Едика Кабаг - Эпоха альтернативно живых Страница 43

Выйдя на трассу мы набрали нужную скорость, такую что бы я не отстал от «Туарега» , и двинули к «Форту».

21 марта 2015 года. Калужская область, Лесной массив.

Утро, как полагается, встречало прохладой. Ради веселья одичавший от недостатка общения Фармер погнал курсанта через летний выход, показал что и где нажать, запустил насосы гидравлики и принялся за тренировку. Идиллия размеренного бега была нарушена ровно через десять минут – хлынувший поток талой воды вызвал к жизни непередаваемую словесную конструкцию, в которой отдалённо угадывались человеческие слова в замысловатых сочетаниях. Ещё через минуту в тренажёрку влетел сам курсант, мокрый с ног до головы и отчего-то совершенно не радостный. На вопросительный взгляд Николая заявил, что он, курсант, имел половые отношения с подобной гидравлической системой ещё в младенческом возрасте, когда мама гидравлической системы была интимно атакована дедушкой Альбертовой двустволки с целью произведения на свет глиняной конструкции с именем, созвучной полярным лисицам. Немного опешив, Фармер хотел поинтересоваться, «А что, собственно, случилось», но кровавый взгляд детины заставил передумать – драться с утра пораньше категорически не хотелось.

Через полчаса, закончив с гигиеническими процедурами, соратники решили произвести разведку ныне ненаселённого пункта «Кувшиново» с целью установить численность и состав противостоящей стороны, а также изучить вопрос с автотехникой, остававшейся в подземном гараже Николаевского «Домика в деревне». Немного размыслив, Фармер пришёл к выводу, что скрытностью можно пренебречь и с видом победителя открыл створку мини-гаража, выкатывая на свет божий видавший виды «Буран». Ехать – не идти, и через полчаса лесного слалома выскочили на место вчерашней драки, дважды трупы собак лежали на своих местах, но один из них был неслабо погрызен, от деревни тянулась цепочка следов.

– Что, бросаем технику, идём пешком?, – вопросил курсант, – чтобы нас дольше не обнаружили?

– Ни в коем случае, ты, как моторический…

– Ну ты и сказал! Я, в лучшем случае, мотологический!

– Хорошо, мотологический, стрелок, должен понимать – кроме логики нужна ещё и мобильность, а пешком по целине мобильность не сильно высокая, – с авторитетным видом молвил Николай, и, не предупредив Альберта, крутанул ручку на себя до упора. Чудом удержавшись, курсант вновь выдал неподражаемую тираду. «Блин, надо будет попросить его записать, как он такое на ходу складывать умудряется?», отплёвываясь от комьев снега подумал Фармер.

Деревушка выглядела совсем неживой, проверять обоснованность этого не хотелось. Заложив дугу по полю, Николай погнал снегоход к своей усадьбе, что мрачно высилась над крышами домов. Визуальный осмотр оставлял немало простора для оптимизма – стёкла второго и третьего этажей были целы, мансардный этаж был немного побит, что неунывающий курсант предложил списать на метели-вьюги, первый этаж загораживал дом Петрэнко, местного крестьянина и, по-совместительству, зимнего сторожа усадьбы. В его лояльности сомневаться не приходилось, новенький УАЗ, выданный Николаем «для работы» и фиксированное возмещение ста литров бензина в месяц сделали бывшего колхозного механизатора чуть ли не барином в глазах односельчан, а зарплата в семь тысяч рублей в зимнее и пять тысяч в летнее время позволяли надеяться на ответственное отношение к делу. Иногда Петрэнко по просьбе Николая мотался по области в качестве курьера, отвозя те или иные поручения магазинным водителям, изредка отвозил немалые денежные суммы – и не брал ни копейки. Перед уходом в лес, Фармер сообщил о своём долгом отсутствии, пообещал выплачивать оговорённую сумму вовремя и премию по возвращении, нынче же настал черёд премию выдать, хоть и в достаточно неприглядной форме – Петрэнко без руки и с наполовину объеденной головой, прихрамывая брёл навстречу непонятному шуму. Что-то в его походке настораживало, на всякий случай Николай остановил «Буран» и взял ружьё в руки. Курсант удивлённо повторил его действия и тут Петрэнко взмыл в воздух. Два ствола грохнули синхронно в попытке достать размытый силуэт, Альберт добавил из второго ствола, но неудачно. Первыми выстрелами удалось сбить чудище с траектории и оно упало метрах в трёх от снегохода.

– Держи!, – заорал Фармер, левой рукой подавая ИЖ назад, правой перехватывая руль и выкручивая рукоятку до упора. Буран рванул вперёд, перед ударом в тушу зверюки ухо Николая оглушил раскат выстрела, бывший Петрэнко дёрнулся, заваливаясь вперёд и тяжёлая машина с хрустом подмяла того под лыжу. Не удержавшийся в седле курсант сильно ударил фармера по затылку своей каской, потом снегоход подпрыгнул, переваливая через останки сторожа и юный бородач, выписывая красивый кульбит, покинул мостик. В зеркале мелькнули ноги и пропали в снежной пыли. Эффектно развернув скакуна, Фармер спрыгнул на снег, выдёргивая из кобуры пистолет. Патрон был дослан, предохранитель снят, и Николай, взяв пушку по-киношному двумя руками, пошёл к месту происшествия. Маты, доносящиеся из сугроба абсолютно однозначно давали понять, что курсант жив и вполне здоров, возможно даже способен сам о себе позаботиться, нынче же следовало позаботиться о том, что раньше было Петрэнкой, а также попытаться понять, как это что-то умеет настолько стремительно двигаться и прыгать.

Вэточка Эл вздрогнул. Один из его датчиков дальнего обнаружения сработал, и даже успел навестись на цель. Только-только потянувшись к нему мыслью Предводитель наткнулся на пустоту – датчик был уничтожен.

К поверженному врагу подошли одновременно, Курсант держа оба ружья перед собой, Фармер по-индейски передвигался боком, держа «тушку на мушку», как любил выражаться московский друг Опенбах. Тело врага слегка подрагивало, но активности не проявляло. Альберт подошёл поближе, взял ружья в разные руки и по-пистолетному «жахнул» дуплетом в горб на пояснице Петрэнко. Чудище замерло, соратники утёрли пот.

– Что это было? То есть, это было Петрэнкой, но зачем оно так со мной?, – вопросил Николай.

– Это морф. Самый что ни на есть обычный морф, – сообщил курсант переворачивая тушу. – Только вот морда лица почему-то не изменилась, обычно в них от человека мало что остаётся. И мозг перемещается, что тут мы и наблюдаем отчётливо.

– Морф так морф, пойдём уже гараж смотреть, – неожиданно легко согласился выживальщик, перезаряжая полученное назад ружьё.

Два дома до гаража прошли молча, открывшаяся глазам картина разрушения подавляла. А наличие в небольшой деревеньке столь сильного хищника, как бывший Петрэнко, однозначно говорило об отсутствии какой либо жизни в округе. Подойдя к усадьбе соратники выстроились уступом, первым шёл Николай, курсант страховал. Входная дверь и окна первого этажа отсутствовали полностью, также были видны следы работы ломом – видимо, после начала разрушения мира селяне решили отомстить «барину» заочно. Но что-то им помешало, в голове внезапно появилась картинка с лежащим на полу тамбура Петрэнко, с пробитой ломом грудью. Осмотревшись по сторонам, Николай увидел в том же самом месте, что и на картинке в голове, круглое отверстие и бурые пятна крови вокруг. Заглянувший в котельную курсант подозвал Фармера тихим присвистом, оба сняли головные уборы – вывороченный с фундамента финский многотопливный котёл был буквально завален костяками людей, все черепа были разбиты тупым предметом, многие были просто раздавлены. Сторож оставался верен работодателю до конца. После страшной находки соратники осмотрели весь дом, по следам получалось, что разграбить его попросту не успели. Видимо, начавшейся мести помешал сторож, или же тяжеленный котёл потребовал усилия всех, в тот момент находившихся в доме людей. Таковых по следам насчиталось шестеро, остальные костяки морф скорее всего продолжал сносить к импровизированному алтарю, ставшему по воле случая обеденным столом чудовища. Осмотрев с чердака всю деревню, Фармер пришёл к выводу, что деревня пуста – все видимые глазу окна и двери были распахнуты, осколки стёкол вяло поблёскивали на солнце из-под начавшего таять снега. Гараж был нетронут, по всей видимости до него грабители просто не успели добраться. Жемчужина автоколлекции Николая – Газ «Вепрь» так и стоял кабиной к въезду, как и пять лет назад, когда только-только сошедший с конвейера автомобиль был приобретён в собственность и поставлен в подземный гараж. Спущенные колёса висели в воздухе – подставленные под раму бетонные стойки держали всю машину на весу, не давая рессорам просесть под тяжестью автомобиля. Силовой бампер и камуфляжный раскрас делали железяку неуловимо похожей на своего тёзку – лесного кабана.