Ричард Дейч - Ключи от рая Страница 43

Голос Финстера ощетинился жесткими иглами.

— Мне нужно было начать с самого начала. — Внезапно все встало на свои места. — Увидимся через пару дней.

Майкл рассеянно отключил телефон, обрывая возражения Финстера.

Стены были покрыты шедеврами росписи цветными мелками. Яркие облака и собаки, человечки и цветы. Дженни Буш принесла рисунки из школы. Узнав, что Мэри «немного простудилась» и не вернется до летних каникул, ребята постарались вовсю. Многие плакали. Казалось, в классе нарушилось какое-то внутреннее равновесие, ведь Мэри была центром притяжения, общим родителем для всех малышей. Она заклеила принесенными пестрыми рисунками бледные стены в надежде не только скрыть стерильную атмосферу больничной палаты, но и чувство полной беспомощности, прочно поселившееся у нее в сердце.

Мэри сидела в кресле, полностью одетая, и делала вид, что читает. Ей пришлось уже пройти через множество тестов, но такого еще не было. Лечение не просто истощало ее силы, оно убивало волю. Она с нетерпением ждала возвращения Майкла, надеясь, что он станет катализатором, который ускорит ее выздоровление.

— Привет, Мэри, — послышался тихий шепот.

Мэри отреагировала не сразу, погруженная в мысли, которые не имели ничего общего с книгой на коленях. Шепот прозвучал ближе:

— Привет!

Мэри испуганно вздрогнула, но от страха не осталось и следа, когда она увидела лицо.

— Поль! — Ее улыбка была искренней.

— Ты выглядишь ужасно. — На самом деле Буш опасался, что она будет выглядеть еще хуже. — Как ты себя чувствуешь?

— Прилично. На самом деле врачи любят поднимать много шума по пустякам.

Нагнувшись, Буш поцеловал ее в щеку. Он примчался в клинику прямо с работы; его костюм был помят, галстук сбился набок, но ему хотя бы хватило времени причесать непокорные волосы.

— Ты должна поскорее возвращаться домой. Дженни меня просто с ума сводит; мне нужно, чтобы ты положительно влияла на нее, заставляя хотя бы изредка смеяться.

— У тебя у самого это неплохо получается.

— Да, но она смеется надо мной, а не вместе со мной. Я принес тебе печенье и журналы.

Поль положил на край стола объемистый пакет.

Стопки книг и журналов росли, на столе уже почти не оставалось места. Мэри с грустью подумала, что ей потребуется целый год, чтобы прочитать все.

— Спасибо. Как Дженни?

— Обезумела, — невесело признался Буш. Он обвел взглядом рисунки. — У тебя много поклонников.

— Да, это мои сорванцы.

Последовало долгое, неуютное молчание. Буш притворился, что внимательно разглядывает каждый рисунок.

Закрыв книгу, Мэри собралась с мыслями и улыбнулась.

— Еще раз огромное спасибо за то, что ты помог Майклу, разрешил ему отправиться на юг.

Буш резко обернулся.

— Знаешь, из всех правил есть исключения.

Его убивала мысль, что Майкл солгал Мэри. Ему не хватало духа сказать ей, что Майкл покинул пределы Соединенных Штатов.

— Я даже не знаю, как мы сможем тебя отблагодарить.

— А ты просто поправляйся скорее.

— Обещай, что, когда Майкл вернется, мы поужинаем вместе все вчетвером. Договорились?

Буш осторожно прикоснулся к руке Мэри; ему потребовалось сделать над собой усилие, чтобы улыбнуться. Вопреки всему он надеялся, что Мэри правильно истолкует его нежную улыбку и прикосновение и не станет задерживаться на этом вопросе. Он не мог дать на него ответ, но не мог и солгать.

Мэри уселась в кровати. Все время, пока у нее был Буш, ей с трудом удавалось держать глаза открытыми. Он всегда присматривал за ней, особенно когда Майкл сидел в тюрьме. У Поля это получалось легко и естественно, она никогда не стыдилась его внимания. Когда он ненавязчиво попросил передать ему контроль за условиями досрочного освобождения Майкла, это удивило и Мэри, и Дженни. Буш помог Майклу встать на ноги, они стали близкими друзьями; о большем Мэри не смела и мечтать. Она была благодарна судьбе за то, что Поль Буш занимал такое большое место в жизни ее мужа.

ГЛАВА 12

Бескрайнее поле в затерянной глуши. Насколько хватает взгляда — жесткая щетина выжженной на солнце травы. Вдалеке небольшая горная гряда. Взобравшись на пригорок, Майкл бросил на землю матерчатый рюкзачок, оглядывая окрестности. Он шел уже на протяжении нескольких часов. Здесь не было никаких дорог — только редкие гужевые тропы, проложенные через луга. Идти было трудно, но Майкл напоминал себе, что это лишь крохотная толика того, через что приходится пройти Мэри. Он упорно шагал вперед.

Подножие горы Кефас, не имеющей религиозного и политического значения, представляло собой голое и безлюдное место. С другой стороны, всего к трех милях к югу находится гора Джебель ат-Тур, также известная как гора Елеонская, чье значение огромно. Все предания о горе Елеонской были тщательно записаны и передавались из поколения в поколение на протяжении веков; она упоминается в евангелиях: именно здесь Иисус вознесся на небеса. Однако в действительности гора Елеонская представляет собой гряду из двух с половиной тысяч отдельных вершин.

Среди книг, по которым Майкл готовился к операции в Ватикане, была одна, посвященная обширным владениям католической церкви. Из нее Майкл узнал, что в Ватикане среди бесценных сокровищ есть помещение, в котором хранятся документы обо всей недвижимости, находящейся в собственности католической церкви по всему миру. В этой книге были перечислены десятки тысяч приходов, подчиняющихся Риму, и Майкл обратил внимание на один из них. Во всем мире тысячи часовен носят название Вознесения Господня — больше того, одна из самых известных находится всего в трех милях отсюда, на горе Елеонской; точно так же, как существует множество святых Патриков, святых Августинов и святых Михаилов. Но только одна часовня Вознесения Господня находится на горе Кефас в Израиле. Конечно, это был риск, но слишком много фактов указывало в ту сторону. Брат Иосиф сказал: «Перед смертью Петр совершил паломничество в Святую землю на гору Кефас. Большинство ученых сходится в том, что Петр вернулся в Святую землю для того, чтобы навестить своих родственников, но некоторые утверждают, что ему открылось видение будущего, и в частности его собственной смерти, и он отвез что-то в землю Господа…» Петр, отказавшийся от мирских благ, не имел ничего ценного. Для него было дорого лишь слово Спасителя, и именно Его он поклялся защищать ценой собственной жизни. Единственным реальным наследством Петра были ключи, и он готов был во что бы то ни стало уберечь их от императора Нерона, который стремился уничтожить все, связанное с ненавистными христианами. Поэтому, рассудил Майкл, первый Папа, взявший себе имя от греческого слова «petros», то есть «камень», совершил паломничество на ту самую гору, где Иисус в действительности вознесся на небо, гору, чье название «Кефас» переводится с арамейского как «камень». Ватикан, выставив на всеобщее обозрение ключи святого Петра в Музее сокровищ ризницы и защитив их самыми современными средствами безопасности, подтвердил всему миру их подлинность. А настоящие ключи тем временем можно было хранить там, где и укрыл их Петр, практически не опасаясь воровства. Ибо кому придет в голову искать ключи Христа в нехристианской части света, когда вот они, у всех на виду?