Марцин Мортка - Городок Нонстед Страница 39

— Твою мать, в хорошую погоду пацаны на велосипедах здесь проезжают, — прошептал Скиннер. На его лбу выступили капли пота.

— Вот же, черт, вода. — вскрикнул Керри. — Вода внутри.

Натан включил фонарь. Под их ногами собиралось серебристое озерцо.

— Обосцался ты, Керри, — пырскнул писатель.

Скиннер захохотал. Ветер вновь ударил в борт автомобиля. Очередная волна ударила в окно со стороны Оуэна, который подпрыгнул от неожиданности. Двигатель взвыл сильнее, джип поднялся, затем опустился. Что-то загрохотало в шасси, затем возле дверей. А потом он начал выбираться.

Керри выпрыгнул из машины раньше, чем джип выбрался из воды. Спотыкаясь, он побежал к дому. Когда Скиннер свернул, то в свете фар увидели, как Керри рвет руками ветви ольхи.

— Я говорил, что он дебил, а вы меня не слушали, — пояснил Скиннер.

Оуэн выругался и выпрыгнул вслед за Керри. Скиннер выжал ручной тормоз, взял цепную пилу, и неожиданно повернулся к Натану.

— Волк? — спросил он. Глаза лесоруба пылали.

— Да, — буркнул писатель, не сразу поняв, о чем идет речь. — А это сейчас важно?

— Ты сделал фото, видел следы?

— Да. Но…

— Он был материален?

— Твою мать, Скиннер…

— Ладно, только это и хотел узнать. Пошли.

Они выскочили из машины. Ветер оглушал, ливень ослеплял, холод сбивал дыхание. Но они заметили, что вблизи ситуация выглядела еще хуже, чем издалека.

Сучья ольхи пробили двери и стену возле дверного проема, а более тонкие ветви создали вокруг них непроходимую пущу. Скиннер включил фонарь, прикрепленный к голове, включил пилу, и попытался прорубится сквозь эту чащу. Но через минуту покачал головой.

— Жаль времени, — крикнул он Оуэну. — Задняя дверь?

— Она металлическая, — отозвался Керри. — А у меня нет ключа.

— Сквозь стену ты не пробьешься? — закричал полицейский, показывая на пролом, оставленный ветвями упавшего дерева.

Лесоруб с сомнений покачал головой.

— Окно, — крикнул он.

— Что? — обернулся пораженный Керри. Но Оуэн уже бежал вдоль западной стены дома, вытаптывая остатки уничтоженных ветром цветов.

— Подожди! — закричал Натан, у которого вдруг появилось предчувствие, от которого кровь стыла в жилах — сейчас должно произойти что-то страшное. — Оуэн, стой.

Ветер унес его слова. Плохо видимый из-за ливня полицейский бежал. Был хорошо виден луч света его ручной галогенки. Он остановился у окна спальни, взял доску, намереваясь…

— Нет… — Заверещал Керри и понесся вслед за полицейским. Они услышали звук разбивающегося окна, несмотря на лютые завывания ветра. В ту же минуту дико визжащий Керри прыгнул на спину Оуэна, пригнул его к земле и стал бить кулаками. Фонарь полицейского упал на землю, и осветил Керри. Он ударил полицейского еще раз. И бросился к разбитому окну. На лице мужчины читалось безграничное отчаяние. Оуэн ударил его локтем в живот. Керри ойкнул и рухнул в грязь. Полицейский со свирепым выражением лица прижал его к земле. Блеснули наручники.

Присматриваясь к происходящему, перепуганный Натан заметил, как от темных построек позади дома, отделилось что-то небольшое и направилось к мужчинам.

— Эй, — слабо выкрикнул писатель.

Щелчок взводимого курка был отлично слышен. Писатель сумел повернуться в сторону лесоруба, сумел разглядеть его прищуренные глаза и крепко стиснутые зубы, сумел открыть рот, чтобы закричать, а потом мир осветила вспышка выстрела. Потом второго, третьего. И вдруг буря смолкла. Будто ее испугала человеческая агрессия.

— Нет, нет, о Боже, нет… — всхлипывал Керри, лежа лицом в грязи. — Нет, нет…

Первая пуля попала псу в плечо. Вторая срезала кусок шкуры на спине, но третья почти оторвала ему лапу. Овчарка подыхала молча, глядя гаснущим непонимающим взглядом в лежащего на земле и скованного наручниками хозяина. Кусок оборванного поводка взмок от крови.

— Нет, нет, песик, не умирай, — плакал Керри.

Оуэн медленно выпрямился. Он воплощал угрожающее достоинство. Его глаза были полны льда. Губы произнесли:

— Ты переборщил, ублюдок. На этот раз ты переборщил.

— Дуайт Скиннер! — заорал полицейский, перекрикивая рев дождя. — Ты арестован за насилие над животными и незаконное владение оружием! С этого момента все. что ты скажешь…

— Заткнись, Оуэн. — Скиннер был мертвенно бледен. — Сейчас к моим заслугам сможешь добавить нападение на полицейского при исполнении. Заберем отсюда людей, потому меня закуешь и зачитаешь мои права.

— Нет, — сказал Оуэн. Что-то — может быть блеск в глазах, может едва заметное изменение тона голоса — подсказало Натану, что коп с трудом сдерживает триумф. — Нет, Скиннер. Ты переборщил. Давай руки. Ты тоже хочешь сделать какую-то глупость, англичанин?

Во взгляде полицейского было столько злости, что Маккарниш только покачал головой.

— Ладно. Сейчас войдем в дом, заберем миссис Керри и их сына-скаута и убираемся отсюда.

После того, что они пережили под домом Керри и позже по дороге обратно, когда наконец дождались “скорой помощи”, внутри полицейского участка им показалось уютно. Натан сидел на скамейке рядом с дверями в камеру Скиннера и курил. Он не обращал внимания на неприятные позывы из желудка и мокрую одежду. Не поинтересовался даже, сколько времени. Прошло довольно много времени — может минут 20 — прежде чем откашлялся и сказал:

— Лоханулся ты, Скиннер.

Тишина внутри камеры была поразительно. Натан подумал, может лесоруб заснул.

— Лоханулся ты. — Писатель вздохнул и вытер рукой лоб.

— Знаю, — раздался шепот. Натан поднял голову и увидел руки приятеля, сжавшиеся на прутьях решетки. — Меня понесло.

— Твою мать, ты пристрелил пса.

— Не удивляйся. — Голос Скиннера был также невыразителен, как и его взгляд. — Ты в Нонстеде, а здесь нечему удивляться. Священник звонит в ад, маленькая девочка дружит с демоном, лесоруб сдвинулся из-за черного пса. Когда ты мне сказал, что это волк, к тому же, живой волк, я решил воспользоваться возможностью, и грохнуть гниду. Избавиться от одержимости. Откуда мне было знать, что это пес придурка Керри.

— Не Керри, его сына, — поправил его Натан, и выдохнул облако синего дыма. — Раздолбал детскую игрушку.

— Что с ними?

— Жену Керри оглушила ветка упавшего дерева, пробившая стену. Она потеряла немного крови, но все обойдется. Ребенок в шоке, но с ним также все будет в порядке. Больше всего досталось, что удивительно, самому Керри.

— Почему?

— Помнишь, Анна дала мне сочинения на французском?

— Помню. — Одно из них написал Дэвид Керри. Его французский безнадежен, но несколько вещей я сумел понять. Кроме прочего, он панически боится открыть одно из окон.