Сергей Москвин - Предельная глубина Страница 36

В лунном свете на мокрой от росы траве отчетливо выделялась цепочка оставленных Виктором следов, а у самой воды валялся брошенный им котелок. Игорь наполнил ведро и котелок и, вернувшись назад, выплеснул воду на объятое пламенем тело. Огонь погас, и в наступившей темноте раздался испуганный голос Марины:

– Зачем вы это сделали?! Теперь он снова нападет на нас!

– Не нападет, – ответил Игорь, подумав про себя, что, видимо, поторопился с выводами, когда решил, что все участники драмы пришли в себя.

– Да-да, Мариночка, успокойтесь, – поспешил ему на помощь Петровский и тут же сам обратился к Игорю: – Но вы ведь не оставите нас?

Игорь вздохнул. После всего случившегося оставлять профессора и девушек одних в лесу действительно было слишком опасно. Но и охранять их до утра он тоже не мог. Да и что изменится утром? Игорь колебался недолго.

– Идемте со мной.

– В твою часть? – уточнила Зоя.

Игорь кивнул.

– Другого жилья поблизости все равно нет.

Разводящий ушел, уводя с собой сменившихся караульных, и заступивший на пост часовой остался на причале один. Установленные вдоль пристани фонари светили слабо – мощности дизель-генератора, как всегда, не хватало, но в свете луны часовой отлично видел пришвартованные к причалу суда: водолазный бот и два катера, которые ему предстояло охранять. Майор-особист лично проинструктировал его и еще двух бойцов, назначенных караульными на новый пост, так что часовой был полон решимости обнаружить и задержать коварного врага. Для этой цели у него имелся автомат с примкнутым штык-ножом и двумя снаряженными магазинами, а для подачи сигнала тревоги – полевой телефон, установленный на столбе перед пристанью. Об угрозе собственной жизни часовой не думал. Его жизненный опыт был еще слишком коротким, чтобы выработать у него чувство опасности.

Чутко вглядываясь в воду, лениво плещущуюся у деревянных свай, часовой прошелся до конца дощатого настила и повернул обратно. В воде и на берегу все было спокойно. В ночной тишине раздавались только звуки его шагов да скрип прогибающихся под ногами досок. Часовой подошел к телефону, загадав, зазвонит тот или нет. Телефон так и не зазвонил. Часовой снова спустился на причал, прошел вдоль неподвижно застывших и казавшихся мертвыми судов и остановился в шаге от края дощатого настила, за которыми плескалась вода. Несколько минут он стоял на месте, глядя на отражение луны в спокойной воде, пока ему это не надоело. Часовой уже собирался повернуть обратно, когда вдруг увидел торчащие из воды, у самого причала, шипы – длинные и острые. Первым его порывом было полоснуть по шипам из своего автомата, а потом броситься к телефону и поднять тревогу. Но он не сделал ни того, ни другого, а вместо этого шагнул еще ближе к краю и наклонился к воде. Шипы шевельнулись, почувствовав его присутствие, и заискрились мерцающим, манящим светом.

Над головой часового ярко вспыхнула, а потом лопнула и погасла стосвечовая лампа, засыпав его спину осколками, но он этого даже не заметил. Следом за первой лампой точно так же взорвалась соседняя, за ней следующая. Когда погас последний фонарь, часовой распрямился. Его пальцы цепко сжимали висящий на груди автомат. Впереди была четкая и ясная цель, и он устремился к ней. Его движения изменились. Шаги стали быстрыми и мягкими, так что доски причального настила ни разу не скрипнули, когда он стремительно пробежал к берегу. Лопнувшие фонари не горели, но широко распахнутые глаза с расширенными светящимися зрачками отлично видели в темноте.

Пробежав по пустынным дорожкам военного городка, часовой оказался возле казармы и, никем не замеченный, проскользнул внутрь. Через секунду ночную тишину разорвал грохот автоматных очередей…

Раздавшийся в караульном помещении внеплановый звонок сразу насторожил начальника караула. На связи оказался часовой со склада арттехвооружения. Взволнованным голосом он сообщил, что со стороны казармы доносится беспорядочная стрельба и крики. Вопреки инструкции, начкар распахнул забранное решеткой окно и собственными ушами услышал доносящиеся издалека звуки выстрелов. Шестеро вернувшихся с постов караульных и разводящий изумленно переглянулись.

– Что это? – спросил разводящий.

Никто не успел ему ответить, потому что начкар швырнул на стол телефонную трубку и сорвавшимся голосом заорал:

– Караул в ружье!!! Нападение на казарму!

Бросившиеся в оружейку караульные мгновенно расхватали автоматы. Бодрствующая смена во главе с разводящим немедленно выдвинулась к казарме, а начкар вернулся к столу и принялся накручивать диск телефона, чтобы связаться с дежурным по части…

Со стороны казармы навстречу караульным неслись обезумевшие, полураздетые и босые солдаты. Некоторые из них были в кальсонах, большинство в обычных синих армейских трусах. Разводящий попытался расспросить бегущих о том, что случилось, но солдаты, не останавливаясь, пробегали мимо. Другие, едва завидев вооруженных людей, бросались в темноту. Наконец впереди показалось приземистое здание солдатской казармы. Свет в окнах не горел, даже лампочки дежурного освещения оказались разбитыми. Но темнота то и дело освещалась вспышками выстрелов. В паузах между выстрелами из казармы доносились крики и протяжные стоны. В ответ звучали короткие очереди, и голоса сразу обрывались. Караульные невольно остановились. Никому из них не хотелось соваться в творившееся за стенами пекло. Внезапно они услышали звон выбитого стекла. Из ближайшего окна выпрыгнул полуголый боец и, припадая на одну ногу, помчался прочь от казармы. Темный провал окна за его спиной огрызнулся короткой очередью. Бегущий солдат всплеснул руками и упал, зарывшись лицом в траву, где уже лежали несколько тел, раскинувшихся в неестественных позах.

– А-а-а!!! – в ужасе закричал разводящий и, вскинув автомат, выпустил в окно половину своего магазина.

Следом за ним открыли огонь караульные. Пули влетали в угрожающе темнеющие окна, кроша последние осколки выбитых стекол, врезались в щитовые стены, дырявили железную крышу. Когда схлынула первая волна охватившей солдат паники, автоматы замолчали, но никто из караульных по-прежнему не решался приблизиться к казарме. Все вопросительно уставились на своего разводящего, но и он не знал, как поступить. В напряженном молчании прошло несколько секунд. Неожиданно солдаты поняли, что больше не слышат ни криков, ни выстрелов. Со стороны темнеющего перед ними здания вообще не доносилось ни звука.

– Может, мы их убили? – неуверенно предположил один из караульных.

Солдаты переглянулись.

– Трое за мной. Остальные прикрывают! – распорядился разводящий и, выставив перед собой автомат, осторожно двинулся к казарме.