Мишель Цинк - Хранительница врат Страница 55

— Я не стану ни принимать титул, ни отказываться от него.

Он качает головой.

— Лия, такой возможности у тебя нет.

— Значит, будет. — Я расправляю плечи. — Я законная Владычица Алтуса, и в то же время ради ордена Сестер должна отправиться на поиски недостающих страниц. Мне придется попросить отсрочки, поскольку, во-первых, я не могу находиться в двух местах одновременно, а во-вторых, не могу полностью сосредоточиться на предстоящем путешествии, если над головой у меня висит столь важная задача, как управление всем островом.

Я отхожу на несколько шагов от Димитрия и поворачиваюсь к нему лицом. Чем больше я обо всем этом думаю, тем сильнее укрепляюсь в своем решении.

— Я назначу Совет Григори править островом вместо меня, пока я не вернусь с недостающими страницами.

— Так никогда прежде не делалось, — просто отвечает Димитрий. — Должно быть, настало время.

Луиза сидит в библиотеке, в озерце мягкого света, падающего от светильника на столе. Я гляжу на ее черные локоны, спадающие по белоснежным щекам, и внезапно остро осознаю, что завтра — впервые с начала нашего путешествия — останусь без ее общества. Как мне будет недоставать ее быстрого ума и веселого нрава!

— Луиза, — окликаю я как можно мягче, стараясь не напугать подругу, однако волнуюсь напрасно. Она поднимает голову, и на лице ее разлито целое море спокойствия.

Нежно улыбаясь, она поднимается из-за стола и идет мне навстречу, обвивает меня обеими руками. Несколько секунд мы стоим, замерев в дружеском объятии. Потом она чуть отодвигается, пристально вглядывается мне в лицо и спрашивает:

— Ты как?

— Все в порядке, — улыбаюсь я ей. — Пришла вот попрощаться. Мы уезжаем завтра утром, рано-рано.

Она грустно улыбается мне в ответ.

— Не стану и спрашивать, куда именно вы направляетесь. Знаю, ты все равно не можешь ответить. Скажу только, что буду ждать тебя тут и заботиться о Соне, пока ты не найдешь страницы. Это очень правильное разделение обязанностей, правда? А потом мы все вернемся в Лондон…

Ах, если бы я могла уйти сейчас, пока обе мы в хорошем расположении духа и с надеждой смотрим в будущее. Однако я не обрету покоя, если не объясню своего поведения утром.

Я вздыхаю.

— Мне очень хочется снова доверять Соне.

— Конечно. Это обязательно случится. — Луиза снова обнимает меня, на этот раз горячо и крепко-крепко. — Лия, доверие придет в свой срок, ведь всему свой срок. Теперь не время переживать за Соню. Я позабочусь о ней, пока тебя не будет, а ты позаботься о собственной безопасности и думай только о предстоящем пути. Отыщи страницы. Все остальное мы обсудим после твоего возвращения.

Мы еще несколько мгновений обнимаемся, но я все пытаюсь заглушить рвущийся из глубин разума ответ: «Если я вообще вернусь, Луиза. Если вернусь».

Я еле дышу от волнения и тревоги. Со времени моего прощания с Луизой прошел уже целый час. Я сижу на кровати, дожидаясь Димитрия, и от беспокойства нервы мои натягиваются все туже и туже, словно вот-вот лопнут. Что решит Совет Григори?

Очень не скоро в дверь негромко стучат. Я бросаюсь через комнату и распахиваю дверь. На пороге стоит Димитрий. Без дальнейших приглашений он заходит в комнату.

Я молчу, покуда за ним не закрывается дверь, но дольше ждать не могу.

— Что они сказали?

Он кладет руки мне на плечи, и в первый миг я боюсь услышать от него: «Принимать решение надо сейчас». Подобное решение свяжет меня навеки. Но нет, хвала небесам, этого не происходит.

— Лия, они согласны. — Он улыбается и покачивает головой. — Самому не верится, но Совет согласился дать отсрочку нам обоим. Мне пришлось нелегко, однако я сумел убедить их, что тебя не следует карать за усердные труды во имя пророчества, а меня — за то, что я охранял тебя по просьбе леди Абигайль.

Волна облегчения смывает все мои тревоги.

— Они дают нам время, пока мы не найдем страницы?

— Лучше, — смеется он.

— Лучше? — Ума не приложу, что может быть лучше.

Димитрий кивает.

— Нам дали время, пока не разрешится ситуация с пророчеством, — если ты и впредь будешь стараться довести дело до конца. Если же ты передумаешь… если решишь исполнить роль Врат, власть будет передана Урсуле.

Я мотаю головой.

— Такого не случится!

— Я знаю, Лия.

Я отворачиваюсь от него, силясь объять разумом столь быструю перемену позиции Совета Григори.

— Отчего они пошли на столь беспрецедентное решение?

Он вздыхает и отводит взор куда-то в угол.

— Димитрий, ответь. — Голос мой звучит глухо от усталости.

Он снова смотрит мне прямо в глаза.

— Совет рассудил, что судьба сама рассудит: если ты покончишь с пророчеством, то будешь вправе принимать решение. Если же потерпишь неудачу…

— Если потерплю неудачу?

— То это будет либо потому, что ты исполнишь роль Врат… либо же потому, что погибнешь, пытаясь избавиться от пророчества.

28

Уна будит меня так рано, что еще совсем темно.

Она вручает мне стопку сложенной одежды, и сердце у меня падает: я узнаю свои бриджи для верховой езды и рубашку — те самые, что я носила по пути в Алтус, только чистые, выстиранные. А я-то уже так привыкла к свободному шелковому платью. Привыкла и ко многому другому.

Пока я одеваюсь, Уна укладывает в дорожную суму еду и питье на первый отрезок пути. Сама я уже приготовила лук и стрелы. Да, Димитрий будет рядом со мной и всегда меня защитит, однако предательство Сони — живое напоминание: надеяться надо только на себя. На всякий случай.

Что взять с собой еще? В голову больше ничего не приходит.

Приятно чувствовать тепло гадючьего камня на груди. Он легко скользит мне под рубашку, и, поправляя рукава, я невольно задерживаюсь взглядом на медальоне, что висит на правом запястье.

Я подумывала оставить его на попечение Совету Григори, Сестрам, даже самой Уне — но мне не верится, что я могу доверить кому-либо медальон. Особенно после того, что случилось с Соней.

Уна видит, куда я смотрю, и тоже опускает взгляд мне на запястье.

— Все хорошо?

Я киваю, застегивая рубашку.

— Может быть… — Она заминается на мгновение, но потом продолжает: — Может, ты оставишь медальон здесь? Лия, я бы охотно хранила его для тебя — если от этого тебе будет легче.

Я прикусываю губу, размышляя над ее предложением, хотя, по сути, уже много раз все обдумала.

— Можно задать один вопрос?

— Разумеется.

Я заправляю рубашку в бриджи, тщательно подбирая слова.

— Возможно ли, что кто-нибудь из вас, жителей Алтуса — членов Совета Григори, Братьев, Сестер… могут ли падшие души влиять на вас, пытаться сбить вас с верного пути, искушать?