще… Как живешь, с кем встречаешься?

– Да так, ничего особенного. Живу… Сессию вот сдала… теперь каникулы.

– Молодец. Рад за тебя. Дружок твой как? Американец?

– Джоник? То есть Смит? Сейчас в отпуске. В настоящее время уехал в Свердловск.

– Любопытно, зачем?

– Сказал, что хочет посмотреть город, строящийся завод.

– Вот как! Интересуется, значит, стройками социализма. Так-так… – Шахов в первый раз повернул голову к Ане.

Это «так-так» прозвучало весьма многозначительно. Девушка всем корпусом подалась к Шахову.

– Что вы от него хотите?

– Да ничего, собственно, не хотим. Просто приглядываемся. Служба у нас такая. Бдительность прежде всего. Или газет не читаешь? Враг умеет ловко маскироваться.

– Он не враг!

– Я и не говорю, что враг. Но плохими мы были бы чекистами, если бы доверяли исключительно эмоциям или словам типа «хороший – плохой». Проверять нужно, контролировать. Мало ли что – не враг. Ведь он не дурак, чтобы на каждом шагу открыто демонстрировать свою враждебность. Я не конкретно про Смита. Про любого человека.

– А куда мы едем?

– Просто катаемся. Ты любишь кататься на автомобиле?

– Я готова любить все, что вы прикажете, – с иронией заметила Аня. – Мне просто выбора не остается. Я же понимаю, что вы можете сделать со мной, моей семьей и Джоником.

– Ты его любишь?

– Не знаю. Он другой. Не похож на остальных парней.

– Спишь с ним?

– А если и сплю?..

– Я просто так спросил.

Аня засмеялась:

– Неужели просто так? Вы же на меня глаз положили. Думаете, не вижу? Еще с самой первой встречи. И если бы начали как положено ухаживать за девушкой, водить ее в театр… А то вызвал в кабинет: «Все про папу-маму знаю, такие-сякие, беглые…» В кино бы хоть пригласили. В звуковом идет «Частная жизнь Петра Виноградова».

Шахов был несколько ошарашен словами Ани. Опять она перехватила инициативу.

– Может, думаете, набиваюсь? – по-своему восприняла его молчание девушка. – Охмурить пытаюсь высокий чин? Или что я – бикса? Готова лечь под кого угодно? Ошибаетесь, гражданин начальник.

– Ты мне, конечно, нравишься…

– Ах, нет, нет! Не то я говорю, не то! – Аня закрыла лицо руками.

– Успокойся. – Шахов положил правую руку на колено девушки. – Может, действительно на спектакль сходим. В ДИТРе[14] гастролирует московский Театр революции. Астангов приехал, другие знаменитости. Можно посмотреть «Недоросля» или «Доходное место». Мне больше Островский нравится. Я, знаешь ли, получил классическое образование и очень люблю русскую драму.

– Странный вы человек, – заметила Аня. – То о бдительности и скрытых врагах толкуете, то на спектакли приглашаете. Так кто я для вас? Сексот, девушка на одну ночь или и то и другое одновременно? Сочетаете приятное с полезным, тем более женушка уехала.

– Откуда про жену знаешь?

– У нас не город, а большая деревня. Всем про всех известно.

– Если бы просто хотел с тобой переспать, то мог бы это сделать в гостинице.

– То совсем другое. Вроде как с проституткой. Вам ведь не это нужно.

– А что?

– Вам чувства подавай. Чтобы я… по доброй воле. На шею бросилась.

– А вообще, я тебе нравлюсь?

Аня вновь повернулась к Шахову.

– Вы мужчина интересный. Только я от вас завишу. Подойди вы ко мне просто так, на улице, скажем, попытайся познакомиться, тогда бы другой коленкор, а так…

– Да оставь ты эту зависимость. Ничего плохого я тебе делать не собирался и не собираюсь.

– Как же не собирался? А в гостинице? «Раздевайся, ложись…» Разве так с девушками обращаются!

– Кто тебе нравится больше? Я или американец?

– Ну вот опять: кто лучше, кто хуже. Вы совсем разные. Он на русских мужиков вовсе не похож. С первой же встречи охальничать не начинает. Воспитанный мужчина.

– А я, значит, невоспитанный?

– И все-то вы переспрашиваете. Или уверенности в себе не хватает? Словно в вас два разных человечка сидят. Один – жесткий и упрямый, а второй так, слабачок. Ждет, что его похвалят, приголубят, к сердцу прижмут…