Виктор Торчинов - Таинственная самка: трансперсональный роман Страница 43

— Встречусь с ним в понедельник-вторник, поговорю. Осмотрю его кабинет, наверняка он хранит препарат там.

— Хорошая идея. Вы только не торопитесь, время есть. Представляя себе его психологию, могу с уверенностью утверждать, что раньше 9-го ава по еврейскому календарю[55] и позднее 19 августа, Дня Преображения Господня в православии, он принимать препарат не будет. А сейчас для него явно период подготовки. Поэтому можно осмотреться и действовать решительно, но осторожно. А то, не дай Бог, вспугнете его…

— А что такое 9-е ава?

— Ну что вы, Константин! Уверен, что вы помните, запамятовали просто.

— Ах, да… Пост, день разрушения Храма. Помню, помню.

— Правильно, но не только. По преданию в день 9-го ава должен родиться Машиах, Мессия!

— Да, он на этой идее слегка помешался. И еще его нумерология — символика числа 165…

— Знаю, знаю.

— Ну вот, оттуда-то и идет его вера в свое мессианство: он ведь 1956 года рождения…

— Да, плохо дело… Я вот тоже 1956 года. Ну и что?

— Для нормального человека, конечно, ничего. Но если формируется мания…

Так мы проговорили еще час-полтора. Мои подозрения относительно Ильи, которые в последние дни несколько ослабли, снова укрепились и даже более того, переросли в уверенность. Прямо в понедельник надо встречаться с Ильей и брать быка за рога, думал я. Андрей казался искренне огорченным всем услышанным и вместе с тем испытывавшим желание помочь всем, чем он может.

В конце концов я произнес сакраментальную фразу о том, что утро вечера мудренее, и мы разошлись по комнатам. Спал я очень хорошим крепким и ровным сном.

Проснулся почти в десять. Хозяин явно встал раньше, ибо из коридора доносились какие-то звуки и шарканье ног в домашних тапочках. Я поднялся, свернул простыни, сделал элементарную лечебную гимнастику (у меня постепенно развивался остеохондроз, и позвоночник нуждался в тренировках), одел штаны и вышел в коридор, однако Андрея там не обнаружил. Не желая быть навязчивым, я пошел приводить себя в порядок в ванную и уже совсем свежий и бодрый постучался в дверь второй комнаты, но никакого ответа не услышал. Из комнаты доносились приглушенные звуки музыки. Я слегка приоткрыл дверь и просунул голову в образовавшуюся щель. Андрей сидел в позе лотоса на полу на плотном коврике и медитировал под музыку Моцарта (кажется, «Маленькая ночная серенада»). Я снова прикрыл дверь и отправился в свою спальню, не желая мешать ему. Впрочем, уже минут через пятнадцать он постучал ко мне и, пожелав доброго утра, сказал, что завтрак готов.

Чай-кофе мы пили на кухне. Андрей сказал, что занимается медитацией по системе классической раджа-йоги регулярно, два раза в день. Я заговорил о более продвинутых, как я считал, динамических методах медитации, после чего Андрей поведал мне интереснейшие сведения о каббалистических медитациях во время купаний в море, которые практиковал Саббатай Цеви со своими учениками еще до провозглашения его мессией. К сожалению, добавил Андрей, детали этой методики утрачены, и поэтому заниматься по ней сейчас, видимо, нельзя. «Вот если бы группы саббатианцев-дёнме[56] в Турции сохранили что-нибудь из подобных форм самокультивации, можно было бы и возродить практику морских созерцаний, если бы, конечно, те рассказали что-нибудь чужаку». После этого Андрей поведал мне про некоего барона фон Зеботендорфа, одного из оккультистов периода Веймарской Республики, а впоследствии эсэсовца «внутреннего круга» периода Третьего Рейха, который в молодости был близок то ли к ариософам, то ли к идеологам «консервативной революции». Но как это не странно для всей подобной публики, сей господин — первоначально по крайней мере — вроде бы все-таки не был антисемитом. Так вот, этот Зеботендорф, если в этом ему вообще можно верить, рассказывал пражским адептам, что принял ряд в высшей степени эзотерических посвящений в Турции от некоей саббатианской супружеской четы, причем некоторые из освоенных им методик предполагали практику своего рода сексуальной йоги, наподобие методов карма-мудры* в индийской тантре. «Впрочем, — добавил Андрей, — даже если он врет, то опирается на определенную традицию и во вранье, ибо в саббатианской линии Барухии Руссо, который верил, что в него вселился дух самого Мессии после его оккультации, какие-то сексуальные ритуалы определенно имели место».

После завтрака мы прогулялись от дома Андрея до метро, съездили в центр, а потом он проводил меня на Ленинградский вокзал, где я без всяких проблем взял билет на «Аврору». Перед тем как посадить меня в вагон, он еще раз напомнил мне, чтобы относительно Ильи Гданьского я действовал решительно, но осторожно. «Осечка тут смерти подобна», — с легкой иронией произнес он.

Купе «Авроры» весьма неприятно поразило меня тем, что в нем надо было сидеть впритык друг другу, да еще и буквально лицом к лицу

* Карма-мудра (санскр. «печать действия») — эзотерические тантрические практики, предполагающие реальный сексуальный или символический союз партнеров.

15 Яяк Я454 к своим визави. Помучившись в купе, я вышел в коридор и почти всю дорогу от Первопрестольной до Северной Венеции проходил взад-вперед от одного тамбура к другому.

Дома меня ждала Инна (Филиппа дома не было — все мотается где-то со своими приятелями), которая сразу же сказала, что мне много раз звонил некий Анатолий, буквально трубку оборвал. «Так вот, — добавила моя благоверная, — звонить этому Анатолию не надо — он на даче, — но завтра в полдень он придет в институт, чтобы поговорить с тобой. Это очень важно для него, очевидно».

Ну завтра так завтра, доживем — увидим. Да и утро вечера мудренее.

Интерлюдия восьмая

Как я уже рассказывал, поздней осенью 1982 года я познакомился со студентом философского факультета Александром Ивановым, который надолго стал для меня настоящим гуру. И хотя очень скоро мне стало ясно, что мистический опыт и йогические подвиги Александра в значительной степени являются плодом его воображения и средством эмоционального воздействия на впечатлительных девиц, общение с ним было весьма полезным. Благодаря ему я всерьез взялся за индийскую философию и вскоре уже проработал множество книг — от Радхакришнана и Чаттерджи с Датта до Дасгупты и статей в специальных журналах. Он же устроил меня в группу здоровья, в которой занимались самой что ни на есть настоящей хатха-йогой. Короче говоря, он открыл для меня Индию или способствовал такому открытию. Я продолжал общаться с Александром многие годы, хотя сан моего гуру он носил лишь год: позднее, как сказала одна из его знакомых, «Сашка стал православным и начал пить водку», а в таком качестве он стал мне уж совсем неинтересен. Последнее, что я о нем слышал, — он стал инструктором китайской дыхательной гимнастики «ци гун».