Стивен Кинг - Полная тьма, ни одной звезды Страница 49

— Извини, я был немного груб.

Затем он снова понес ее. Звук проточной воды стал громче. Лунный свет пропал. Был запах — нет, вонь — гниющих листьев. Он положил ее в четырех или пяти дюймах от воды. Было очень холодно, и она почти вскрикнула. Он толкнул ее ноги, и она позволила коленям оторваться от земли. Безвольные, подумала она. Они должны оставаться безвольными. Они не далеко переместились прежде, чем натолкнуться на рифленую металлическую поверхность.

— Черт, — сказал он, задумчивым тоном. Затем пнул ее.

Тесс оставалась вялой даже когда ветка больно оцарапала ею спину. Ее колени ударились о гофрированную поверхность над ней. Ягодицы уперлись в губчатую массу, и запах гниющей листвы усилился. Он был столь же густой как от гниющего мяса. Она ощутила непреодолимое желание откашляться от этого ужасного запаха. Она чувствовала подстилку из влажных листьев, скопившихся под ее спиной, как декоративная подушка, пропитанная водой.

Если он сейчас все поймет, я буду драться с ним. Я ударю его снова и снова…

Но ничего не произошло. Долгое время она боялась приоткрыть глаза или сделать ими малейшее движение. Она вообразила его присевшего там, глядящего в трубу, где он спрятал ее, склонив голову на бок в сомнении, ожидая именно такого движения. Как мог он не знать, что она была жива? Конечно, он чувствовал биение ее сердца. И чего бы она добилась ударами против гиганта из пикапа? Он схватил бы ее за босые ноги одной рукой, вытащил ее, и снова принялся бы душить ее. Только на этот раз он бы не остановился.

Она лежала в гниющих листьях и вяло текущей воде, глядя в пустоту из под своих полуприкрытых век, сконцентрировавшись на игре в мертвую. У нее наступило сумеречное помрачение сознания, и она долго пребывала в нем, по крайней мере, по ощущениям это длилось долго. Услышав двигатель — его грузовика, конечно же, его грузовика — Тесс подумала: я воображаю этот звук. Или мечтаю о нем. Он все еще здесь.

Но прерывистый шум двигателя, вначале нарастал, затем исчез дальше по Стэгг-роуд.

Это уловка.

У нее почти началась истерия. Даже если это был не он, она не могла оставаться здесь всю ночь. И когда она подняла свою голову (морщась от приступов боли в измученном горле) и посмотрела в отверстие трубы, она увидела только беспрепятственный серебряный круг лунного света. Тесс начала ползти к нему, затем остановилась.

Это уловка. Не важно, что ты слышишь, он все еще здесь.

На этот раз мысль была настойчивой. Это было вызвано тем, что она не увидела ничего у отверстия водопропускной трубы. В приключенческом романе это было бы моментом ложного расслабления перед кульминационным моментом. Или в фильме ужасов. Белая рука, появляющаяся из озера в «Избавлении». Алан Аркин, прыгающий на Одри Хепберн в фильме, «Подожди до темноты». Ей не нравились страшные книги и фильмы, но будучи изнасилованной и почти убитой, казалось, ей открылось целое хранилище воспоминаний о фильмах ужасов. Словно они были прямо здесь, в воздухе.

Он мог поджидать. Если, например, попросил сообщника отогнать свой грузовик. Он мог сидеть на корточках снаружи трубы тем терпеливым способом, которым умели деревенские мужики.

— Снимите эти трусики, — прошептала она, затем прикрыла рот. Что, если он услышит ее?

Прошло пять минут. Должно быть пять. Вода была холодной, и она начала дрожать. Вскоре ее зубы начнут стучать. Если он был там, он услышит.

Он уехал. Ты слышала его.

Может так. А может, и нет.

А может ей не стоит выходить из трубы тем же путем, каким она попала. Это была водопропускная труба, она проходит под дорогой, и раз она чувствовала, что вода под ней текла, она не была заблокирована. Она могла проползти по ней и изучить стоянку заброшенного магазина. Убедиться, что его старый грузовик уехал. Она все еще не была в безопасности, если был сообщник, но Тесс чувствовала уверенность, в глубине души, где спряталось ее рациональное мышление, что не было никакого сообщника. Сообщник настоял бы на том, чтобы поучаствовать в ее изнасиловании. К тому же гиганты работали в одиночку.

А если он уехал? Что тогда?

Она не знала. Ей сложно было представить свою жизнь после дня в заброшенном магазине, и вечера в трубе с гниющими листьями, прижатыми к ложбинке ее спины, но возможно ей и не стоило. Может ей стоит сконцентрировать на возвращении домой к Фрицу и кормлении его пакетиком «Фэнси Фист». Она очень четко видела коробку «Фэнси Фист». Она стояла на полке в ее тихой кладовой.

Она перевернулась на живот и начала приподниматься на локтях, чтобы ползти по трубе. Затем она увидела, что с ней делило водопропускную трубу. Один из трупов был не более чем скелетом (протягивающим костлявые руки, словно в мольбе), но на голове осталось достаточно волос, чтобы убедить Тесс, что это был труп женщины. Другой, мог быть ужасно обезображенным манекеном из универмага, за исключением выпученных глаз и высунутого языка. Это тело было свежее, но на нем были насекомые, и даже в темноте Тесс видела оскал зубов мертвой женщины.

Жук с шумов вылетел из волос манекена и присел между ноздрей ее носа.

Хрипло вскрикнув, Тесс вернулась на прежнее место и притянула ноги к себе, ее одежда промокла выше талии. Ниже пояса оба была нагой. И хотя она не падала в обморок (по крайней мере, ей так казалось), на некоторое время ее сознание было необычайно шатким. Оглядываясь назад, она будет думать о следующем часе как о затемненной сцене освещенной случайными прожекторами. Время от времени избитая женщина со сломанным носом и кровью на бедрах будет появляться в свете одного из этих прожекторов. Затем она снова исчезнет в темноте.

9

Она была в магазине, в большой пустой центральной комнате, которая некогда была разделена на проходы, с контейнерами замороженных продуктов (возможно), и холодильником с пивом (наверняка) расположенном у дальней стены. Она ощущала запах испорченного кофе и солений. Он или забыл ее слаксы или возможно хотел вернуться за ними позже, когда захватит обитые гвоздями доски. Она достала их из под прилавка. Под ними была ее обувь и разбитый телефон. Да, в определенный момент он вернется. Ее резинка для волос исчезла. Она помнила (смутно, как каждый помнит определенные моменты из самого раннего детства) какая-то женщина, спрашивала сегодня, где она взяла ее, и необъяснимые аплодисменты, когда она сказала в «JCPenney». Она подумала о гиганте поющем «Коричневый Сахарок» — тем пронзительно монотонным ребяческим голосом — и вышла.

10

Она шла в лунном свете позади магазина, обернув кусок ковра вокруг своих дрожащих плеч, хотя не могла вспомнить, где взяла его. Он был грязный, но теплый, и она сильнее натянула его. До нее дошло, что она ходила кругами вокруг магазина, и это был второй, третий, или даже четвертый круг. До нее дошло, что она искала свою машину, но каждый раз, когда не находила ее позади магазина, она забывала об этом и шла вновь вокруг. Она забыла, потому что получила удар по голове, и была изнасилована и задушена и пребывала в шоке. До нее дошло, что у нее могло быть кровоизлияние в мозгу — никак ведь не узнаешь, пока не проснешься с ангелами, и они скажут тебе? Легкий дневной ветерок стал немного сильней, и тиканье металлической вывески стало громче. «ТЕБЕ НРАВИТСЯ ОН, ЕМУ НРАВИШЬСЯ ТЫ».