Ольга Заровнятных - Закрытая школа. Противостояние Страница 46

– Это я! Это я! – закричала Даша, заслоняясь от палки.

– Что ты тут делаешь? – с подозрением спросил Андрей.

– А вы? – возмутилась Даша. – Что вы опять задумали?

Андрей, решившись, рассказал ей, что в последний день перед каникулами в школу, видимо, приезжала его мама с Игорьком, а потом убежала в лес. И что они хотят ее найти.

– Хочешь найти маму? – медленно, с желчью спросила Даша. – Конечно, твоя мама важнее, чем моя. Ради нее можно рискнуть жизнью. И своей, и нашими, – развернувшись, Даша пошла обратно в школу. Андрей догнал ее, схватил за руку, но она тут же вырвала ее.

– Ты что, будешь ненавидеть меня всю оставшуюся жизнь? – с горечью спросил Андрей.

– Я всего лишь хотела попрощаться с единственным близким мне человеком! – с болью ответила Даша.

– У тебя есть близкий человек, – сказал Андрей, подойдя к ней близко. – И всегда будет, что бы ни случилось. Это я.

Даша смотрела на Андрея глазами, полными слез, затем кинулась ему на шею, и они поцеловались долгим поцелуем, не в силах оторваться друг от друга, словно после долгой разлуки.

В это время в школе Лиза откинула покрывало на своей постели, собираясь лечь спать, но ее внимание привлекло что-то за окном. Вика хмуро листала журнал и напряженно вскинула голову на Лизино изумленное восклицание:

– Что это такое?

Вика встала, подошла к окну, отодвинула занавески: комнату заполнил белый свет, льющийся из леса.

– Когда над лесом свет взойдет… – пораженно произнесла Вика.

– И боль, и кровь, и смерть придет… – завороженно проговорил Максим, стоя в лесу, глядя на поднимающийся до небес столб яркого света. Он озарял лица ребят мертвенным белым сиянием, отчего они казались полупрозрачными, словно у призраков.

Глава 11

Оборотень

Поздним вечером Тамара сидела в изоляторе за своим ноутбуком, с кем-то переписываясь. «Как прошел твой рабочий день?» – высветился на мониторе вопрос. Тамара улыбнулась, набрала ответ: «Неплохо. Только немного устала. А ты как?» «Я хорошо», – появился ответ на мониторе. В дверь постучали. Тамара хотела еще что-то написать, но прикрыла крышку ноутбука и пошла к двери.

– Извини, что поздно, – сказала Вера, стоя на пороге. – Просто жутко болит голова. Можешь померить мне давление?

– Садись за стол, устраивайся поудобнее и закати рукав, – тепло отозвалась Тамара.

Вера села к столу и закатала рукав. Тамара достала тонометр, надела Вере на руку манжет, накачала воздух, оперлась ладонью о руку Веры, нажала кнопку тонометра. Вера широко раскрыла глаза.

Перед ее мысленным взором, как наяву, предстало помещение с голыми стенами. На коленях в три ряда безвольно стояли мужчины, с обритыми головами, в одинаковых однотонных рубахах. Тамара в белом халате и латексных перчатках подошла к одному из них, бегло осмотрела его, посветила фонариком в глаза, затем приложила к шее, чуть ниже уха, шприц-пистолет и сделала укол.

С сосредоточенным лицом она одного за другим обходила мужчин, не реагирующих ни на что, словно зомби, и делала уколы в шею. Видение Веры прервалось, она испуганно вздрогнула, пришла в себя. С плохо скрытым отвращением на лице поднялась со стула, собираясь побыстрее уйти. Тамара, проверяя показания тонометра, не заметила ее реакции.

– Давление немного повышенное, – деловито резюмировала Тамара. – Возможно, это от переутомления. Я сейчас дам тебе таблетку…

– Спасибо. Я не любитель всякой химии, – поспешно отказалась Вера, отступая к двери.

Выйдя в коридор, Вера прислонилась к стене, тяжело дыша. Ей было нехорошо: после видения все плыло перед глазами и немного гудело в голове. В душе остался тяжелый осадок.

На кухне ночью с грохотом разбилась посуда. В лунном свете, слабо проникающем на кухню через щель между занавесками, можно было увидеть, как огромная тень шарахнулась в сторону от разлетевшихся осколков тарелки и тут же кинулась на упавший со смачным звуком кусок сырого мяса.

Бесформенная тень, вкрадчиво ползущая по стене, вдруг порывисто дернулась от звука еще одной разлетевшейся вдребезги тарелки. Попавшие в призрачный луч света окровавленные зубы остервенело разрывали куски мяса. По кухне пронеслось едва сдерживаемое рычание и скрежет острых когтей по паркетному полу…

Утром, стоя посреди беспорядка на кухне, где чистого места не было, чтобы ступить, Галина и Елена изумленно смотрели на разбросанную еду, разбитые банки, объедки…

– Это не человечьи руки, – пробормотал дворник, осматривая глубокие царапины на дверном косяке. – На волка похоже, что ли… – подобрав с пола консервную банку, прокушенную острыми клыками, показал Елене: – Во, смотрите, какие зубищи! Точно, волк.

– Какой-то этот волк чересчур воспитанный, – с сомнением сказала Галина. – Открыл дверь, закрыл. Странно, что еще записку с благодарностью не оставил.

– Может, оборотень? – серьезно предположил дворник.

– Кто бы это ни был, в школе дети, мы отвечаем за их безопасность, – решительно сказала Елена. – Проверьте все здание и ближайшие окрестности, может, есть еще следы.

Дворник, озадаченно почесав затылок, пошел исполнять поручение. Елена, пробираясь вдоль стен, вышла из кухни. Галина созвала работников кухни разбирать погром и, нахмурившись, присела подсчитывать нанесенные незваным гостем убытки.

Вика и Даша, стоя в душевой перед зеркалами, расчесывались после утреннего душа. Вика не обращала на Дашу никакого внимания, отчего та чувствовала себя виноватой, словно предала их дружбу.

– Вик… Ты видела вчера свет в лесу? – робко спросила наконец Даша.

– Видела, – сердито ответила Вика. – Из окна нашей комнаты. А где была ты в это время? В лесу! – сама ответила Вика, поскольку Даша смутилась и промолчала. – Так? С Максом и Андреем!

Вика потребовала посвятить ее в детали их ночной прогулки, и Даша рассказала о маме Андрея и о том, что Игорек жив. В этот момент в душевую зашла Лиза, и девочки притихли. Лиза заметила это и сказала насмешливо:

– Извините, что побеспокоила, – и язвительно добавила: – Шпионам тоже иногда нужно мыться… а то грязь в ушах подслушивать мешает. – Лиза демонстративно отошла к дальней от девочек раковине, а те проводили ее напряженными взглядами.

Глядя в зеркало, Лиза в который раз вспомнила, как именно девочки обвинили ее в предательстве, когда отношения между друзьями оказались настолько накаленными, что они поставили вопрос о предательстве ребром.