Дж. Чаней - Посланная Небесами Страница 42

Он произнес имя жены с двумя мягкими «эй», таким образом превращая его в нечто более утонченное и нежное. Я шепотом произнесла ее имя, и мне показалось, что у меня во рту находится какой-то лакомый кусочек — я смогла ощутить его сладкий вкус.

— Это ее я напоминаю тебе? — спросила я. — Твою жену? Эйвей?

Алек уверенно кивнул.

— Сходство просто поразительное, особенно если учесть, что я не видел ее лицо так много лет. У меня ведь нет фотографии, чтобы вспомнить ее, ты же понимаешь. Твои темные волосы и глаза, твой голос… — Он замолчал, глубоко задумавшись.

— С ней что-то случилось? — спросила я.

— Я убил ее, — сухо констатировал Алек.

Я как будто получила пощечину. Он убил женщину — женщину, которая выглядела в точности, как я? Здорово. Просто великолепно. Я подумала, что это вряд ли сулит мне что-либо хорошее.

— Почему ты это сделал? — воскликнула я.

— Я подумал, что она изменяет мне, — сказал Алек. — Доказательств не было, не было причин так думать, только подозрение. После ее смерти я убедился, что она говорила правду. У Эйвей никогда не было другого мужчины.

— О!

— Ревность… хороший повод для убийства. — У меня было ощущение, что он пытается что-то донести до меня, но я никогда не умела разгадывать загадки.

— Наверное.

— Я зарезал ее. Не знаю, почему я это сделал — вел себя как одержимый.

— Это был гелион?

Алек кивнул:

— Ты понимаешь. Я знал, что ты поймешь. Они хотели завладеть моей душой и поэтому заставляли меня убивать. Какой-то гелион вложил мне в голову идею о неверности Эйвей, и эта идея росла, пока не созрела и, как цыпленок, вылупилась из яйца. Они вынудили меня убить невинную. Двоих невинных, если посчитать ребенка, которого носила моя жена.

О боже! Мне сейчас станет плохо.

— После смерти Эйвей я даже не пытался сопротивляться гелиону, который контролировал меня. Я выполнял все, что он хотел, без рассуждений. Я делал то, что никогда бы не сделал при обычных обстоятельствах. — Он вздохнул. — Я умел убивать и делал это хорошо. Ведь именно этому меня и учили, когда я был солдатом. Я мог делать это хладнокровно.

Алек замолчал и посмотрел вниз на свои руки. А я подумала о том, как много людей потеряли жизнь из-за этой пары рук.

— Александр всегда был человеком богатырского здоровья и должен был дожить до преклонного возраста. — Алек вздохнул. — Но он умер в возрасте тридцати двух лет.

— О боже! — Я с трудом могла поверить в то, на что намекал Алек. — Ты убил Александра?

— Я отравил его, — признался он. — Подсыпать отраву может только трус, но это был единственный вариант добраться до него. Он был самым лучшим моим другом, а я скормил ему достаточно яда, чтобы превратить его в слюнявого идиота. Если бы Александр оставался в живых, мир мог бы стать иным. Все было бы гораздо лучше. Из-за меня история сделала поворот. Из-за того, что тот гелион заставил меня сделать.

— Зачем ты мне все это рассказываешь?

— Потому что я знаю, что испытываешь, когда весь твой мир переворачивается с ног на голову. Какие-то несколько секунд — и вся моя жизнь изменилась. Я стал совершенно другим человеком. Я убил жену, моего правителя. И многих других.

— А как умер ты сам?

— Меня убил через шесть месяцев после смерти Александра один из его военачальников. Они все время подозревали меня, но у них не было доказательств. В конце концов они решили просто избавиться от меня. Это была заслуженная смерть для такого человека, как я.

— О! — Глупо, конечно, но у меня больше не нашлось ничего сказать. Я не смогла выдавить из себя слов сочувствия.

— С тех пор как умер, я совершил много ужасных поступков. Но это и есть то, чем мы занимаемся. Это было мое предназначение.

— Но ты не убивал меня.

— Нет. — Он устремил на меня свои угольно-черные глаза. — Нет, я тебя не убивал.

Мне стало легче оттого, что я услышала эти слова из его уст, хотя я уже знала, что это — правда.

— Ты знаешь, кто убил меня? — спросила я. — Что ж, это был меткий выстрел.

Алек колебался.

— Руфус был одним из тех, кто задумал это, но я не знаю имени человека, фактически совершившего преступление.

— Но Руфус — твой напарник, так? Разве вы не рассказываете все друг другу?

— Мы в одной связке, но не по собственному выбору.

Ага. То есть они — бизнес-партнеры, но терпеть не могут друг друга. Это я могу понять.

— Ты и дальше станешь этим заниматься? — спросила я.

— Чем? — удивился Алек.

— Заставлять людей убивать. Совершать мерзкие поступки. Ну, всем этим, — объяснила я, сопроводив слова неопределенным жестом. — Это будет твоя работа… навечно?

— Честно говоря, я устал от этого, — вздохнул Алек и перевел взгляд на деревья. — Я имею дело со смертью уже в течение тысяч лет. Я уже не получаю того удовольствия от насилия, как бывало раньше.

— К старости ты изменился? — Я рассмеялась, но Алек лишь чуть-чуть улыбнулся. Он был на удивление сдержан. И казалось, чего-то ждет, но я побоялась спрашивать его об этом.

— А ты не хочешь узнать, кто это? — резко спросил Алек, кивая в сторону расчищенного места, где Джаспер стоял на коленях.

— Что?

— Здесь похоронен человек. Ты не хочешь узнать, кто это?

— Это могила?! — взвизгнула я. Мне и в голову не могло прийти, что Джаспер навещает чью-то могилу. Боюсь, что мое воображение нельзя назвать богатым. — Почему кто-то должен быть похоронен здесь, вдали от всех?

Алек повел плечами и постарался не смотреть мне в глаза. Но это не ответ.

— Ты знаешь, кто там? — спросила я. Он покачал головой. — А как же я смогу выяснить, кто там? Здесь нет могильного камня, ничего нет.

Глаза Алека стали шире, и он громко рассмеялся над моей глупостью.

— Опустись ниже и дотронься до земли.

— Но там могила.

— Ну и что? — веселился Алек. — Разве ты не умеешь проникать сквозь твердые предметы?

— А ты не может сделать это вместо меня? — попросила я слабым голосом.

— Гелионы могут только приносить смерть. Я не способен видеть последние моменты жизни, как ты.

Я со вздохом поднялась и подошла к тому месту, которое освободил Джаспер. Я никогда не страдала клаустрофобией, но одна лишь мысль о том, что мне придется проникнуть под огромный слой грязи, превратила мое горло в узкую свистящую трубочку. Однажды я читала о человеке, которого похоронили живым, и потом в течение недели меня мучили кошмары.

— Ты умеешь плавать? — спросил меня Алек.

— В воде, ты хочешь сказать?

— Да, в воде, — фыркнул он. — Это очень похоже на плавание под водой. Задержи дыхание и расслабься. Вообще-то даже можно не задерживать дыхание. Ты справишься.