Сага о Мрачных Водах. Призраки Перламутра - Илья Сергеевич Ермаков Страница 5

— Грешница должна умереть!

Айседора, рванувшись с места, прижалась спиной к дереву, чтобы перевести дух. В горле пересохло. Неба, язык и внутреннюю поверхность щек покрывала сухая корка.

Две луны светили в черном небе, как громадные глаза, равнодушно наблюдая за всем сверху. Мокрой кожей спины она почувствовала все борозды влажной древесной коры, оставляющие на ней хитрые рисунки.

— Мои дети… мой муж… мать… ты убила их! Убила!

И новый зверский вопль:

— Какая же ты тварь! Я так голодна…

Айседора рванулась с места.

А за ней — огонь.

Ревущее пламя.

И бесконечная жестокая кровавая ночь.

Внутри нее зажглось второе дыхание жизни. Она чувствовала врага за спиной. Тот совсем близко, совсем рядом.

Ее могут настичь.

И тогда… во второй раз из плена ей не выбраться.

Не будет плена.

Ее просто убьют.

— Шон… — сорвалось с губ Айседоры, — боже, Шон…

Слова оставляли за собой лишь рвущую боль во рту.

Слезы застилали ей глаза.

— Я знаю, что делать. Я отомщу… обещаю. У меня есть… ответы.

Но вопросов оставалось еще больше.

Кроме вопросов и ответов была еще цель — попасть в Перламутр-Бич.

— Сердце зла… оно там. В воде.

«Сапфировое море».

И женский крик прорычал за спиной:

— Вернись! Уродка! Вернись! Мерзавка! Этот лес… погубит тебя!

«Не быстрее, чем это сделаешь ты».

Голова шла кругом.

— Дорога… Здесь должна быть дорога… она не сможет покинуть лес… лес — ее защита. Вне леса она слаба…

— Ты сдохнешь! Я доберусь до тебя, гадина! Я отомщу за свою семью! Ты пострадаешь так же, как пострадали они… от твоей руки! Мой ребенок… моя мать… что ты натворила, уродка?! Я поглощу тебя! Я съем…

Айседора не останавливалась.

Она не могла сдаться, не сейчас, не сегодня.

Возможно, именно от нее зависит…

— Ай!

Она падает.

Лицо ударяется в грязь.

«Что за черт?!».

Она была уверена, что смотрела под ноги.

В лодыжке стреляло кинжалом.

Приподняв голову, она увидела перед собой корень, петляющий в воздухе, словно хвост лисы.

— О, нет…

За спиной раздается крик:

— Попалась! Ты… моя…

Айседора, цепляясь за землю, подбирается к корню, хватает непослушный тонкий прутик в руки и с силой ломает его, разрывая на куски.

Тут же звучит истошный вопль боли:

— Аргх! Нет! Как ты посмела?! Чертовка!

Айседора поднимается на ноги, ударяет пяткой по отростку корня, извивающегося, словно рыба на суше, — новый крик боли за спиной.

«Как тебе такое?».

— Нет! Хватит! Мне же больно!

«Получишь еще, если будешь дальше нарываться!».

Айседора глотает соленый комок и бежит дальше.

— Есть… я так хочу… есть!..

Она ускоряется, ее ноги уже не слушаются. В голове — хаос. Ее сознание постепенно отрывается от тела, позволяя бегу делать свое дело — спасать ей жизнь.

Звуки вокруг растворяются.

И мир смазывается, превращаясь в невнятное полотно темных красок.

А потом… она ощущает воду.

Капли воды на своем лице.

«Это не кровь».

— Дождь…

Жуткий вопль эхом раздавался из леса:

— Я отыщу тебя! Я найду тебя! Я утолю свой голод тобой! Ты не уйдешь!

И голос затих.

«Наконец, она заткнулась».

Лес редел.

Айседора нашла протоптанную тропу, в которую стекала дождевая вода, и побежала по ней.

Страх уходил прочь, уступая место боли. Всякой боли.

Рана на виске гудела. Костяшки пальцев ныли. И было еще кое-что…

— Шон… нет…

Айседора протерла ладонями мокрое от пота, крови и грязи лицо. Покинув злосчастный темный лес, она вышла к асфальтированной трассе и перешла на шаг.

— Только бы она не добралась сюда… пусть остается там, в лесу…

«Если она найдет меня здесь, то мне конец».

Айседора чувствовала, как силы покидают ее тело. Ноги сами подогнулись, и она уселась на край дороги, убрав черные длинные волосы за спину.

Она позволила дождю намочить себя.

Айседора сложила скомканную бумажку в карман шортиков и свесила руки с колен.

— И как я в это вляпалась…

«Нужно попасть в Перламутр-Бич. Как можно скорее».

Она осмотрела кровоточащую рану на ноге и поняла:

— Мне нужно в больницу…

Продолжать сидеть под проливным дождем она не собиралась. Переведя дыхание, она встала и медленно поковыляла вдоль трассы по направлению к городу.

«Только бы добраться…».

Каждый шаг давался непросто. Шок отступил, а боль вернулась с новой силой. Все ее порезы на руках и ногах, все ушибы на теле, все удары по лицу и по голове — все разом заболело.

Больше всего ей хотелось упасть и продолжать лежать.

Но она не могла так поступить.

— Ради Шона…

Айседора продолжала идти в Перламутр-Бич.

А через несколько минут засверкали желтые огни.

— Неужели!

Айседора остановилась и вытянула руку, встречая попутный транспорт. Обладателем ярких огней оказалась громадная фура.

«Путешествовать автостопом не самая худшая из идей в сложившейся ситуации».

И судьба ее любила — водитель остановил свой массивный транспорт, заметив израненную одинокую девушку с узким разрезом глаз и черными длинными скомканными волосами, стоявшую под проливным дождем ночью у леса вдали от города.

«Что ж… можно пожить еще немного. Спасибо и на этом».

Теперь Айседора уверена, что не умрет по дороге в город. У нее есть все шансы выжить снова и отомстить за Шона.

Фура остановилась, подъехав к краю дороги. Массивная дверь открылась, и Айседора услышала бодрый мужской голос:

— Плохо выглядишь.

«А он наблюдателен».

— Подвести?

— А сам что думаешь?

— Еще и выделывается.

— День не задался, как видишь.

— Черт подери! Ты же вся в…

— Крови, да? Есть такое дело…

— Залезай скорее!

— По дороге ничего объяснять не буду.

— Я и не спрашивал.

— Отвезешь меня в Перламутр-Бич?

— Сам туда еду! Ты со мной?

— Думаешь, у меня еще варианты?

— Залезай! Черт бы тебя побрал! Хотя… по твоему виду, вероятно, это уже случилось…

Айседора поднялась в салон фуры и заняла пассажирское место рядом с водителем. Она сразу обратила внимание на машиниста и подумала:

«Надеюсь, этот сорокалетний небритый и немытый кабан не захочет меня убить».

Айседора заметила вокруг пустые банки из-под пива и бумажки от бургеров и картошки фри. В салоне воняло маслом и жареной едой.

«Сосиски барбекю?».

— Не самая лучшая тактика быть такой дерзкой, когда тебе нужна помощь, — поспешили сообщить ей жизненный совет.

— Не будь я такой, померла бы еще двенадцать часов назад.

— Что с тобой случилось, черт подери?!

— Я же сказала, что не хочу рассказывать. Забыл?

— Проклятье! Ты вся в крови и в грязи!

— Есть идеи, как это исправить?

Водитель полез в свой потрепанный рюкзак и достал оттуда голубое полотенце.

— Держи.

— Ты им