Антон Фарб - Глиф Страница 59

— Это ты с чего взял? — полюбопытствовал Ромчик.

— А с того, — мигом взъелся Клеврет, — что когда тебя, дурака, надо было спасать, он без лишних вопросов на нож полез! Следом за мной!

— Начнем с того, — рассудительно возразил Ромчик, — что если бы не ты, дурак, со своими дурацкими глифами, то меня, дурака, может и спасать бы не пришлось… Да не дуйся ты, сопля вылетит. Знаю я, что Славик нормальный чел, я спрашиваю, с чего ты взял, что он тебя с Настей к себе заберет? У него и так этот, как его, Белкин тусуется в инвалидном кресле…

— Заберет, — убежденно сказал Женька. — У него план есть. На крайний случай…

— Какой еще план?

— Такой, — туманно ответил Женя. — Правильный план. Продуманный. Вы вот вчера уехали от Чоппера, так? Так. И мы уехали. И байкеры уехали. Но мы-то потом со Славой вернулись! И на тачке!

— Нафига? — удивился Рома.

— Ха! А ты в курсе, что у Чоппера в гараже погреб был? А в погребе — схрон, оружие и сухпай армейский. Месяца два отсиживаться можно было.

— А чего ж он тогда удрал?..

— Не знаю, — пожал плечами Клеврет. — Только мы вчера вечером оттуда три сумки вывезли. Пять стволов, из них два — нарезных, причем один с оптикой. И сумку патронов. А сегодня поедем пайки вывозить.

— Куда — вывозить? И зачем? — не понял Ромчик.

— Пока к Славику. А там — видно будет. Он хочет свой схрон организовать. Человек на пять-шесть, он сказал. Так что Настене места хватит. И тебе с твоей Никой тоже, хоть ты ее и не чпокнул…

Ромчик хотел едко ответить, но зазвенел звонок со второго урока, и коридор мигом заполонили жертвы начального образования, одуревшие от сорока пяти минут вынужденного сидения на одном месте. Малолетки принялись носиться по лестницам, как угорелые, а те, кто постарше, вместо привычного втыкания в мобилки и обсуждения телеящика, загалдели на тему Игры. То и дело сыпались словечки типа «малые глифы» и «большие глифы» (кто ж их поделил-то?), «инструкции» (бывали простые, составные и «левые»), «правила» (о которых вообще никто ничего не знал, и поэтому несли всякую чепуху), какое-то непонятное «открытие» (его следовало остановить), «мастера» (ну, это понятно), «наблюдатели» (загадочные личности, по идее, следящие за ходом Игры)… Заодно обсуждались технические детали вроде того, какой мел лучше пишет по асфальту, где купить аэрозольную краску в баллончиках и как правильно рисовать глифы — слева направо или сверху вниз?

Игра, став достоянием гласности, обрастала фольклором прямо на ходу. Вот завуч потащил за ухо первоклашку, накарябавшего самолично придуманный глиф на стене спортзала. А вот девицы-красавицы из десятого «Б» томно и с придыханием обсуждают героический поступок какого-то придурка, залезшего на балкон восьмого этажа, чтобы нарисовать глиф для своей девушки. И Борька-бизнесмен уже принимает заказы на футболки с глифами, по двадцать баксов штучка. И даже Кирюша Цибенков, круглый отличник и полный задрот, важно вещает о науке семиотике и способах интерпретации значения глифов…

Женька смотрел на все это с обидой, Ромчик — с недоумением, а отвечали им опасливые и настороженные взгляды. Впрочем, с Женькой это было и понятно: он, в силу своего пролетарского происхождения, никогда особой популярностью в школе не пользовался, а тут еще и татуировка… Ромчик же, хоть и был классическим, в понимании одноклассников, мажором, всю жизнь слыл классным пацаном, и с чего бы это вдруг его стали сторониться, как чумы?

Сплетни, догадался Ромчик. Наверняка директриса уже в курсе, что отца арестовали. А если в курсе директриса — в курсе вся школа, у этой сороки секретов не бывает…

— Ладно, потом договорим, — Рома хлопнул Клеврета по плечу.

Следующим уроком была физкультура, и Ромчик направился к лестнице, закинув рюкзак за плечо. После истфеха школьная физ-ра казалась ему занятием унылым и однообразным, он даже подумывал сделать себе освобождение «по здоровью» — да никак руки не доходили… Придется опять, как собачка, за мячом бегать, потому что для физрука других игр, кроме баскетбола, похоже, в природе не существовало.

Уже сворачивая в сторону раздевалки, Ромчик наступил на ногу полузнакомому мужичку небольшого роста. По привычке он извинился и машинально поздоровался. Мужичок, едва достававший Роме до плеча, кивнул в ответ, и тут Ромчик его вспомнил.

Это был тот самый невыразительно-заурядный коротышка, руководивший его, Ромчика, похищением. Именно он велел тогда снять с головы Ромы мешок, чтобы сфотографировать мальчика на его же айфон. Это его Ромчик для себя определил как Шефа, а киднепперы называли Тухлым. Оказавшись лицом к лицу (вернее, грудью к лицу карлика), Рома наконец понял смысл прозвища: от Шефа несло, как от мешка гнилой картошки с легкой примесью сероводорода.

Вот и встретились, подумал Ромчик, бросаясь на коротышку, как защитник в американском футболе. Идея была сбить вонючего карлика с ног или вмазать в стену, а там, как говорится, разберемся… Но не тут-то было: Шеф ловко увернулся, и Ромчик с размаху сам врезался в стенку. Шеф с удивительным проворством лягнул Ромчика по голени, ткнул коленом в ребра и бросился наутек.

Зарычав от боли и досады, Ромчик ринулся следом.

Несмотря на свои короткие ножки, низкорослый вонючка юрко несся по коридору, оставляя после себя шлейфовый, как от дорогого одеколона, запах тухлых яиц. У Ромы шаг был длиннее, да и физическая форма не в пример лучше — парень бежал быстрее карлика, и тот, сообразив что к чему, резко запетлял между людей, решив взять не скоростью, а маневренностью.

Ромчик не стал тратить дыхание на вопли «стой!» или «держи его!», а просто врезался в толпу школьников, сшибая их, как кегли. После бугуртов — схваток стенка на стенку — это оказалось раз плюнуть. Он был уже в двух шагах от коротышки (только руку протяни, и поймаешь за шкирку!), когда тот свернул в столовую, сбил с ног повариху тетю Галю, опрокинул гору подносов, нырнул под стол, и снова выскочил в коридор. Благодаря этому фокусу Шеф выиграл три секунды форы, и когда Ромчик, стряхнув с себя визжащую повариху, вылетел обратно в коридор, коротышка уже рванул к лестнице, ведущей в подвал.

А вот это было хреново. Ромчик ссыпался по лестнице, на ходу выдергивая из рюкзака велосипедную цепь. В подвале — вотчине вечно вмазанных военрука и трудовика — хватало темных углов, где Шеф мог бы устроить засаду. Рома на его месте так и поступил бы. Но перепуганный вонючка предпочел спасаться бегством. Дробный топот маленьких ножек раздавался где-то впереди, ближе к столярным мастерским.

Если коротышка свернет в мастерские, я могу его потерять, подумал Ромчик. Там три выхода: в слесарку, в спортзал и — через каптерку трудовика — на улицу. А вот если он свернет в туалет… оттуда ему деваться будет некуда!