Александр Анохин - Без Нас Страница 49

— Так вот. — продолжил «Урод». — Попав сюда, мы все получили одну способность. Названия у неё нет, и никто не хочет её придумывать. Но в общих чертах, дело обстоит так. Ты спокойно себе продолжаешь жить и наверняка проживешь очень долго, но ровно до того момента, пока не получишь какой-нибудь урон. Начиная от обычного пореза и заканчивая хорошим ударом, который бы в обычной ситуации нанес тебе значительный вред. Но это самое малое, что может запустить процесс самоликвидации организма. Не хочу тебя расстраивать, но ты ему уже подвергся.

Он немного помолчал и продолжил.

— Это процесс разложения организма. Ровно такой же, что и после смерти человека. Только здесь он начинается ещё при жизни, медленно, но верно убивая человека. Ты получил страшные раны, некоторые даже несовместимые с жизнью, и из-за этого процесс разложения пройдет у тебя намного быстрее. Если Я не ошибаюсь, то тебе осталось жить пару недель. Может меньше, если не получишь дополнительного урона. Каждое повреждение для твоего организма — это минус в часах для твоей оставшейся жизни. И есть ещё две особенности о которых тебе следует знать. Даже, если тебе оторвало конечность, ты не умрешь от потери крови. Твой организм выработает некую субстанцию, которая покрывает твою рану и не дает умереть от кровопотери или боли. Ты это мог заметить на примере своей руки. Руки нет — кровь должна хлестать во все стороны, но нет. Смерть от кровопотери нам тут не грозит. Но и тут, не всё так просто. Если потеряешь конечность, то новая не отрастет, и рана, сама по себе не зарастет. И вторая особенность: как ты понял, обычными способами тут не умереть. Нет, конечно можно, но не всеми. Остается единственный способ, самый верный — никогда не подводит. Это разрушение твоего головного мозга. Уничтожаешь мозг и ты сразу умираешь. И тогда ты будешь избавлен от мучительной смерти, которая у тебя обязательно будет в силу разложения, которое вовсю уже бушует у тебя внутри. Даваться во все подробности, через что тебе придется пройти, я не буду. Но скажу одно, времени у тебя немного и мы заберем у тебя его часть.

— Что? — не понял Я.

— Мы тебя ни в чем не обвиняем. Твоя история не вызывает у нас сомнений. Мы хотим, чтобы ты остался здесь, а мы вернемся в ту деревню и всё проверим. Может твой спутник всё ещё жив. Если не всплывут никакие противоречивые факты, то мы с радостью примем тебя в наш городок. А если они всплывут…

Друг «Урода» пихнул локтем в бок:

— Если всплывут, то ты первым об этом узнаешь.

Я стоял, наверное, с самым глупым выражением лица. Не могло же всё так хорошо сложиться.

«Урод» смерил меня презрительным взглядом и добавил:

— Ты не пленник. Пока. Ты можешь спокойно перемещаться по городку, но не более. Надеемся на твою сознательность — не пытайся сбежать.

— Мы вернемся не раньше чем через сутки, так что развлекайся, как умеешь. — также хмуро добавил его друг.

Не знаю, что со мной случилось в тот момент, но всё стало безрадостным и безжизненным. Я вышел из дома и замер. Ничего не хотелось делать, даже двигаться. До меня слишком долго доходило в какую ситуацию Я попал. Я умру. Снова. И не просто умру, Я буду умирать медленно, Чувствуя, как умирает каждая часть моего тела. Хотя вряд ли мне удастся протянуть так долго — когда «Урод» и его дружок попадут в деревню, то что они увидят? Разорвано на части Андрея с ногой зажатой в капкане. Это никак не клеится с моей историей, с моей правдой. Но что если он остался в живых и сможет рассказать, как всё было на самом деле? Они меня убьют. Моя смерть неизбежна.

Черт, сколько раз Я уже об этом думал? Чертовски много. Но теперь все очевидно. Если они меня не обманули — мне осталось жить не больше месяца. Хотелось бы верить, что они меня обманули — слишком неправдоподобно все звучит. Но как иначе объяснить, почему Я остался в живых?

Не знаю. Я совершенно ничего не понимаю. Всё слишком сложно. Тот, кто придумал это место или создал — без разницы, явно не дружил с головой. Слишком у него было воспаленное восприятие окружающего мира. Один человек сказал, что наш мир был задуман, как царство света и покоя. Наш мир и должен быть таким, Но он сам же добавляет, что такого не видел никто. И действительно. Никто такого не видел. И эти слова были про тот мир, в котором Я ещё был жив, и то, он был ужасен. А «Ирий» ещё больше извращен ужасом, который прячется в глубине человека. Я так же не мог объяснить, тот момент, когда у меня была галлюцинация и ней, Я потерял несколько пальцев, а когда очнулся, то убедился, что пальцев действительно у меня нет. Страшно.

Мне очень страшно. Кости рядом нет. Я уверен, что с ним что-то случилось после взрыва. Как бы это противоречиво не звучало, но уверенным Я быть не могу, потому что ничего в подтверждение этого факта, кроме отсутствия Кости, у меня нет.

Он бы точно знал, как мне быть в данной ситуации….

А что будет, когда отморозки узнают, что Я их обманул? Как они меня убьют? Будут мучить или быстро лишат жизни?

Я не хочу этого знать. Моя жизнь окончится сегодня. Максимум завтра. Снова. Но Я не позволю себя убить. К чему часы утомительно ожидания своей смерти? Я устал. Очень устал. Даже мысли в моей голове не хотят идти ровно и слаженно. Остается только последний шанс и нужно им воспользоваться. Я сбегу отсюда чего бы мне это не стоило.

— Костя. — произнес Я вслух. — Если ты тут — отзовись.

Я немного помолчал и продолжил:

— Я сейчас планирую сделать самую большую глупость в своей жизни. Останови меня. Тебе нужно сказать только одно слово.

Но ответом мне была одна тишина.

Попробовать стоило.

Теперь актуальным остается только один вопрос — каким образом Я это сделаю?

Приглушенный выстрел раздался так неожиданно, что Я дернулся на месте. Чувство было схожим с тем, когда человек засыпал и в одно мгновение ему казалось, что он падает и вырываясь из сна, делает резкие движения.

Выстрел. Это пистолет. Кто-то стреляет. Кто-то убивает других. Я сразу отскочил назад к входной двери и замер, ожидая дальнейшие выстрелы. Но их не было. Но самое странное было то, что никто вокруг никак не отреагировал на выстрелы.

Снова мое внимание было сконцентрировано не на том. Выйдя на улицу, Я совершенно не обратил внимания на окружающую меня обстановку. От дома, где Я пришел в себя шла небольшая тропинка, выложенная из плитки, примыкавшей к длиной дороге, ни начала ни конца которой Я не видел. Вдоль дороги располагались дома одинаковой формы и внешнего вида. Рядом с домами стояли столы, а за ними сидели люди. Самые разные, и мужчины и женщины. Как молодые, так и люди уже в возрасте. Подробнее Я их разглядеть не мог — плохое зрение мешало мне это сделать.