Чак Хоган - Штамм Закат Страница 51

После короткого вступительного слова Палмер, видя перед собой наполовину заполненный зал Капитолия, начал читать заранее подготовленный текст заявления, который шел крупным шрифтом на экране телесуфлера, установленного позади камеры.

— Я хочу рассмотреть эту критическую для нашего здравоохранения ситуацию в таком свете, в котором отчетливо видно следующее: мы — я лично и мой «Фонд Стоунхарт» — занимаем достаточно выгодное положение, чтобы вмешаться в ход вещей, должным образом отреагировать на угрозу и в итоге успокоить общественное мнение. То, что я собираюсь предложить вам сегодня, — это трехчастный план действий как для Соединенных Штатов Америки, так и для всего мира за пределами нашей страны.

Первое. Я даю обещание немедленно выделить городу Нью-Йорку заем на сумму в три миллиарда долларов, с тем чтобы городские службы продолжили свое функционирование и чтобы столь необходимый всем общегородской карантин получил материальное обеспечение.

Второе. Как президент и исполнительный директор промышленного объединения «Стоунхарт», я хочу распространить свои гарантии на то, что система продовольственного снабжения в этой стране снова станет емкой, насыщенной и безопасной, для каковой цели будут привлечены наши главные транспортные холдинги и задействованы наши разнообразные мясоперерабатывающие учреждения.

Третье. Со всем должным уважением к Конгрессу, я бы рекомендовал, чтобы все оставшиеся процедуры согласования с Комиссией по ядерной регламентации были приостановлены, дабы полностью законченная атомная станция в Рожковой долине могла немедленно вступить в строй и тем самым стать прямым решением проблем, катастрофически отразившихся на энергосети Нью-Йорка…

В качестве главы нью-йоркского отделения проекта «Канарейка» Эф в прошлые времена не раз посещал Управление по чрезвычайным ситуациям. Он был знаком с процедурой входа в здание: система безопасности здесь была на должном уровне, однако ведали этой безопасностью вооруженные профессионалы, которые привыкли иметь дело с другими вооруженными профессионалами. Поэтому, пока охранники весьма тщательно изучали удостоверение Барнса, Эф просто бросил в корзинку свой значок и пистолет и живенько прошел сквозь рамку металлоискателя.

— Директор Барнс, вам потребуется сопровождение? — спросил охранник.

Эф забрал из корзинки свои вещи и, подхватив Барнса под руку, бросил:

— Мы знаем дорогу.

Вопросы Палмеру должна была задавать коллегия из пяти конгрессменов, в которую входили три демократа и два республиканца. Палмер ожидал, что самым дотошным из них будет старейший сотрудник министерства национальной безопасности, член Палаты представителей от третьего избирательного округа по выборам в Конгресс Николас Фроун, он же член финансового комитета Палаты представителей. Говорят, что избиратели не доверяют лысым или бородатым; Фроун был и тем и другим, тем не менее он бросал вызов этим настроениям уже третий срок подряд.

— По поводу карантина, господин Палмер, я должен сказать следующее, — начал Фроун. — Вам не кажется, что лошадка уже вырвалась из стойла?

Палмер сидел, положив руки на один-единственный листок бумаги, лежавший перед ним.

— Мне нравятся ваши народные присловья, конгрессмен Фроун. Однако, как человек, выросший в привилегированных условиях, вы можете не знать, что усердный фермер вполне в состоянии оседлать другую лошадь, вскочить на нее и, догнав ту, которая вырвалась, благополучно вернуть ее в стойло. Ни один трудолюбивый американский фермер никогда не смирится с потерей хорошей лошади. Полагаю, что мы тоже не должны мириться.

— Мне также представляется любопытным, что вы подвязали к своему предложению ваш излюбленный проект, а именно — тот самый ядерный реактор, который вы давно и упорно пытаетесь запустить в обход существующей регламентации. Я вовсе не убежден в том, что сейчас самое подходящее время спешно вводить в строй эту станцию. И я бы хотел знать, каким образом она может нам помочь, если проблема, насколько я понимаю, заключается не в дефиците электроэнергии, а в перебоях энергоснабжения.

Палмер ответил немедленно.

— Конгрессмен Фроун, — сказал он с нажимом, — две важнейшие электростанции, обслуживающие Нью-Йорк, в настоящее время прекратили поставку энергии вследствие крайней перегруженности сети и аварий на линиях электропередачи, которые были вызваны резкими скачками напряжения, происходившими едва ли не повсеместно. Это повлекло за собой цепную реакцию вредоносных эффектов. В результате падения напора в системе водопровода резко уменьшилось водоснабжение, что повлечет за собой неминуемое загрязнение воды, если никто не приступит к немедленному решению этой проблемы. Отключение электроэнергии привело к нарушению железнодорожного движения в обе стороны по северо-восточному коридору. Перестали работать системы досмотра пассажиров в аэропортах. Нарушилось даже автомобильное движение, поскольку не работают насосы на бензозаправочных станциях. Существуют перебои в мобильной связи, что мешает деятельности аварийных служб в масштабе всего штата.

Вызов спасателей или полиции по девять-один-один во многих местах невозможен, и это само по себе подвергает риску жизнь наших граждан.

Палмер сделал небольшую паузу, затем продолжил:

— Теперь что касается ядерной энергии. Атомная станция, расположенная в вашем округе, готова вступить в строй. Она без единого сбоя прошла все предварительные проверки, и тем не менее бюрократические процедуры требуют какого-то дополнительного ожидания. В вашем распоряжении имеется полностью функциональная атомная электростанция — та самая, против которой вы лично повели настоящую кампанию и ставили препоны на каждом шагу, — станция, которая, будучи запущена, обеспечит энергией большую часть города. Сто четыре такие атомные станции поставляют всей стране двадцать процентов необходимой электроэнергии, и тем не менее это первый новый ядерный реактор во всех Соединенных Штатах, который наконец-то может быть введен в действие, — первый новый со времен аварии, постигшей атомную электростанцию на Трехмильном острове в тысяча девятьсот семьдесят восьмом году. Прилагательное «ядерный» окрашено негативными оттенками значения, однако, по сути, эти реакторы представляют собой устойчивый и экологически рациональный источник энергии, позволяющий уменьшить выбросы в атмосферу двуокиси углерода. Это наша единственная честная крупномасштабная альтернатива ископаемому топливу.

— Позвольте мне в этом месте перебить ваше коммерческое сообщение, господин Палмер, — сказал конгрессмен Фроун. — При всем к вам уважении, этот кризис — не более чем горячая дешевая распродажа для супербогачей, подобных вам, разве не так? Шоковая доктрина в чистом виде, не правда ли? Мне, со своей стороны, было бы чрезвычайно любопытно узнать, что вы планируете сделать с Нью-Йорком, когда завладеете им.

— Как я уже ранее объяснял со всей отчетливостью, это будет беспроцентная, автоматически возобновляемая кредитная линия на двадцатилетний период…

Эф бросил свой фэбээровский значок в ближайшую мусорную корзину и продолжил свою прогулку с Барнсом по Антикризисному центру — святая святых этого учреждения. Внимание всех присутствующих было приковано к Палмеру, изображение которого высвечивалось на многих мониторах из тех, что висели над головами.

Эф обратил внимание на мужчин в темных костюмах — несомненно, сотрудников «Стоунхарта», — толпившихся посреди бокового зала, в дальней стене которого виднелась двойная стеклянная дверь. Табличка со стрелкой гласила: «ОХРАНЯЕМЫЙ КОНФЕРЕНЦ-ЗАЛ».

Волна холода окатила Эфа: он вдруг осознал, что в ближайшие минуты почти наверняка расстанется здесь с жизнью. И абсолютно наверняка — если его план удастся. На самом деле больше всего Эф боялся, что его могут сразить до того, как он преуспеет в своем намерении убить Элдри-ча Палмера.

Эф определил — во всяком случае, ему показалось, что он определил, — направление к выходу на парковку. Повернувшись к Барнсу, он шепнул:

— Притворись больным. — Что?

— Притворись больным. По-моему, для тебя это не будет слишком большой натяжкой.

Ведя Барнса под руку, Эф прошел мимо бокового зала до конца помещения. Здесь около двойных дверей стоял еще один стоунхартовский агент. Рядом с ним светился знак мужского туалета.

— Это здесь, сэр, — сказал Эф, открывая перед Барнсом дверь. Барнс ввалился в туалет, хватаясь за живот и откашливаясь в кулак. Проходя мимо стоунхартовца, Эф демонстративно закатил глаза, — выражение лица охранника не изменилось ни на йоту.

В туалете, кроме Эфа и Барнса, никого не было. Из динамиков звучал голос Палмера. Вытащив пистолет, Эф провел Барнса в самую дальнюю кабинку и усадил на крышку унитаза.