Татьяна Талова - Шестая организация Страница 5

   - Знаешь, это забавно, - поделилась Лин. - Болтать с пациентом, которому присобачиваешь на место внутренности!

   - Со мной такое тоже впервые... Так все мои органы все же на месте?

   - А ты что думал, я ими торгую? - усмехнулась Лин и слегка задумалась, когда я честно ответил "Да".

   - Когда они мне нужны, я связываюсь с знакомым в городском морге, - она почесала кончик носа, и я в который раз пожалел, что не у всех такая болезнь, как у меня. Я не понимал, серьезно она говорит или нет! Кстати, моя патология тоже осталась со мной, как, скажем так, главная привычка и неотъемлемая черта характера.

   - Органы тебе пригодятся, - со зловещей ухмылкой сообщила Лин, но объяснять ничего не стала.

   Раны зарастали благодаря все тому же "духу", который заставили остаться в теле. Здесь были свои проблемы - срасталось все во много раз медленнее, чем у живого человека, и я не понимал, когда получал новую травму (так, к примеру, я сломал нос, услышав хруст, но не почувствовав боли), но, по словам Лин, она не рассчитывала даже на такой результат.

   - Ты все-таки очень силен, - говорила она. - Духовно. Я думала, придется чуть ли не каждую неделю возиться с отмирающими тканями и бороться с разложением, но нет... Думаю, "сока лотоса" раз в месяц будет достаточно.

   У живых "сок лотоса" вызывал мгновенную регенерацию, мой же организм благодаря нему обновлялся внешне и внутренне. В общем, чтобы спокойно существовать месяц, денек-другой я должен быть консервой в ванне раствора. Живой я "сок лотоса" встречал только на рекламных стендах клиники, надо признать, а сейчас... Сейчас это - главная моя потребность, как говорит Лин. Другие присущие любому человеку желания вроде сна или еды, отсутствуют напрочь.

   По ночам Моэм и Лин оставляли меня смотреть с ноутбука разные фильмы и передачи - образовательные каналы, новости, записи спортивных состязаний и новинки кинематографа, все вперемешку. Часто я по привычке ложился на кровать, готовясь ко сну. Сна не хватало, я просто не знал, куда еще можно потратить такое количество времени. Но - это было раньше. Теперь же, когда я получил молчаливое одобрение Лин и задание А от Моэма, можно было плюнуть на осторожность. Пусть Лин зашивает, если согласна на такое "повышение мотивации".

   Усталости я не чувствовал, но от лени отучиться не мог. В какой-то момент словно вспоминал, как трудно перенести сутки безо всякого отдыха - и вот шаг уже казался невероятно сложным заданием. "Как я шагаю? Я же мертв!" - думал я и тут же падал. Впрочем, когда я твердил себе, что жив - двигаюсь же, и думаю, и чувствую! - я падал все равно. И часто не мог подняться снова. Привыкнуть к своему новому существованию, найти грань между полюсами жизни и смерти я не мог. Ведь, если поразмыслить, я никогда не думал, что между ними вообще может что-то находится.

   Да, думать я стал однозначно чаще и больше - часы лежания на полу после очередного "марш-броска" располагают, знаете ли. Я мало вспоминал о прошлом, даже тот последний эпизод с "Черепашьими бегами" интересовал меня исключительно как причина моего нынешнего существования. Обида... пожалуй, присутствовала. На Яна, чьей милостью я был избит мало не до смерти. На Лин я злиться уже не мог - думаю, рано или поздно она сотворила бы что-то подобное сама с собой, просто из любви к науке, а тут как нарочно подвернулся я...

   Ха, подвернулся! Да я являлся невероятно подходящей кандидатурой для смерти и последующего оживления! С девушкой разошелся прошлой весной, отец умер четыре года назад, мать вообще не знаю, а дедушка стар и без очков так точно не разглядит во мне никаких изменений. Говорить про смерть ему даже не собираюсь - он и так пережил своего сына, у меня нет права на правду. Только разговаривать нужно осторожно - с моей патологией это трудно, но за много лет я научился предугадывать, куда может завести разговор и избегать опасных тем. А в то, что дедуля однажды спросит напрямую "Внучок, а не сдох ли ты часом?!" верилось слабо.

   Еще я размышлял о Шестой организации - Энтони Эш был прав, я прочитал только адрес, да и тот уже забыл. На вопросы о месте моей новой работы Лин, Моэм и Макс пока что тоже отмалчивались. Но я-то помнил последние подслушанные слова Яна - пока что они соответствовали окружению.

   Каждое утро приходила Лин с Максом или Моэмом. Я вообще заметил, что врач практически никогда не появляется одна, о причинах не спрашивал, только догадывался. Меня поднимали, осматривали, ремонтировали, потом шли привычные и уже, как мне казалось, ненужные занятия с текстом и речью. Двигаться уже не помогали.

   И вот когда я добрался, наконец, до проклятой крайней левой полки, ранним утром, в состоянии эйфории от своих собственных способностей (за все тридцать два шага только раз споткнулся!), нашел там сложенный вдвое листок с паролем... развернул, прочел... Несколько шагов обратно я сделал, даже не задумавшись! И даже когда поскользнулся на какой-то обертке, вывалившейся из кармана заходившего вечером Моэма, я остался счастливым.

   - Спинорог, - проговорил я. - Спинорог... Интересно, что это?..

   Лин догадалась обо всем - очевидно, слишком непривычно было видеть, как мертвец неуклюже пытается встать с пола, но широко улыбается при этом.

   - Достал, значит.

   Я помахал в воздухе бумажкой, как только убедился, что твердо стою на ногах.

   - Прекрасно, - хмыкнула Лин. - И что же придумал тот очкарик?

   К слову, сама девушка очки носила большую часть времени.

   - Спинорога, - довольно отозвался я, медленно, но уверенно шагая к кровати. - Это что такое?

   - Тварюга одна, - Лин подошла к моей тумбочке, присела на краешек постели и задумчиво уставилась на экран ноутбука. Потом вздохнула и покачала головой. - Ну никакой фантазии у этого идиота... Ничего, сейчас придумаю.

   Признаюсь, голос мне отказал в тот момент.

   Я рванул к ноутбуку как мог быстро, но Лин уже успела ввести какую-то комбинацию из букв, цифр и символов. Успела даже перемахнуть через кровать и нагло улыбнуться.

   - Да ничего страшного! - рассмеялась она. - Подумаешь, еще недельку-другую походишь туда-сюда - и все узнаешь.

   - Ты...

   - Я, - с готовностью подтвердила Лин.

   Только сейчас я заметил, что Макс тоже присутствует в больничном отделении. Он произнес, не торопясь занимать ничью сторону:

   - Когда-нибудь доиграешься, Лин...

   - Что? - мгновенно окрысилась девушка. - Тут кто-то станет сомневаться в моем профессионализме?

   - Истеричка, - уныло произнес я. - Недостаток профессионализма ты возмещаешь за счет рискованности и абсолютной беспринципности. Таково мое мнение.