Филипп Мартынов - Мапингуари – демон сельвы Страница 40

Я подхватил рюкзаки и бросился следом. Дождь нарастал, шумел в листьях. Даже под ветвями от него было сложно скрыться. Вдобавок трава вокруг быстро набралась водой. Зажурчали ручейки и появились лужи. Настя уснула сидя, прислонившись затылком к стволу дерева. Я же, поджав ноги и обхватив колени руками, наблюдал в зарождающемся рассвете, как капли дождя бьют по листьям, как несутся в ручьях комья грязи и веточки, как мир вокруг медленно, но верно уходит под воду. Спать в такой ситуации не хотелось вовсе.

Именно в этот момент я вспомнил о том, с чего все начиналось. О звонке Дика, который пригласил в невероятное и интересное путешествие.

Поверил же, блин…

Наверное, в какой-то момент я все же уснул. Потому что когда открыл глаза, то понял, что дождь закончился. Воздух наполнился духотой, а земля укрылась плотным слоем тумана, будто поверх травы намазали маргарин. Я посмотрел на Настю. Она все еще сладко спала, и перемены погоды были ей нипочем. Везет же некоторым.

Я осторожно поднялся, потянулся, разминая кости. Сильно болел ушибленный затылок, покалывало в висках, да и распухшие губы плохо двигались. Я промок насквозь, а воздух еще не прогрелся настолько, чтобы согреть. Дабы не замерзнуть окончательно, я сделал несколько кругов вокруг дерева, встал в пятно яркого света, подняв голову. Мир вокруг просыпался. Где-то запели птицы. Зашуршали ветки. Показалось, что где-то вдалеке раздался звук мотора. Впрочем, темные люди могли ездить тут где угодно…

Я вернулся к Насте, достал из рюкзака бутылку воды, а когда отвернулся от дерева, то увидел прямо перед собой улыбающегося, возбужденного, грязного, мокрого, полуобнаженного Дика.

– Здрасьте, – сказал Дик шепотом. – Вот уж, братишка, не думал и не гадал.

Часть третья

21

Если уж кто умеет выкручиваться из передряг, так это Дик. Впрочем, есть такое золотое правило – умеешь влипать в неприятности, умей и вылипать, иначе жизнь твоя будет хоть и яркой, но короткой.

Если уж он отправлялся на схватку с гигантским змеем, то непременно побеждал. Если встречал под водой акулу, то отважно на нее бросался или, как минимум, оставался живым. Да что там говорить, как-то раз он полез разнимать толпу фанатов футбольных клубов, которые задорно отбивали друг другу почки на заднем дворе многоэтажного дома. Самое интересное, что Дик тогда не получил ни царапины. Хотя зачем полез и какие цели преследовал, не мог сказать даже он сам.

И хотя я все это знал о Дике, знал же, что он скользкий, как угорь, но встретить его утром в глухих джунглях черт знает где было для меня огромной неожиданностью.

– Ты это, Фил, дружище, только в обморок не падай, – предупредил Дик, счастливо улыбаясь.

На нем были надеты только короткие шорты цвета хаки. Светлые некогда волосы были мокрыми, слиплись, в них запутались листья и комья грязи. Могучие плечи тоже были покрыты грязью, обрывками лиан, листьями. Лицо измазано глиной и все в мелких каплях воды. Среди всего этого великолепия сверкала довольная улыбка и добродушные глаза.

Дик полез обниматься, крепко сжал меня в объятиях.

– Я так рад! Так рад! Думал найти кого-нибудь живого, цивилизованного! По следам посмотрел, отправился, а тут вы…

Я, безусловно, тоже был ему рад. Потрепал по плечу, пытливо вгляделся, осматривая.

– Не знал, что ты следопыт. Как в фильмах, что ли? Знаешь, где мох растет на деревьях, по сломанным веточкам путь вычисляешь?

– Я же, брат, несколько лет безвылазно по таким вот сельвам брожу, – ответил Дик. – Мне положено разбираться, иначе не выживу, – он посмотрел мне за спину. – Настюха спит, красавица. Пусть отдыхает, нам еще обратно идти.

– Куда?

– За остальными. Вытаскивать их будем из плена этих шизанутых на голову аборигенов. Они, брат, психи. Религию себе придумали, хрень всякую про бога ярости. Жрецы, блин. Жертвоприношения у них тут. Ритуальные танцы и все такое. Я бы им каждому башку бы оторвал за такие слова.

– Ты же их языка не понимаешь.

– Мне Леопольд переводил. И Аннушка немного.

– И что они говорили? Хотя, постой. Ты меня совсем запутал. Давай так. Расскажи по порядку от начала и до конца.

Дик снова ослепительно улыбнулся.

– Я весь твой, – сообщил он. – Откуда начать? С клетки? Про Глеба?

– А что с Глебом?.. То есть, тьфу, с самого начала начни. Когда мы с Настей сошли с тропы, а на вас напали темные люди.

– Да какие они темные… Так, баловство одно, – поморщился Дик. – Выскочили из джунглей, начали оружием размахивать. Я попытался было отпор им оказать, а они пальнули в одного из проводников, уроды. В общем, выяснили, кто тут из нас по-ихнему разговаривать умеет, велели переводить, что мы теперь идем с ними, что не надо было нам сюда соваться и лезть не в свои дела.

– Вы деревню проходили?

– Ага. Маленькая такая деревня на поляне. Люди все там попрятались, когда мы шли. Боялись жрецов. А те форменные головорезы, брат. Что наши братки из девяностых, только перуанцы. Убил бы… – Дик почесал затылок. – Есть что попить? С ночи вода закончилась.

– Конечно.

Пока я доставал из рюкзака последнюю бутылку, проснулась Настя. Сначала она сонно моргала, поглядывая на Дика, – видимо, размышляла, кажется он ей или нет, – потом взвизгнула, вскочила и бросилась ему на шею.

– Мишка, дорогой! Как же я рада тебя видеть! Как ты тут очутился? Что происходит? Откуда ты?.. – и еще миллион вопросов в секунду. На такое способны только женщины.

Ей было нипочем, что одежда промокла насквозь, что Дик грязный и мокрый, что вокруг туман. Заключила в объятия, расцеловала в обе щеки (ага, я испытал легкий укол ревности в этот момент), отпрыгнула в сторону и возбужденно замахала руками:

– Рассказывай, рассказывай скорее!

Дик ни капельки не смутился. Он привык быть в центре внимания. Взял у меня бутылку, отхлебнул немного, осмотрелся и сел на влажный трухлявый пень.

– Значит, так, – сказал он. – Предлагаю не откладывать в долгий ящик наше путешествие. Надо что-нибудь перекусить и отправиться за помощью. У вас есть что съестное? Вон, вижу, комочек шерсти на один укус…

На Настино плечо как раз забрался игрунок, опасливо поглядывающий на Дика.

– Это теперь мой ручной зверек, – сказала Настя. – А вообще, у нас есть немного мяса.

– Хорошо живете. Животных заводите, мясо едите, вон, зубы друг другу вышибаете, – хохотнул Дик. – Я тут недалеко видел кокосовую пальму. Можем разжиться кокосами. Не знаю, зимой они спелые или нет, но ничего другого не остается.