Алексей Атеев - Дно разума Страница 4

– Почему так?

– А за грехи наши, – немедленно отозвалась Дуся. – Грешили, вот и кара.

– Милицию надо вызвать, – заметила наиболее прагматичная из женщин.

– Газоспасателей, – заявила другая.

– Пожарных…

– При чем тут газоспасатели? У нас в доме и газа-то нет. А пожарные? Ведь не горит же ничего. Только милицию!

– Что тут происходит? – раздался вдруг требовательный мужской голос. Он принадлежал водопроводчику Сундукову, проживавшему в том же подъезде, но на первом этаже. По случаю Родительского дня Сундуков находился в некотором подпитии.

– Мебеля у Дуськи взбесились, – сообщила женщина, которая призывала вызвать милицию. По-видимому, она сохранила наиболее ясный рассудок.

– Мебеля? Какие, то есть, мебеля?

– Сам посмотри.

С минуту Сундуков безмолвно взирал на поведение Дусиной кровати, изображавшей из себя лошадь, потом покачнулся и грохнулся в обморок.

– Слаб оказался наш Сундук, – заключила рассудительная женщина и пошла вызывать милицию.

Когда через двадцать минут к дому № 2 по улице Красных Галстуков подъехал темно-синий полуфургон с красной полосой по бокам, ласково именуемый в народе «раковой шейкой», возле подъезда, в котором проживала Евдокия Копытина, собралось преизрядное количество народа. Люди оживленно переговаривались, размахивали руками, а время от времени то один, то другой бегали наверх, в Дусину квартиру, чтобы собственными глазами узреть странные явления. При появлении милиции толпа расступилась, и стражи порядка чинно проследовали к Дусе. Происходящее у нее, казалось бы, не вызвало у милиционеров особого интереса. Некоторое время стражи порядка молча разглядывали происходящее, потом старший по званию обратился к хозяйке, продолжавшей восседать на табурете посреди всеобщего хаоса.

– А чего вы нас вызывали? – спросил сержант.

Дуся тупо молчала, однако бойкая женщина, позвонившая в милицию, тут же отозвалась.

– Как чего?! Как чего?! – завопила она. – А это вы видите?! – И она обвела творившееся безобразие широким взмахом руки.

– Ну видим. И что?

– Как что?! Прекратить надо.

– Как же мы можем прекратить?

– Скомандуйте.

– Ну ты, тетка, даешь! Скомандовать ей надо. Кому командовать-то?

– Этой… этим…

– Да кому, этим?

– Силам, которые все затеяли.

– Ладно, попробуем. Эй вы, неведомые силы, которые устроили этот бардак, прекратите немедленно!

Вначале ничего не произошло. Платяной шкаф продолжал трястись, кровать все так же подскакивала на месте, даже кухонная утварь по-прежнему порхала на ограниченном пространстве, однако милиционер повторил свое требование, и, похоже, оно возымело действие. Ножи и вилки посыпались на кухонный пол, за ними приземлились овощи. И мебель успокоилась, перестала дергаться, однако свои прежние места занять не спешила.

– Ну вот видите, – произнес сержант, – стоило прикрикнуть, и чудеса прекратились.

– Что значит начальственный бас! – иронически заметила бойкая гражданка.

– Именно, – подтвердил сержант. – Теперь оформим протокол… Но что писать – не представляю. Как растолковать происходившее, чтобы было понятно начальству?

– А может, не нужно никакого протокола, – заметил его напарник, совсем еще молодой парнишка в новенькой форменной фуражке. – Ведь преступление не имело места. Что, собственно, произошло? Да ничего особенного. Мебель сдвинулась со своих мест? Так этот факт легко объяснить. Дом-то старый. Вот и начал оседать. Просадка грунта. Такое иной раз случается.

– Толково рассуждаешь, Петровский, – одобрительно заметил сержант.

– А вилки почему летали? – не сдавалась пытливая соседка.

– Электромагнитные поля на них действовали, – нимало не смущаясь, продолжил развивать свою версию событий Петровский. – От холодильника, к примеру…

– А почему они, поля эти, только в Дусиной квартире фунциклируют?

– Этот вопрос не к нам, служителям Фемиды, – ответствовал грамотный Петровский, – а к научным кругам. Тут у вас поблизости пединститут находится. Обратитесь туда. Может быть, тамошние ученые дадут вам более развернутый ответ.

– Никакая это не осадка, – впервые подала голос Дуся. – Дом у нас хороший, крепкий…

– Тогда что это? – поинтересовался пытливый Петровский.

– Нечистая сила, вот что!

– А если нечистая сила, то нужно вызывать попа, – сообщил свое мнение сержант. – Пускай очистит квартиру. Водой святой ее опрыскает.

– Вот это верно! – воскликнула Дуся. – Первый раз за вечер я услышала дельные слова. Вызову батюшку, чтобы освятил мое несчастное жилище, а то в нем демоны завелись. С чего бы только? Ведь я и на кладбище сегодня побывала, и батюшку с маменькой помянула… Может, плохо помянула? Или кого забыла помянуть, вот он и сердится. Не ведаю, вот вам крест, не ведаю! Но покудова поп не пожалует, ноги моей здесь не будет. Собирайся, Наташа. К вам на Правый берег поедем.

На этом события на улице Красных Галстуков прекратились. Однако по-настоящему все только начиналось.

2

Автор уже немного рассказал о Соцгороде. Теперь пришло время поведать об одном из его районов несколько подробнее.

Город, а главное, завод начали строить в степи, прямо у подножия горы. Но степь эта была далеко не везде ровной, как стол. Местами она бугрилась холмами, а перпендикулярно горе с востока на запад протянулся небольшой хребет, именуемый Кара-дыр или, попросту, Карадырка. Хребет обрывался у левого берега реки. Прибывающих расселяли в бараках, поначалу без внутренних перегородок. Внутри приземистого одноэтажного корпуса громадное помещение было сплошь заставлено койками. Койка и была местом обитания строителя в свободное от работы время. На ней он отдыхал после трудовой вахты, спал, ел, любил, мечтал. Быстро приспособились отгораживать койки друг от друга ситцевыми занавесками. Занавески создавали подобие комнаты. Потом некоторые граждане стали отделять места своего обитания друг от друга дощатыми перегородками, часто не доходившими до потолка. Хотя комнатушки и напоминали пеналы, в них уже можно было уединиться. С «самостроем» усиленно боролись пожарные инспектора, но довольно быстро отступились, видимо получив команду свыше. В «пеналах» стали селиться семейные.

Бараки просуществовали довольно долго, и к тому времени, о котором идет речь, их имелось еще много. На Правом берегу постоянно строились новые дома, посему бараки активно расселялись и тут же сносились.

Но помимо бараков имелось еще более неблагоустроенное жилье. Именовалось оно землянками. Вообще-то говоря, считалось, что с землянками покончено, однако последние их них мозолили глаза всему Соцгороду, поскольку были расположены на Карадырке, напротив одной из самых оживленных городских магистралей. Склоны гор были усеяны примитивными жилищами, поднимавшимися одно за другим к вершинам, словно ступени. Землянки представляли собой врытый в грунт деревянный остов, между полыми стенами которого была засыпана земля. Крышей служил слой толя, положенный на обрешетку. Внутри имелась одна комната, в лучшем случае еще и сени, они же – кухня. Окна располагались почти вровень с землей. Обогревалась землянка печью, на ней же готовилась еда. Вот, пожалуй, и все. При землянке обычно находился крошечный огород, обнесенный ржавой жестью, отходами штамповки, старыми кроватными спинками. Имелось и подобие дворика, по которому бегала пара-другая кур. Кое-кто держал коз. Электричества в землянках не имелось, освещались керосиновыми лампами. Некоторые умельцы, на свой страх и риск, цепляли провода к какой-нибудь проходящей поблизости магистрали, благо вокруг их было в достатке, но очень скоро бдительные работники городских электросетей обрезали незаконную подводку.