Кристофер Пайк - Последний вампир. Черная кровь. Красные кости Страница 60

— Почему это должно случиться?

Он задумывается:

— Был когда–то великий бог, хозяин обширного океана. Этот океан совсем недалеко отсюда, хотя ты не знаешь его названия. У этого бога было три жены. Ты знаешь, как трудно угодить даже одной жене? Значит, можешь себе представить, насколько трудно было сделать счастливыми целых трех. Вскоре после того как он взял третью жену, к нему пришли две первые и стали просить подарки. Первая сказала: «О, великий бог. Мы лучшие из твоих жен, самые прекрасные. Одари нас особыми дарами, и мы будем очень довольны». Вторая сказала: «Мы часто служили тебе и никого больше не любим. Дай нам сокровища, и мы останемся с тобой до конца твоих дней». Бог посмеялся над их просьбами, но поскольку они ему нравились, он исполнил их желания. Первой он дал все драгоценные камни океана: алмазы, изумруды, сапфиры. Второй дал все разноцветные кораллы и все прекрасные раковины. Третья жена конечно же ничего особенного для себя не просила. Он дал ей соль.

— Соль, мой господин? И все?

— Да, поскольку она ничего не просила, он дал ей соль, и она рассеяла ее по океану. Все яркие драгоценные камни стали невидимыми, все красивые раковины оказались спрятанными. Две первые жены не смогли отыскать своих сокровищ и остались ни с чем. Как видишь, соль оказалась самым великим даром или, во всяком случае, самым действенным. — Кришна делает паузу: — Ты понимаешь смысл этой истории, Сита?

Я колеблюсь. В его историях всегда много смыслов.

— Да. Этот ближний океан — творение, в которое мы скоро войдем. Соль — это майя, иллюзия, которая скрывает его сокровища.

Кришна кивает:

— Да. Но пойми, что эти сокровища — не зло, а богини, которые ими обладают, не просто тщеславны. Нырни глубоко в океан, и они вызовут такие течения, которые принесут тебя к невообразимым вещам. — Он делает паузу и продолжает более мягким голосом, снова глядя на звезды. — Я мечтал о земле, и поэтому она возникла. В своих мечтах я видел на ней тебя. — Он касается рукой моих волос, и я чувствую, что сейчас упаду в обморок. — Ты идешь туда, чтобы узнать такое, чему может научить только земля. Это правда, но это и ложь. Вся правда парадоксальна. Со мной никогда ничто не приходит и не уходит. Ты понимаешь?

— Нет, мой господин.

Он убирает руку:

— Это неважно. Ты уникальна, как сама земля. Но, в отличие от других, ты не будешь много раз приходить и уходить. В твоей мечте и в моей ты уйдешь туда и там останешься.

— Как долго, мой господин?

— Ты родишься в начале одной эры. Ты не уйдешь, пока не наступит новая эра.

Я снова в слезах:

— И за все это время я не увижу тебя?

— Ты меня увидишь вскоре после того, как будешь изменена. Потом, возможно, снова увидишь меня перед тем, как покинуть землю. — Кришна улыбается. — Все зависит от тебя.

Я не понимаю, что он имеет в виду под изменением, но у меня более серьезные заботы.

— Но я совсем не хочу туда!

Так легко вызвать у него смех.

— Ты это говоришь сейчас. Ты этого не скажешь… позже. — Его взгляд на секунду встречается с моим, а может, и не на секунду, а гораздо дольше. В этот короткий промежуток я вижу много лиц, много звезд. Словно внизу разворачивается целая Вселенная и завершает полный цикл. Но я не покинула вершины холма. Я продолжаю смотреть в глаза Кришны. Или это не глаза, а окна в ту часть моего существа, которую я так хочу задействовать? Маленький шар света появляется из его глаз и перетекает в мои, это живой мир, полный фигур и образов. Он обращается ко мне шепотом: — Как ты теперь себя чувствуешь, Сита?

Я прикладываю руку к голове:

— Голова кружится. Я чувствую, словно только что прожила… — Я останавливаюсь. — Я чувствую, словно уже была на земле, была замужем, и у меня был ребенок! Все это так странно. Я чувствую, что была не человеком, а чем–то другим. Такое возможно?

Он кивает:

— Ты будешь человеком только короткое время. И верно, все это уже случилось. Понимаешь, это все майя. Ты думаешь о том, что делать, чего добиваться, как совершенствовать себя, чтобы достичь меня. Но ничего этого не нужно. Ты всегда со мной, а я всегда с тобой. Однако у тебя глубоко в сердце коренится желание быть отличной от других, совершить за одну долгую жизнь столько, на что у других уходят тысячи жизней. Так тому и быть. Ты ангел, но ты хочешь быть такой, как я. Но я — и ангел, и демон, и добро, и зло. Однако я выше всего этого. Погружайся глубоко в этот океан, Сита, и ты увидишь, что все сокровища, которые ты найдешь, — это иллюзии, и ты оставишь их.

— Я не понимаю.

— Это неважно. — Он подносит к губам флейту. — Теперь я сыграю тебе песнь из семи нот человечества. Здесь все чувства, которые ты будешь испытывать как человек и как вампир. Помни эту песнь, и ты будешь помнить меня. Пой эту песнь, и я буду с тобой.

— Подожди! Что такое вампир?

Но Кришна уже начал играть. Я напряженно слушаю, но тут неожиданно на равнину налетает ветер, и звуки пропадают. Поднимается пыль, она слепит меня, и я больше не вижу Кришну. Я не чувствую, что он рядом. Свет звезд меркнет, и становится темно. И меня охватывает великая печаль.

Но я думаю, что, может быть, не слышу песни, потому что сама стала этой песней. Что я потеряла своего господина, потому что действительно хочу стать тем, чем стану. Любовницей, которая ненавидит, святой, которая грешит, и ангелом, который убивает.

Я просыпаюсь в реальности, которой не хочу. Никакой перемены для меня не случилось. Я в раю, я в аду.

— Эй? — говорит чей–то голос.

Я нахожусь в каком–то дешевом мотеле. Оглядываясь вокруг, я вижу ободранный номер, пыльное зеркало, в котором отражаются голые стены и продавленный матрац. На этом матраце я и лежу, голая, накрытая простыней. В зеркале я вижу специального агента Джоэла Дрейка, который сидит на стуле у окна и с нетерпением ждет моего ответа. Сначала я ничего не говорю.

Рей погиб. Я знаю это, я чувствую это. Но я так разбита, что мало что могу чувствовать. Я слышу биение сердца в своей груди. Но оно не может быть моим. За свою долгую жизнь я выпила кровь тысяч людей, но сейчас я опустошена. Я дрожу, хотя в комнате тепло.

— Да? — наконец говорю я.

— Сита.

В зеркало я вижу, как отражение Джоэла подходит и садится на кровать рядом со мной. Изношенные пружины реагируют на его тяжесть, и матрац подо мной прогибается.

— Ты в порядке? — спрашивает он.

— Да.

— Ты в мотеле. Я привез тебя сюда после взрыва на складе. Это было двенадцать часов назад. Ты проспала весь День.

— Да.

Он говорит, не веря собственным словам:

— Я шел по твоим следам. Я зашел к его матери. Она была в страшном состоянии, не в себе, как сломанная пластинка. Она твердила о местонахождении того самого склада, который потом взорвался. И кроме этого мало что сказала.