Джорджо Фалетти - Убийственная тень Страница 60

– Все в порядке, Чарли?

Старик еле заметно кивнул. Потом двинулся вперед и проронил каким-то бесцветным голосом:

– Я войду один. Вы ждите здесь.

Никто ему не возразил. Лицо и тон Чарли не допускали возражений. Почему-то всем стало понятно, что иначе и быть не может.

Чарли, проходя мимо пса, погладил его по голове. Несколько шагов – и его поглотила тьма пещеры.

Все остались молча ждать перед входом. Тишина и ожидание камнем легли на их души.

Спустя несколько минут, показавшихся им годами, худощавая фигура Чарли материализовалась из мрака.

– Идемте.

Все последовали за ним внутрь. Немой Джо проводил их взглядом и остался сидеть возле пещеры; ему компания была явно не нужна.

В собственно пещеру вел недлинный и неширокий коридор, где ощущались следы человеческого присутствия. Стены были испещрены рисунками, несомненно связанными с мифологией индейцев. Справа помещалось своеобразное ложе, прикрытое ветхими шкурами; у его подножья лежали полусгнившие лук и колчан со стрелами.

Чарли остановил вошедших, частично заслонив собой внутренний вид пещеры.

– Это священное место. Сюда приходил шаман для раздумий и общения с духами. На стенах его знаки, здесь его вещи – лук, сумка со снадобьями.

Лицо Чарли в полутьме казалось темным пятном под красной банданой. Его слова были обращены ко всем, но главным образом к Роберту:

– Иди сюда, человек закона. Нынче для тебя удачный день. После стольких лет ты разгадал загадку.

Чарли отступил, и трое смогли охватить взглядом всю пещеру.

На полу они увидели две высохшие мумии. Одна лежала ничком, другая, чуть подальше, навзничь, головой к дальней стене. Время, казалось, более благосклонно обошлось с одеждой, чем с телами.

Чарли указал на ближние останки:

– Это тело человека, некогда бывшего великим вождем народа навахов. При жизни его звали Элдеро.

Общее ошеломление вылилось в слова Роберта, быстрее всех обретшего дар речи:

– Тот самый Элдеро, вождь из Флэт-Филдс?

Чарли кивнул и подошел ко второму трупу.

– Он был не только вождь. Смотрите.

Он поддел ногой правое плечо второго трупа и перевернул его на спину. В пещере будто пронесся ледяной ветер и еще больше сгустилась тьма.

Перед ними на земле в пропыленной одежде лежал человек, у которого были разбиты все кости черепа.

Глава 26

Стейс Лавкрафт открыл деревянную дверь, вышел и поглядел на солнце, выплывающее из тени сосен на восточном склоне гор. Из дома доносились приятные запахи яичницы, окорока, поджаренного хлеба, печеного лука. Запахи разливались в свежем утреннем воздухе и уносились вдаль, чтобы подразнить диких зверей в окрестных лесах. Он еще раз благословил судьбу за то, что та привела его из города в этот рай земной. Куда ни кинь взгляд – всюду раздолье, простор, благодать Господня. А еще великое желание людей оставить свой, пусть маленький, след на земле и крикнуть в голубой свод небес: «Я здесь, я тоже существую!»

Стейс повернул голову туда, где жил со своей семьей.

Первый дом он построил вплотную к скале, выложил из песчаника и обтесанных бревен, обмазал глиной. Крышу вдобавок укрепил дранкой, соломой и смолой, чтоб не промокала. Он выбрал именно это место, поскольку чуть выше по горе был естественный желоб, по которому стекала вода в короткий сезон дождей. А еще потому, что отсюда открывалось великолепное, всякий раз иное зрелище заката. Жилище было достаточно удобным, но, разумеется, временным. В выборе места играли свою роль и чисто практические соображения: все же возводить три стены быстрее, чем четыре. Теперь дом стал им тесноват, а когда родится ребенок, как они будут ютиться в двух комнатушках?

С той стороны поляны, раскинувшейся перед низким строением, по тропе от источника поднималась его невестка Талена с двумя полными ведрами. Даже отсюда было видно, как играют еще слабые лучи солнца на блестящих черных волосах красавицы индианки. Она шла легко, не переваливаясь, несмотря на большой живот.

Его жена Кэти вышла из темного проема двери и на миг задержалась на пороге. Потом подошла к мужу и устремила взгляд туда же, куда смотрел он.

Стейс уже знал, что она сейчас скажет.

– Что ты будешь делать с Таленой! Упрямая как баран. Нельзя ей такие тяжести таскать.

Стейс улыбнулся и обнял ее за плечи.

– Не те у них обычаи, чтоб она слушалась советов свекрови из Питсбурга. Индианки работают до самых схваток, а пуповину зубами перегрызают. Если мы заставим ее вести себя иначе, это будет для нее оскорбление как для жены.

Тем временем Талена поравнялась с ними, вошла в треугольную тень от горы. Искры в волосах погасли, но черные как уголья глаза все равно сверкали.

– Может, и так, но я привыкла заботиться о беременных.

Кэти высвободилась из объятий мужа, подошла к невестке и, невзирая на сопротивление той, выхватила у нее ведро.

– Талена, ádaa áholyá.

На языке навахов Кэти Лавкрафт велела индианке поберечь себя. Стейс по сей день удивлялся и восхищался, с какой легкостью жена усвоила это трудное наречие. Ведь в языке навахов важно не только произношение звуков, но и интонация, которая подчас полностью меняет смысл сказанного.

Молодая женщина смирилась и не стала отбирать полное ведро у bizhá' áád jílíní – матери мужа.

– Ahéhee', Кэти. Большое спасибо.

В отличие от свекрови Талене с трудом давался язык белых. Но за год она научилась довольно сносно объясняться, хотя английский в ее устах звучал странновато.

Следуя друг за другом, женщины внесли ведра в дом. Стейс двинулся за ними на запах сытного завтрака.

Талена встала еще перед рассветом и принялась «трудиться» – она выговаривала это слово с очень смешными придыханиями. Из комнаты, где спали они с Кэти и младшая их дочь Линда, Стейс услышал перестук глиняных мисок, в которых замешивали тесто для жареных лепешек, похожих на тортильи, но сделанных по рецепту навахов.

Он смотрел, как плавно и бесшумно невестка движется по наспех сработанному дому, и вполне понимал сына, который влюбился и женился на ней. Талена привыкла жить в хогане или вигваме, и все в этой геометрической постройке восхищало ее, начиная от каменного очага вместо отверстия с поддувом в центре индейских жилищ. Останься они жить в Питсбурге, Колин тоже без труда нашел бы себе жену. Невеста у него уже была – Лорейн Санквист, белокурая красавица, у которой на щеке почти всегда была очаровательная ямочка, когда она улыбалась. Но едва Колин предложил ей выйти за него замуж и вместе с его семьей пуститься на поиски приключений на юго-западе, сперва исчезла ямочка, а потом и сама Лорейн.