Андрей Дашков - Войны некромантов Страница 52

Дней через десять Шутцбар повез Эльзу развлечься. Они выехали под вечер; Вальтер сам вел машину и делал это довольно рискованно. Начиналась вьюга, «Вольво» девяносто девятого года заносило на заснеженной дороге. Вскоре огни замка исчезли в седой пелене, а машина с охраной безнадежно отстала.

Эльзу охватило жуткое чувство изоляции, отчасти внушенной Вальтером. Ей не хотелось двигаться вперед, к возможной катастрофе и смерти, но и оставаться на месте, под опускающимся колпаком ночи, казалось невыносимым... Снежинки возникали из тьмы и разбивались о стекло. По обе стороны дороги проплывали черные стены леса.

Эльза покосилась на Вальтера и увидела вместо водителя огромного червя. Слепая тварь пошатывалась, склоняясь к рулю. Ее глянцевое тело было похоже на мужской детородный орган... Вдова догадалась, что психот начал «играть» с нею. Это была заведомо неравная партия.

...На самом деле Вальтер улыбался, раздумывая, не пришло ли время испортиться мотору. Потом он понял, что она боится и страх не возбуждает ее – в отличие от любопытства. Женщина, сидевшая рядом, в течение двадцати пяти лет не имела возможности спать ни с кем, кроме мужа. Это обещало знатоку целый вулкан страсти. Шутцбар решил, что заднее сидение машины – слишком убогое место для такого случая, и поехал еще быстрее. Приливы ее страха доставляли ему почти физическое наслаждение...

Скупо освещенный городок носил на себе печать упадка, но этого уже никто не замечал. Окраины опустели; каждый год молодые техны убегали к кочевникам в поисках свободы, но большая часть из них рано или поздно возвращалась обратно. Остальные жили по правилам, заведенным психотами, продавая себя и свои скудные таланты.

Шутцбар считался здесь далеко не самым плохим боссом. Некоторые даже находили его очаровательным. Во всяком случае, к нему относились с неподдельным почтением и ценили за то, что он никогда не прибегал к особо изощренной психической вивисекции.

...После ужина в ресторане Вальтер и Эльза оказались в стрип-баре «Креветка». Выбрали себе столик в глубине зала и заказали по коктейлю. Из посетителей бара большинство составляли женщины, а среди мужчин преобладали гомосексуалисты. Судя по всему, культовыми животными являлись пудели, особенно серебристого окраса.

Обстановка была спокойной, доверительной, чтобы не сказать – семейной. Вальтер знал почти всех здешних девочек и мальчиков в лицо... На подиуме извивалась «кошечка Бетти». Шутцбар едва скользнул взглядом по ее формам, знакомым ему не только визуально, и обрушил все свое внимание на Эльзу.

Они поговорили о том, что считалось «большой политикой», об обстановке в Клагенфурте, о шансах бастарда Рудольфа стать новым губернатором. Вальтер заметил, что Хаммерштайн была не совсем обычным техном. Все слабости, присущие этой человеческой породе, уживались в ней с неосознанным презрением к себе подобным. Он решил использовать это. Тем более, что случай представился очень скоро.

Гвоздем программы в «Креветке» был недавно нанятый хозяином негр Маркус. Вальтер уже был наслышан об этом сексуальном монстре, но ни разу не лицезрел того «во плоти».

При появлении Маркуса вялая толпа заметно оживилась. Свет погас. В помещении бара какое-то время были видны только красные точки сигарет и вспышки зажигалок. Потом на подиуме появилась фигура, покрытая фосфоресцирующим составом. Под мрачноватую электронную музыку Клауса Шульца негр исполнял долгий танец тени...

Эльза даже не заметила, когда именно ее рука оказалась в руке Вальтера. Тот ласкал пальцами ее ладонь и запястье... В «Креветке» забрезжил искусственный рассвет. Красноватые лучи вырезали из сумерек силуэт Маркуса, на котором из одежды был только какой-то фиговый листок, но зато огромных размеров.

Вскоре негр начал освобождаться и от этой детали, и Вальтер невольно прервал свои ласки. На теле Маркуса не было ни единого волоса. Чей-то пудель потерянно залаял в наступившей благоговейной тишине и тут же задушенно взвизгнул.

– Он вас интересует? – спросила вдова, у которой пересохло во рту.

Шутцбар подал условный знак своему охраннику, стоявшему поодаль, и с улыбкой повернулся к ней.

– Как большинство психотов, я бисексуален, – сообщил он. – Только что я велел пригласить его в замок.

– Зачем?

– Графиня, вы очаровательны, когда хотите выглядеть наивной. Он будет развлекать нас... долгими зимними вечерами. Мне показалось, что вы скучаете.

– Как трогательно. Значит, вы позаботились только обо мне?

– Нет. Посмотрите на этот сброд. Я забочусь о каждом из находящихся здесь придурков, хотя никто не сможет сказать, в чем конкретно состоит моя забота... Я поддерживаю равновесие. Впрочем, как вам известно, покойный граф занимался тем же. И в гораздо более значительных масштабах.

Вальтер расслабился и продолжал разглагольствовать:

– Умнейшие из людей считали тиранию лучшей формой правления. Все остальные рано или поздно приводят к разброду, войнам, анархии. Мы создали самую совершенную из тираний. Например, вы видели когда-нибудь непокорное овечье стадо?

– Ну почему же... Я могу вообразить себе некую болезнь. Вроде бешенства...

Вальтер понял, что Эльза неслучайно провела столько времени поблизости от губернатора. На мгновение он даже заподозрил некую ловушку, но потом вспомнил, что фон Хаммерштайн уже мертв.

– Это крайне маловероятно. Особенно, если учесть, что теперь уничтожены последние рассадники заразы.

– Но, кажется, никто не спросил у самих овец, довольны ли они таким положением вещей?

– Они довольны. Во всяком случае, ничто не мешает сделать их такими. В этом и состоит поддержание равновесия... Знаете, быть овцой в хлеву – это ведь очень удобно и даже приятно. К тому же, если нет опасности превратиться в баранью отбивную. А такой опасности действительно не существует, – самодовольно добавил Вальтер. – Говорят, я хороший любовник, но не каннибал.

– Однако я слышала кое-что о сопротивлении, кочевниках, монастырях... зомби...

Шутцбар благодушно улыбнулся, не спуская глаз с лоснящегося тела Маркуса, танцевавшего с сонным боа, который в заснеженном городке выглядел более дико, чем, например, инопланетянин...

– Вы дразните меня, графиня? Очаровательно... Отклонения от нормы неизбежны. Закон больших чисел действует и в человеческом стаде. Всегда найдутся безумцы, для которых идеи важнее благополучия и сытого желудка. При этом они почему-то исходят из совершенно ложной посылки, что таковы и все остальные люди. В этом и состоит патология... Но спросите у любого в моем городе – интересует ли его борьба? Болтовня о такой неудобной и обременительной вещи, как свобода? Нужна ли ему какая-либо идеология, кроме культа безопасности и удовольствий? Нет. Он скажет вам, что гораздо важнее, каким сегодня окажется пиво в ближайшем баре. Он пошлет ко всем чертям того, кто захочет изменить его жизнь... Монастыри – это убежища фанатиков и деклассированных элементов. Ну, а зомби – легенда, придуманная одним очень умным человеком. Почти наверняка одним из настоятелей. Может быть, даже психотом, – Вальтер тихо засмеялся. – Представляете, как запутались эти бедняги?!..