Карина Сарсенова - Хранители пути Страница 38

— Что со мной? — угасающий голос Геннадия отдаленным эхом тонул в шипении испаряющейся неведомой жидкости. Перевалившись на живот, вытянувшись в струну, он попытался дотянуться до приютившегося под столом плоского черного флакончика.

— Шеф уничтожит меня… все пропало… — в отчаянии, не в состоянии превозмочь одолевающую его слабость, Дамбалла уронил лицо на бессильно протянутые руки. И в следующее мгновение его жилистое гибкое тело свилось в тугое кольцо, подчинившись напавшей на него жестокой болевой судороге. Застонав, выгнутый назад Дамбалла закатил глаза и широко открыл рот. Четыре черные тонкие змеи поспешно выползли из погибающего чрева и устремились прочь из кухни, от распластанной по полу ношеной мужской одежды, точно повторяющей контуры столь недавно бывшего в ней человеческого тела. Тела исчезнувшего из нее Геннадия.

— Куда дел браслет, маленький негодник! Отвечай, я тебе говорю! — тряся как плюшевую игрушку безжизненно болтающегося в его руках мальчишку, рычал сквозь стиснутые зубы багровый от усердия Евгений.

— Ворье развели! Ублюдки недоношенные! Государство их кормит, мы бесплатно пляшем, живут на халяву припеваючи, и все равно воруют! — вопила разлохмаченная Вероника, прыгая вокруг странной парочки на единственно обутой ноге и со всей силы лупя сияющей стразами туфлей тощую мальчуковую задницу.

— Ты об него каблук сломаешь, туфли дорогущие, — процедил здоровяк, медленно свирепеющий от непредвиденного упрямства мальца. — Куда золото запрятал, гаденыш?! — взревел он и затряс мальчишку с такой силой, что голова бедняги едва не оторвалась от худой и давно немытой шеи, а затем беспомощно упала на грудь.

— И правда сломаю… — спохватилась красотка, тревожно осмотрела туфлю и ищущим взором огляделась по сторонам. — Тогда чем бы его, чтоб уж наверняка…

— Не надо, дядя, пусти! — внезапно ожил потерявший было сознание мальчишка и ужом завертелся в мускулистых мужских руках.

— Я тебе пущу… — угрожающе прорычал Евгений, с легкостью удерживая извивающееся детское тело под мышкой и таща к себе притулившийся у стены колченогий стул.

— Сейчас ты мне все пароли и явки сдашь, мерзавец…

Положив заревевшего в голос мальчика на стул, он прижал его коленом и принялся стаскивать с бедер широкий кожаный ремень.

— Сейчас… Не хочешь по-хорошему, я тебя по-нашему вразумлю…

— Выбей из него правду, давай! — торжествующе заорала подскочившая к месту грядущей экзекуции Вероника, легко перекрывая орущего благим матом ребенка. — Вжарь ему, Женька, чтоб знал, как воровать!

— Я не бра-а-а-а-а-а-ал!!! — захлебываясь слезами, голосил прижатый к стулу ребенок.

— Не брал, говоришь! — ткнула ему в щеку длинный костлявый палец Вероника. — Не брал! Ты заходил в мою гримерку, когда там никого не было! ТЫ заходил! ТЫ и взял! Сволочь криминальная! — в бессловесной ярости она затрясла и без того едва державшийся на куцых ножках древний стул.

— Не виноват он! — крик вбежавшего в комнату Расула сдвинул и без того пошатнувшееся равновесие ее пространства. Чудом вывернувшийся из-под упавшего на него здоровенного мужика, путаясь в ослабших ногах, мальчонка кинулся к вовремя подоспевшему спасителю.

— Держи его! — командным голосом приказала не потерявшаяся в смене декораций Вероника. Скинув вторую туфлю, голодной фурией она подлетела к изумленно таращившемуся на нее баритону.

— Я не бра-а-а-ал! — вжимаясь в ноги молодого человека, заорал мальчишка куда-то в живот подбежавшей приме.

— Ага! Ска-а-азки рассказывай! — впившись в испуганного ребенка опасно хищным взглядом, протянула Вероника. Посмотрев в лицо ошалело молчавшего Расула, она властно промолвила:

— Бей его!

— Не буду, — в упор глядя на нее, тихо произнес парень и осторожно поднял ребенка на руки.

Раскрыв от изумления ярко накрашенный рот, Вероника отступила на шаг, окинув Расула гневным взором.

— Простите, ЧТО?! — сощурив глаза, процедила она.

— Я не буду его бить, — громко повторил Расул и погладил по голове дрожавшего мальчика. — Он ничего не крал. Да если бы и крал, я бы не ударил его.

— Но он же… — вскинув брови, прошипела красотка.

— Подожди… — просительно кивнул ей Расул. Удерживая мальчика одной рукой, он пошарил в кармане и протянул выжидательно молчавшей Веронике массивный золотой браслет. — Вот… Держи. Твой?

— Мой… — с удивлением глядя на богато поблескивающий металл, пробормотала прима. — Но где…

— Он валялся на сцене. Упал во время выступления, — твердо глядя на певицу, произнес Расул.

Приблизившись, Вероника осторожно, словно боясь подвоха, взяла украшение с протянутой к ней ладони.

— Где? На сцене? Вполне может быть… — задумчиво разглядывая браслет, вымолвила она.

— На какой сцене? Врет он все! Пацан спер, голову даю! — злобно проскрежетал с трудом поднявшийся с пола Евгений. Потирая ушибленные колени, он недовольно морщился.

— Я не брал, — осмелев под взрослой защитой, тихо сказал мальчик и спрятал лицо на груди Расула.

— Ты и так уже голову потерял, придурок! Без нее ничего найти не можешь, — презрительно бросила Евгению через плечо Вероника. — А мальчишку все равно выпороть надо. Чтобы в будущем неповадно было красть. Выпори его, если меня любишь! А то Женька выпорет! — задрав острый подбородок, она с вызовом посмотрела на благодушно высящегося над ней Расула.

— Не буду, — спокойно ответил он и тепло улыбнулся.

— Что?! Да как ты смеешь, ты!!! — мгновенно завелась певица, но тут же замолчала, остановленная нежданным быстрым поцелуем в губы. Не успев опомниться, она так и продолжала стоять с широко распахнутыми удивленными глазами, пока молодой человек с ребенком на руках спешно выходил из комнаты.

— Ты не такая, — еще более уверенно повторил баритон, плотно закрывая за собой дверь.

— А ты глаза закрыл? — с деланной суровостью взглянул он на притихшего на его руках пацанчика, размеренно вышагивая по сумрачному коридору. Отзвуки чудесной музыки накатывались на путников прозрачной прибойной волной.

— Да, дядя, закрыл! — лукаво улыбнувшись, закивал головой довольный взрослым доверием мальчик.

— Кстати… — остановившись подальше от покинутого помещения, вполголоса сказал Расул. — Ты больше не бери чужих вещей, договорились?

— Я хотел маме подарить, она обещала на Новый год прийти ко мне… — испуганно захныкал мальчонка и бессильно свесил тоненькие ручки. — Я подумал, если подарю, может, она заберет меня отсюда… Она хорошая… Мама хорошая…