Андрей Дашков - Обезображенный Страница 5

Поющая Шкура защитила его от смертоносных стрел, выпущенных Скользкими и со звоном вонзавшихся в нее. Мимоходом Незавершенный увидел труп Хлума с огромным раскроенным черепом. Хотба Крих не брезговал и этими останками. Другие бесплотные твари Тени изгонялись из ущелья магией оставшихся в живых рыцарей. Сам Сенор не ощущал на себе их влияния, потому что не принадлежал к существам Хаоса. Это давало ему некоторые преимущества, но в то же время делало более уязвимым для обыкновенного металла и огня.

Он уже, конечно, понимал, что схватка в ущелье безнадежно проиграна, однако не потерял надежды освободить таинственного пленника, которого везли с собой воины Лухада. Прокладывая себе дорогу к повозке среди сражающихся и мертвецов, он успел увидеть, как Ядовитое Облако Агви из его свиты убило одного из Скользких, прежде чем само было съедено Рубиновым Цветком, распустившимся в ладони всадника, до сих пор оставшегося неуязвимым. На пути герцога возник рыцарь ордена, покрытый каплями красной росы, и тут Сенору пришлось столкнуться с одним из проявлений его магии.

Силуэты лошади и всадника раздвоились и разделились, словно отражения в раздвинутых зеркалах; теперь герцога атаковали два конных рыцаря, лишь один из которых был существом из плоти и крови. Сквозь другого Сенор прошел бы, как сквозь воздух, но вряд ли придворному Башни было от этого легче: ему предстояло угадать, какой из двух занесенных над ним мечей – настоящий. Ничто не могло помочь ему сейчас – ни магическое зрение, ни способность воспринимать отражения, ни волшебные амулеты, которыми он обладал. Предательский узник, томившийся в его черепе, насмешливо нашептывал ему что-то о роковых ошибках и о конце всех страданий, в то время, как два черных пятна неумолимо надвигались на него. Он поднял свою лошадь на дыбы и, ударив ее плашмя мечом, заставил броситься в сторону одного из всадников, а сам подставил свой клинок под удар другого. В худшем случае Сенор рисковал быть выбитым из седла, но он предпочел бы сломанную руку проломленному черепу… Призраком оказался тот, с кем герцог собирался скрестить свой меч, и в то мгновение, когда должен был последовать тяжелый удар, рыцарь растаял, как дымное облако, а за ним возник скалистый берег, круто обрывавшийся к реке.

Сенор и воин ордена столкнулись в узком пространстве между повозками и лошадь герцога рухнула, наткнувшись на меч незащищенным брюхом. Сам он успел отскочить в сторону и, падая, подрубил передние ноги надвигавшейся на него лошади тяжеловооруженного рыцаря. Та свалилась, увлекая за собой всадника. Не удержавшись на краю тропы, рыцарь в массивных черных доспехах с головой погрузился в реку и больше уже не показывался над поверхностью жидкости.

Путь к повозке был свободен. Трупы двух Скользких лежали под ее колесами, а прозрачные твари, переливающиеся, словно текучее стекло, тупо встали, оглушенные шумом завязавшейся около них схватки. Холодный Затылок быстро огляделся вокруг. Оставшиеся в живых рыцари Лухада были заняты уничтожением остатков его отряда. Единственным спасением герцога было бегство, но он не собирался расставаться с добычей, по воле случая оказавшейся так близко.

Повозка поражала своей архаичностью и никак не соответствовала великолепно сработанным оружию и доспехам рыцарей ордена. Ее деревянные колеса были обиты металлом, под навесом из грубого грязного полотна находился металлический ящик высотой с человека.

Герцог не стал тратить время на поиски двери и запора. Судьба предоставила ему возможность не только приблизиться к таинственному пленнику, но и выбраться с ним из ущелья Нара.

Он вскочил на одну из четырех тварей, запряженных в повозку, и сильными ударами ножнами заставил их двигаться. Тварь была покрыта омерзительной слизью, прозрачной, дурно пахнувшей и почти невидимой; Сенор с трудом удерживался на скользкой спине животного, когда повозка, тяжело перекатившись через трупы, понеслась по узкой тропе. Ему пришлось объехать обе стоящие упряжки и колеса его повозки прогрохотали на расстоянии четверти шага от обрыва.

Заметив беглеца, рыцари развернули лошадей и бросились в погоню за ним. Однако одетым в латы воинам на лошадях, идеально приспособленных к бою, но не к быстрой скачке, было трудно тягаться с четверкой, отягощенной всего лишь одним человеком и, по-видимому, не слишком тяжелой повозкой…

Сенор скакал, обхватив руками то, что могло быть шеей прозрачной твари, и видел только камни под собой и холодный блеск вечной реки, целиком доверившись инстинктам животных Тени. Стук мощных копыт долго преследовал его, а спустя некоторое время он понял, что слышит уже только эхо.

Потом он скорее почувствовал, чем увидел, что ущелье Нара расширяется; русло реки повернуло куда-то и исчезло; отвесные стены превратились в пологие холмы, покрытые большими фиолетовыми цветами. Тусклый свет сменился темнотой, в которой появились свистящие звуки, принадлежавшие новому ландшафту. Что-то угрожающее двигалось за холмами и напуганная упряжка вслепую продолжала свой панический бег. Холодный Затылок поднял голову и увидел, как дрожит черное пространство перед глазами, словно рябь пробегала по темной воде. Это было верным признаком того, что он вновь оказался в изменяющихся ландшафтах. Тогда он сосредоточился, пытаясь отыскать безопасное место, где можно было бы остановиться, отдохнуть и заняться пленником ящика…

Он двигался к этому месту, минуя ландшафт, в котором были только отсутствие тяжести и пустота, пронизанная лучами древнего света; ему показалось, что упряжка с повозкой бесконечно долго парили в этой пустоте, прежде чем герцог сумел переместить их в ближайший твердый мир и это был мир каменных исполинов.

Упряжка затерялась среди каменных фигур, беспорядочно кружившихся и сталкивавшихся друг с другом во тьме вечной ночи. Они были слишком огромны, чтобы Незавершенный мог хотя бы приблизительно определить их очертания. Может быть, они были всего лишь малой частью чего-то невообразимо большого…

Сенор предпринял еще одно отчаянное усилие и тьму перед ним прорезали лучи яркого света. Сквозь мрачные размытые силуэты стремительно приближалось сияющее желтое пространство, ослепившее его, и он не сразу увидел, что упряжка ворвалась в ландшафт податливого песка.

Холодный Затылок с трудом остановил ее среди переменчивых дюн и долго прислушивался к вкрадчивому свисту ветра и шороху пересыпающихся песчинок. Огромное слепящее светило занимало четверть здешнего неба и Сенор понял, что передышка не может быть долгой. Он ощутил, как мучительно зудит кожа, взмокшая под маской и одеждой.