Джим Батчер - Холодные деньки Страница 43

И, конечно же, они не догадываются об этом, когда находятся в присутствии действительно могущественного духа земли — настолько мощного, как, например, Везувий.

Или Предела Демона.

Во времена до того, как меня подстрелили, большинство выходных я проводил на острове, и меня часто сопровождал Томас. Из свежих досок, рухляди из покинутого города и понтонов, сделанных из пластиковых бочек и старых тракторных шин мы соорудили плавучий док, который к тому же был привязан к древним сваям, служившим когда-то для поддержания чего-то более массивного. После завершения я назвал наше сооружение Шо-за-нах доком, за что Томас забросил меня в озеро на двадцать футов, что в очередной раз доказало несостоятельность его чувства юмора на лингвистическом поле игры слов.

(А когда я просох, то с помощью магии выкинул его в озеро на сорок футов. Потому что, ёлы-палы, он мой брат. Это всё, что я мог для него сделать.)

Не сильно ударяясь о понтоны, Жучок-Плавунец медленно вошёл в док. Необходимо немного ловкости, чтобы завести лодку в плавучий док, но к счастью для меня, для этого не нужно быть гимнастом. Мы выкрасили доски фосфоресцирующей краской, поэтому в полной темноте они мягко мерцали, ясно указывая маршрут. Я пристал, привязал швартов к кольцу на лодке, потом спустился на док и словил второй швартов, который мне бросил Томас. Как только катер был надёжно закреплён, он опустил трап (моя пиратская жизнь!), по которому сошла Молли. Томас был последним, на его оружейном поясе болтался смехотворно огромный Десерт Игл и большой мачете в боло-стиле, как будто мы ожидали нападения бешеного африканского буйвола.

Осматривая его оружие, я ощутил себя немного голым. У меня не было моих обычных прибамбасов, благодаря которым я до сих пор выживал в различных неприятных ситуациях. Вытирая потные руки о джинсы на бёдрах, я хмурился и пытался не паниковать из-за того, что всё снаряжение, что у меня есть — это сумка-почтальонка и говорящий череп.

Томас заметил мои терзания:

— Ого. Ну что, поделиться с тобой, мужик?

— Только чем-то не столь навороченным, — ответил я.

Он взошёл на борт и вернулся с каким-то реликтом. И бросил его мне.

Я словил оружие. Это было магазинное ружьё, Винчестер, с большим скруглённым обручем у спускового крючка. Оно было прилично тяжёлым, с восьмиугольным стволом, прикладом из ореха и сияющим цевьём. Достопримечательности Элкхорна. Ружьё имело достаточно удобный вес, и я подумал, что даже если закончатся боеприпасы, то я всё равно останусь в рядах убойного клуба. К тому же, несмотря на то, что у оружия была газоотводная камера, оно было настолько тяжёлым, что снесёт любого своей отдачей. Было похоже, что ружейный выстрел заставит приклад не просто толкнуть, а опрокинуть стреляющего.

— Я тебе что,— пожаловался я, — Джон Уэйн?

— Ты не настолько крут, — заметил Томас. — Оно быстрое, простое в обращении и по эффективности не хуже пистолета. В любой заварухе оно будет надёжным и не откажет даже во время Апокалипсиса.

Ещё одно очко в его пользу — именно такой стала моя жизнь в последнее время.

— Патроны?

— Обычные, для сорок пятого кольта, — ответил он. — Одним выстрелом снесёт с ног любого здоровяка и уложит на месте. Лови.

Он бросил мне пояс с боеприпасами, утяжелённый металлическими зарядами размером с мой большой палец. Я перекинул пояс через грудь, удостоверился, что ствол пуст, но в патроннике есть заряд, который можно подать в любой момент, и устроил тяжёлое ружьё на плече, придерживая для равновесия за приклад.

Молли вздохнула:

— Мальчишки.

Томас показал большим пальцем на лодку:

— Там у меня есть пулемёт как раз для тебя, Молли.

— Варвар, — сказала она в ответ.

— А я что, не заслужил пулемёта? — спросил я.

— А ты — нет, — ответил Томас, — потому что не умеешь стрелять. Я и это дал лишь для того, чтобы тебе на душе полегчало.

— Готовы? -— задал я вопрос.

Молли достала небольшие палочки, взяв каждую в руку. Томас расхаживал около трапа со скучающим видом. Я кивнул им, повернулся и в несколько быстрых шагов спустился с дока, встав на каменистую почву острова.

Моя связь с островом была невероятно сильна — но лишь когда я физически находился на нём. И стоило мне ступить на него, сквозь меня потекло знание, затапливая и переливаясь сквозь меня — волна чистой информации, которая могла бы подавить мои чувства и полностью дезориентировать меня.

Но это было не так.

Это была подлинная красота интеллекта, чистое универсальное знание. Пока я находился на острове, то воспринимал его невероятно легко для осознания и понимания происходящего, но был не в состоянии достаточно чётко объяснить это. Знания острова просто влились в меня. Я мог с лёгкостью сказать, сколько именно деревьев находилось на нём (17 429), сколько было повалено летним штормом (семьдесят девять), и на скольких яблонях остались плоды (двадцать две). Мне не требовалось сосредотачиваться на этом или выбивать эти знания у острова. Я лишь задумывался над этим и знал, примерно так, как знал, к чему прикасаются мои пальцы, как понимал, какой продукт издаёт тот или иной запах.

На острове мы были одни — это я знал. Но кроме того ощущал какую-то глубокую неправильность. Описание Молли было невероятно точным. Что-то было неправильно; какое-то ужасное напряжение чувствовалось на острове — давление, распространившееся настолько, что даже деревья начали склоняться прочь от сердца острова, вытягивая ветви к водам озера. Если бы не обострённое понимание острова, я никогда не смог бы ощутить изменения на дюймы в направлении тысяч и тысяч ветвей, но это происходило именно так и именно здесь.

— Всё чисто, — сказал я. — Здесь нет никого, кроме нас.

— Ты уверен? — спросил Томас.

— Совершенно уверен, — сказал я. — Но остаюсь начеку. Если почувствую чьё-либо появление, то выстрелю.

— Постой, — сказал Томас.— Куда это ты собрался?

— Вверх по холму, — ответил я ему. — Хм… думаю, до башни.

— В одиночку? Уверен, что это разумно? — спросил он.

Молли стояла на краю причала. Она присела, коснувшись рукой земли острова, провела по ней пальцами и резко убрала их, вздрогнув:

— Ух. Ну да. Нам не стоит сходить с причала. Не сегодня.

Я хорошо расслышал недовольство в голосе Томаса:

— У острова трусики, что ли, туго затянуты?

— Думаю, что с нами может случиться что-то плохое, если мы попытаемся пойти с ним, — озабоченно ответила Молли. — Что бы ни происходило… Предел Демона желает, чтобы лишь Гарри мог увидеть происходящее.

— А чего бы ему просто не жениться на нём? — шёпотом пробурчал Томас.