Джорджо Фалетти - Убийственная тень Страница 45

Слишком много всего наваливалось на Джима, когда он оставался один, и еще больше – когда выходил на контакт с миром. Прежде такого не было ни в том, ни в другом случае, и Джим оказался к этому явно не готов. Быть может, потому он и позвонил девице, о которой совсем ничего не знал, кроме, пожалуй, того, что она разделила с ним любовь мертвеца.

Она тусклым голосом отозвалась на второй звонок:

– Да.

– Черил, это Джим Маккензи.

В ее тоне появились дружеские нотки:

– Привет, Джим. Спасибо, что позвонил. Так ты сможешь меня отвезти?

– Да. Если устраивает, я заеду за тобой в половине одиннадцатого.

Секундное молчание. Он представил, как Черил взглянула на часы.

– Хорошо. Я остановилась в «Уайлд-Пикс». Знаешь, где это?

– Угол Четвертой и Ист-Флагстафф?

– Да.

– Понял. До встречи.

Он закончил разговор все тем же мысленным вопросом себе: «Зачем ты в это ввязался?» Но вскоре уже был на стоянке мотеля, а вопрос так и остался открытым. И такой пунктуальностью он вроде никогда не отличался, странно… Он взял с приборного щитка мобильный, собираясь набрать номер Черил, но девушка опередила его, появившись из двери своего номера. На ней был тот же пиджак, она сменила только брюки и блузку. Светлые волосы забраны в конский хвост. Она не накрасилась и потому казалась моложе, чем накануне. Не испытывая к ней особого интереса, Джим тем не менее отметил, что и в движениях ее появилось что-то иное.

При виде ее он вылез из машины и пошел открыть дверь со стороны пассажирского сиденья, где восседал Немой Джо, нарочито уставившись в одну точку.

– Выходи, друг. Сегодня поедешь сзади.

Пес повернул голову с привычной надменностью английского аристократа, готового уволить своего шофера. И тут же вновь уставился в голубую даль, даже не подумав пошевелиться. Чтобы не давать ему преимущества, Джим сдержал улыбку.

– Давай, парень, ты меня прекрасно понял. Один раз для разнообразия побудешь собакой, а не туристом.

Немой Джо повиновался. Нехотя, со страдальческим выражением на морде – сколько же несправедливости в этом мире! – он выбрался из кабины и переполз в кузов.

В донесшемся сзади голосе Черил Джим, к своему удивлению, не расслышал вчерашней резкости.

– Теперь твой пес невзлюбит меня за это.

– Мой пес никого не любит, кроме себя. Он считает, что сделал великое одолжение, позволив мне взять его к себе.

Они сели в машину, и Джим запустил мотор. Он решил не уточнять, что еще несколько дней назад Немой Джо был собакой Калеба. Никакого смысла в этом уточнении он не видел, так зачем вонзать нож в открытую рану?

Выехав со стоянки «Уайлд-Пикс», Джим свернул налево и вскоре влился в поток машин на Восемьдесят девятом шоссе, что вело на север, к благословенному запустению кемпинга «Дубы».

Некоторое время они ехали в молчании, пока Черил не решилась его нарушить:

– Калеб не говорил тебе про меня?

– Нет. Мы с ним давно не виделись. Без малого пять лет. Странно, что он говорил тебе обо мне.

– Калеб очень тобой восхищался. И по-моему, даже немного завидовал. Говорил, что в каком-то смысле именно он научил тебя летать.

Это была правда. Именно Калеб впервые обратил его внимание на величавую грацию и свободу птичьего полета. И Джим так увлекся наблюдением за птицами, что в конце концов полеты стали смыслом его жизни.

– Да. Уж не знаю, заслуга это его или вина, но я вожу вертолеты. А ты чем занимаешься?

Черил помедлила, прежде чем ответить. Потом, примирившись с фактом, что на каждого зверя найдется своя ищейка, проговорила:

– Все равно узнаешь. Уж лучше я сама скажу. – Она отвернулась к окошку, как будто на нем было написано слово, которое она собирается вымолвить. – Я шлюха.

Джима поразила эта жесткая искренность, но он ничего не сказал. Дал ей время прийти в себя. Пожалуй, ни одна женщина в мире не призналась бы в этом, не будь у нее такой необходимости.

Он продолжал молча вести машину. И в конце концов дождался продолжения рассказа.

– Мы с Калебом познакомились в Финиксе, в ресторане. Поначалу он был просто клиент, как прочие. У меня свой тариф и своя формула: «Хочешь войти ко мне в спальню – плати двести баксов. А если угодно посмотреть из моих окон, как солнце встает, тогда четыреста». Он вечно сидел без денег, но как-то исхитрялся найти эту сумму, чтобы встречаться со мной. Он был хороший, добрый. Слишком добрый. Рассказывал про свою мечту, про свои безумные планы приручить молнию. Глупость, наверное. Но он так верил в нее, что и я в конце концов поверила.

Джим искоса глянул на нее и увидел, как выступившие на скулах желваки исказили нежный контур лица.

– Однажды он сказал, что любит меня и хочет на мне жениться. – Она вытащила из кармана портсигар. – Ничего, если я закурю?

Джим кивнул, не желая своим голосом осквернять мгновение, принадлежавшее только ей и Калебу. Она щелкнула зажигалкой, затянулась, и следующие ее слова застряли в колечках дыма:

– Никто и никогда мне такого не говорил. То есть было много раз, и, может быть, даже покрасивее. Но он говорил искренне. Я это поняла. В глазах у него прочитала. Я слишком много видела лжи, чтоб не научиться распознавать правду.

Она снова умолкла. Интересно, подумал Джим, в полиции она рассказывала то же самое? Наверное, да. И наверное, так же пыталась под каменной маской, за каменным голосом скрыть боль и раскаяние.

– Я ему отказала. «Мне, – говорю, – чересчур много пришлось перетерпеть в жизни, чтоб я опять осталась с голой задницей». Но с того дня я перестала тратить деньги, которые он мне платил за свидания. Они все на сберкнижке, до последнего доллара. Сама не знаю, зачем я это делала.

– Может, потому, что ты его тоже любила? – предположил Джим.

– Может, потому, что я его тоже любила.

Черил опустила голову и едва слышно повторила вопрос-ответ. Джим понял, что она изо всех сил цепляется за свои иллюзии, не желая признавать, что в очередной раз потеряла все. Потом она резко выпрямилась и как будто снова очутилась в машине рядом с ним.

– Он мучился?

– В полиции говорят – нет.

Полиция блуждает во тьме… Они не только не знают – кто, но и не знают – как.

– Когда мне сказали, я решила, что его сгубили опыты с электричеством. Но детектив сказал – нет, а больше ничего не объяснил.

Джим краем глаза увидел, что она повернулась и смотрит на него в надежде, что он прольет свет на эту темную историю.

Тебе не приходилось терпеть крушение на вертолете?..

Поняв, что разъяснений от него не дождется, Черил приоткрыла окошко и выбросила окурок.