Башня - Даниил Николаевич Заврин Страница 4

class="p1">Усадив незваных гостей за стол, Меланья вынесла хлеба, свежих овощей, пирог с земляникой и прочие вкусности. В общем, поставила почти все, что у неё было. Увы, но дядюшка Роберт должен был вернуться лишь после того, как проводит её мать, так что она должна занять их как минимум на полдня. А уж потом, когда её защитник будет с ней рядом, можно будет и по-нормальному поговорить.

Когда гости принялись за еду, она села к окну и украдкой стала рассматривать их. Кроме как матери, её верных слуг и дядюшки Роберта, который всё время опекал её и помогал с хозяйством, она никого не видела. А тут сразу двое незнакомых ей людей.

Особенно её интересовал высокий молодой мужчина, внешность которого заметно выигрывала на фоне остальных. Нет, конечно, дядюшка Роберт тоже был симпатичен, но этот мужчина был красивее даже его. Интересно, он был также хорош в постели?

При этих мыслях Меланья опустила глаза. Несмотря на уединение, дядюшка Роберт вовсе не скрывал причины, по которой они здесь. Он рассказал, что её отец – король, и что он знает, где она. А причина, по которой он не хочет ехать к ней – это её внешность. Что у неё есть младшая сестра, которая вот-вот станет королевой. И что все, что произошло с ней – это воля Божья, а ей лишь надо с ней смириться и благоговейно нести этот тяжелый крест до конца жизни. Уродство при рождении – так это называется.

И всё же она счастлива. Здесь хорошо. Природа, тишина, покой. К тому же, раз в шесть месяцев её матушка приезжает к ней, чтобы проведать и привести гостинцев. Иногда она остаётся на ночь, иногда проводит лишь один день. Да, матушка никогда не забывала её.

– Стало быть, вы тут одна живете? – спросил молодой мужчина, осматривая хижину. – Что ж, несмотря на это, вы очень даже неплохо справляетесь с хозяйством.

– Я стараюсь.

– Извините, забыл представиться. Меня зовут Александр, это мой слуга и верный оруженосец Людвиг, а это Григорий. Но с ним, я так понимаю, вы знакомы.

– Знакома.

– Меланья, а где ваши родители? – мило улыбнулся Александр.

– Они умерли, когда я была ещё маленькой.

– Понимаю. Ужасная трагедия, извините, что проявил любопытство, – сокрушенно покачал головой красивый мужчина. – А вы часто выходите отсюда, в город, например? Не все же вещи вы сделали сами?

Меланья внимательно посмотрела ему в глаза, ведь чувствовала что-то нехорошее в этих вопросах, как будто из неё пытаются вытянуть что-то очень важное, а чего, она пока не совсем понимает. Но, тем не менее, она решила продолжать врать про родителей и не пытаться пойти на честный разговор, очень уж её настораживала эта любезность. Дядя Роберт всегда говорил, что нельзя доверять незнакомцам и что вокруг неё очень много плохих людей.

– Раз в шесть месяцев ко мне приезжают родственники. Видите ли, я уродлива и они не спешат забирать меня отсюда. Поэтому я и живу тут, на окраине, – спокойно ответила она.

И тут она почувствовала, что, видимо, сказала что-то не так, так как и Александр, и Людвиг перестали есть, а Григорий так и вовсе поперхнулся. Возникла странная пауза, и старый слуга вдруг положил руку на плечо Александра. Не понимая, что она сделала не так, Меланья на всякий случай посмотрела на продукты, все они были свежие, вряд ли успели подгнить.

– У вас, кстати, неплохой пирог, – тихо сказал Александр, задумчиво посмотрев на слугу.

– Правда?

– Да. Я с удовольствием съел бы ещё.

Меланья сходила и принесла ещё кусок. А затем, проявив море деликатности, они помогли ей с посудой и, сняв оружие, воспользовались её предложением остаться на ночь. Меланья сама не до конца поняла, почему она это предложила, но зато точно знала, что было это от души и что, скорее всего, ей придётся заступиться за них перед дядюшкой Робертом, который вот-вот должен приехать от её матушки.

Постелив им возле печки, Меланья почувствовала, что непрошеные гости, а точнее, пребывание с ними, ей очень нравится. Ведь это так необычно и вносит очень сильное разнообразие в её привычное времяпрепровождение.

До самой ночи она заботливо помогала им во всём, и больше всего внимания уделяла Александру. Ох, если бы она жила в деревне или в большом городе, где все девушки давно понимают язык жестов, то, несомненно, ей стало бы понятно, что она флиртует. Грубо, неумело, но именно флиртует, как ей в этом подсказывает сердце и желание.

Глава пятая

Устав от скучного надоедливого ворчания старика, Александр вышел во двор. Людвиг дал сильную течь и теперь постоянно твердил, что надо уезжать. Эта бедная уродливая девушка не давала ему покоя, то ли дочь напоминала, то ли ещё кого-то, но лезть к ней в душу он больше не давал, постоянно твердя, что они опаздывают. Хорошо ещё, что он был любитель рано ложиться спать и быстро отправился на покой, не то сидел бы и нудил весь вечер, обвиняя его в мальчишеской недальновидности.

Принц вздохнул. Вечер был прекрасен. Вдали от людей он чувствовал себя куда как комфортнее. То ли это от отца, любителя охоты и рыбалки, то ли от деда, который тоже был не прочь пропасть месяца на два в лесу. В любом случае, ночевать в этой избушке ему было в радость, пусть даже он теперь понимал, что они опоздают к королю.

– Вам здесь нравится? – услышал он голос уродины.

Александр обернулся и понял, что за ним наблюдают не меньше нескольких минут. Девушка стояла возле деревянного столба и смотрела прямо на него. Глаза её были черные, широкие, можно сказать, симпатичные. Наверное, если смотреть лишь в них, то общий вид был не так безобразен.

– Да, вполне, – тихо ответил он, радуясь, что может поговорить с ней наедине. – Скажите, вы действительно не покидали этих мест?

– Нет, – ответила она, мягко улыбнувшись. – Здесь хорошо.

– А вам не хочется к людям, ведь иногда нам необходимо общение.

– Мне всего хватает.

Он понимал, что она многого не договаривает, но лезть дальше не стал. Он уже понял, что манера речи, стиль поведения и прочие вещи говорили о том, что с ней явно занимался кто-то из дворян, причем регулярно. Видимо, этот человек был среди тех мужчин, которые уехали с женщиной и скоро должен был вернуться. Не могла же она сама рубить дрова, охотиться и следить за домом. Это явно был мужчина, кто-то вроде Людвига, такой же опытный и вредный.

И