Лиза Дероше - В объятиях демона Страница 59

— Это было совершенно удивительно, — говорит она, проводя пальцем по щеке и заставляя меня трепетать. Ее улыбка становится шире. — Возможно, даже лучше, чем секс.

Я улыбаюсь в ответ, умирая от желания доказать ей обратное. Это и впрямь было удивительно. Потрясающе. Но не думаю, что секс с Фрэнни может оказаться хуже.

— И что ты помнишь?

Она расплывается в улыбке и ведет пальцем вниз по моей груди, останавливаясь на пуговице джинсов.

— Все.

Я не могу не заулыбаться.

— Любопытно.

Она водит пальцем по моему животу у пояса, сводя меня с ума, и я уже почти готов снова навалиться на нее, когда она говорит:

— Ну так и где находится ад?

Я чуть ли не смеюсь.

— В ядре.

Она удивленно смотрит на меня.

— Земли?

— Ага.

— Значит, все, кто пытается прорыть туннель в Китай,[33] будут прямо-таки адски удивлены.

— В буквальном смысле, — ухмыляюсь я.

— Как ты туда попал? За тобой пришел кто-то вроде тебя?

— Нет. Я создание ада. — Я искоса слежу за ее реакцией, не зная, как Фрэнни воспримет это, но вижу лишь, что она задумалась.

— Что это значит?

— Демонов создают в аду. Мы никогда не были людьми.

— Не понимаю, как это происходит.

— Рождаемся мы из греха. Мой грех — гордыня, как и первородный грех владыки Люцифера. Мое имя выдает меня с головой. Лишь творения гордыни настолько высокомерны, чтобы взять его имя.

Она переводит взгляд на свою ладонь у меня на груди.

— А если я скажу, что все это время подозревала? Странно.

— Да, — улыбаюсь я.

Она мельком смотрит на меня, затем отводит взгляд, открывает рот, чтобы что-то сказать, но закрывает его.

Моя улыбка становится шире. Я приподнимаю голову девушки за подбородок и пристально смотрю ей в глаза.

— Что? — спрашиваю я.

Она краснеет, и на ее лице появляется смущенное выражение.

— Ничего, — отвечает она, опустив ресницы.

— Очевидно, что-то есть.

— Я хочу потрогать твои рога, — выпаливает она, не глядя на меня.

— Зачем? — морщусь я.

Она поворачивается ко мне спиной.

— Забудь. Это просто глупо.

Я возвращаю ее в прежнее положение и нависаю над ней на локтях.

— А ты не убежишь из комнаты, визжа от страха?

Сначала она поднимает глаза, затем голову и целует меня.

— После того, что ты совсем недавно сделал? А ты сам как думаешь?

Я закрываю глаза и сбрасываю человеческую оболочку. Дрожь проходит по мне, когда Фрэнни проводит ладонью по моим волосам. Ее рука слегка трясется, когда она огибает пальцем основание левого рога, затем ведет до кончика и обратно. Обхватывает оба рога и притягивает меня для поцелуя. Когда я опускаюсь на нее, они растворяются.

Отстранившись, я смотрю в сапфировые глаза в поисках хоть какого-нибудь признака страха или отвращения, но вижу лишь нежность. До сих пор не могу поверить, что этот взгляд адресован мне.

— Они могут снова попытаться с… Тейлор и Райли?

Я вздыхаю и веду пальцем по ее носу, губам, подбородку и шее, останавливаясь возле безумно сексуального красного бюстгальтера.

— Возможно, нет. Они знают, что мы будем этого ожидать.

— И что мы собираемся делать?

Я скатываюсь с нее и трясу головой.

— Не знаю. Шестое чувство подводит меня. А это опасно, Фрэнни. Я уже не вижу их присутствия, как раньше. Не уверен, что могу защитить тебя.

— Мне нужен еще один крест, — улыбается она. — А тебе, я думаю, нужен талисман. Чтобы отгонять злых духов.

— И где же мне достать такой талисман?

Не будь я уверен в обратном, то подумал бы, что ее глаза светятся. Она садится и поворачивается ко мне спиной, расстегивая бюстгальтер и снимая его. От этого действия все во мне… шевелится… и я собираю в кулак последнюю волю, чтобы не наброситься на нее в эту самую секунду. Прикрываясь подушкой, Фрэнни поворачивается ко мне. Волосы ее откинуты на одну сторону. Она протягивает мне бюстгальтер, и ее улыбка при этом так порочна, что способна смутить любого демона.

— Твой талисман, — говорит она.

— Если ты считаешь, будто это сможет отогнать злых духов, то ничего не знаешь о злых духах. — Я смотрю на нее, стараясь выровнять дыхание. — Ты даже понятия не имеешь, что творишь со мной.

По правде говоря, я и сам не понимаю. Это совершенно неисследованная территория. Но что бы это ни было, мне нравится.

— Я ни о чем не сожалею, — говорит она, все так же коварно улыбаясь.

Но затем меня осеняет. Ответ. Я колеблюсь лишь секунду, пожирая Фрэнни глазами, затем вешаю бюстгальтер на изголовье кровати и протягиваю девушке майку.

— Хоть мне и тягостно говорить это, но тебе придется одеться. У Габриэля есть кое-что нужное нам.

— Я не позволю ему отметить меня, — говорю я по пути к дому Габриэля.

— Очень жаль. Это был бы самый верный способ. Но возможно, еще кое-что окажется не менее действенным.

— Например?

— Будучи доминионом, он располагает информацией, недоступной мне. И еще обладает силой, о которой я могу лишь мечтать.

Я вспоминаю поцелуй с Гейбом — какие эмоции он во мне вызывал, — затем подношу руку к губам и вздыхаю.

— Что между вами происходит? — тихо спрашивает Люк, но в его голосе слышится надрыв.

— Ничего.

По крайней мере, я так думаю.

— Ты такая врунья.

— Я не… — «вру», собираюсь сказать я. Но это не так. Ведь между нами на самом деле что-то происходит. Но я понятия не имею что. — Я поцеловала его.

Люк давит на тормоза, отъезжая в сторону.

— Что ты сделала?!

— Поцеловала его.

Он лишь смотрит на меня, и в его глазах бурлит ярость.

— Когда?

— До нас — в основном, — говорю я.

— В основном? Что это значит?

Его ярость провоцирует мою собственную.

— Знаешь, это не твое дело! По крайней мере, он не был почти голым в моей постели! Я до сих пор не уверена, что ты не спал с Аваирой.

Люк стискивает зубы и прищуривается.

— Он поцеловал тебя в ответ?

Я сползаю по сиденью и скрещиваю руки на груди, чтобы не ударить его.

— Сказала же, не твое дело.

— Что ж, это просто шикарно, — язвительно говорит он. — Ты свергаешь не только демонов, но и ангелов власти. — Он выруливает на дорогу и слепо смотрит в лобовое стекло. — Так ты хочешь его? Ведь все, что ты хочешь, ты можешь получить, со своим-то даром подчинения.

— Отвези меня домой, — сердито бурчу я.

Я крепко обхватываю себя руками. Боль в груди грозит перерасти в слезы злости, но я запрещаю себе плакать. Не доставлю ему такого удовольствия.