Джим Батчер - Холодные деньки Страница 57

Томас издал недовольное рычание, но залез обратно в Хаммер и закрыл за собой дверь.

Хват с опаской поглядел на меня и быстро осмотрелся, как будто ожидая нападения из засады.

Я вздохнул и сел на задний бампер Хаммера.

— Хват, — сказал я. — Слушай, я на этой работе только шесть часов. Я ещё не полностью перешёл на тёмную сторону. Пока что.

Хват скрестил руки на груди. Его пальцы всё ещё были недалеко от оружия, но всё же немного дальше, чем раньше.

— Ты должен понять. Ллойд Слейт был настоящим монстром.

— Знаю.

— Нет, не знаешь. Тебе не доводилось сталкиваться с ним так, как нам — будучи беспомощным.

Я развёл руками:

— Я тоже не всегда был могущественным, Хват. И даже обладая силой, я сталкивался с такими жуткими вещами, перед которыми у меня не было шансов. Так что — знаю.

— Тогда ты знаешь, в чём проблема.

— Давай предположим, что сейчас я полный идиот. Итак, в чём проблема?

Он ухмыльнулся:

— Ты был чертовски опасным парнем и не будучи у Мэб на поводке. А сейчас? Ллойд Слейт кажется хулиганом-старшеклассником на твоём фоне.

— Но я не собираюсь… — попытался возразить я.

— Но можешь.

— Но может, не стану.

— А может, и станешь.

— Если я столь могущественен, как тебе кажется, то что заставляет тебя думать, что ты устоишь против меня?

Он пожал плечами:

— Может, и не смогу. Но, по крайней мере, у меня есть шанс. А у людей за мной — нет.

— Ага, — сказал я, и мы оба призадумались. — То есть сказать тебе, что я не так уж и плох, будет явно недостаточно.

— Знаешь, как можно было узнать, что Слейт лжёт?

— Как?

- Его губы шевелились.

Я слегка улыбнулся:

— Что ж. Мне кажется, что у тебя есть несколько вариантов.

— Вот как?

— Сам посуди. Ты видел, на что я способен, и прикидывал, что я могу сделать, вернее, ты думал, что я это сделаю.

— Звучит разумно, — ответил Хват. — Так мог бы сказать Фон Клаузевиц.

— Конечно же, если бы шла война, и я бы был врагом.

— А что, по-твоему, я ещё могу сделать?

— Возможно, проявить немного доверия, — ответил я. — Чувак, это просто иллюзия. И я полностью убеждён, что нам нет нужды быть врагами. Нам не нужно воевать.

Хват сжал губы, а затем сказал:

— С этим небольшая проблема. Ты принадлежишь Мэб. Мне нравится Гарри. Возможно, ему я мог бы доверять. Но мне известно, какова Мэб — а теперь Гарри принадлежит ей.

— Чёрта с два, — ответил я. — То, что я устроился на эту работу, совсем не означает, что я со всем согласен.

— Ты, ну, вроде выглядел согласным, чувак. С Мэб. У каменного стола.

Заключение контракта с кем-то, подобным Мэб, не то, что возможно проделать безличным рукопожатием. Я почувствовал, что мои щёки вспыхнули:

— О. Ты это видел.

— Все в Феерии видели, — сказал Хват.

— Боже, это унизительно,— пробурчал я.

— Понимаю, что ты имеешь в виду, — ответил он. — По крайней мере, за просмотр денег не брали.

Я фыркнул.

— Ладно, — подытожил я. — У меня тут маленький напряг со временем, так что думаю, тебе нужно принять решение.

— Вот как?

Я кивнул:

— И кто же его примет? Ты? Или Фон Клаузевиц?

Хват отвёл взгляд, а затем сказал:

— Ненавижу я вот такую чепуху. Впервые в жизни у меня есть работа, на которой я продержался больше полугода.

— Я тебя прекрасно понимаю.

Он снова кратко улыбнулся:

— Я хочу тебе верить, — сказал он. Затем глубоко вздохнул и посмотрел на меня, опустив руки по бокам:

— Но есть люди, чья безопасность зависит от меня. И я не могу себе этого позволить.

Я встал, очень медленно и расслаблено.

— Хват, я не хочу этого боя.

— И у тебя будет возможность доказать это, — ответил он. — Я дам тебе время до полудня, чтобы ты убрался из города, Гарри. Если после этого я увижу тебя, то не буду тратить время на разговоры, и не стану вызывать тебя на честный бой. Если ты серьёзно говорил о том, что ты сам себе хозяин, и если ты действительно желаешь, чтобы между нами воцарился мир — то уйдёшь.

— Не думаю, что смогу это сделать, — сказал я в ответ.

— Я и не думал, что ты сможешь, — тихо произнёс он. — У тебя время до полудня.

Мы обменялись кивками, и он пошёл к своему внедорожнику, так и не посмотрев на меня. Подойдя к нему, он завёл его и уехал.

Я снова облокотился на задний бампер Хаммера и закрыл глаза.

Отлично.

Ещё и это.

Мне нравился Хват — он был честным парнем. Он стал Летним Рыцарем и, насколько мне было известно, никогда не злоупотреблял своим могуществом. Люди в сверхъестественном сообществе относились к нему с приязнью и уважением. Я даже как-то раз видел его в деле — и он был чертовски более опасным, чем когда я впервые встретил его напуганным юношей.

Я не хотел с ним сражаться.

Но он практически не оставил мне другого выбора.

Мэб была не лапочкой и зайкой, и мне это было отлично известно, когда я согласился. Даже если она не была злой, то оставалась порочной, жестокой и безжалостной. И я не сомневался, что в своё время Мэб приложила руку, так или иначе, ко многим достойным людям. Многие века существовали истории о Зимнем Рыцаре, и многие отвратительные личности носили этот титул: Жиль де Ре, Андрей Чикатило, Джон Хэйг, Фриц Хаарман. Будь я на месте Хвата, а он на моём, то я бы спустил курок, долго не раздумывая.

Я откинул голову назад, глухо стукнувшись о машину.

Томас присел рядом со мной, и Хаммер просел еще больше.

— Ну?

— Что ну?

— Он отступит?

— Это не имеет значения, — ответил я.

— Конечно же, имеет.

Я покачал головой:

— Это не имеет значения, потому что он честный парень, и я не собираюсь причинять ему вред.

— А если он не оставит тебе выбора?

— Выбор есть всегда. В том то и секрет, чувак. Всегда, всегда есть выбор. Он может быть чертовки паршивым, но это не значит, что его нет.

— Позволишь ему убить себя? — спросил Томас.

— Нет, — я посмотрел на него, — но и убивать его я не собираюсь.

Мой брат окинул меня мрачным взглядом, а потом встал и молча отошёл.

Воздух подёрнулся рябью, а потом Молли появилась в трёх метрах позади места, где был Хват во время нашего разговора. Она проводила Томаса недовольным взглядом.

— И давно ты там стоишь? — удивился я.

— Я выскользнула, когда Томас садился. Ну, знаешь, на всякий случай. Мне показалась неплохой идеей возможность вырубить его по-тихому, если дело дойдёт до драки, чтобы тебе не пришлось его убивать.

— Не очень-то честно, — ухмыльнулся я.

— Был у меня один учитель, который, не переставая, твердил, что если я когда-либо окажусь в честном бою, то кто-то серьёзно ошибся, — сказала она.

— Звучит по-дурацки.

— С ним такое бывало временами, — усмехнулась она. Затем, глянув искоса на Томаса, продолжила: