Святослав Моисеенко - Последняя тайна Патриарха Страница 62

Кортеж выехал за ворота.

Сидя в машине, Феофил продолжал хмуриться и что-то обдумывать. Наконец он тихо проговорил, наклонившись, начальнику своей охраны, сидевшему впереди:

– Ты сейчас видел в толпе высокого парня, такого, знаешь, русского богатыря, в черной вязаной шапочке – менингитке? – украинский богатырь ответил утвердительно. Цепкий взгляд бодигарда не мог не отметить эту каланчу.

– А известно ли тебе, что этого гарного парубка Дамиан вот уж три недели разыскивает? Он ведь был начальником охраны покойного Патриарха… Краем уха я слыхал, что там после странной смерти Алексия одна реликвия пропала. Важная.

По выходе из монастыря «группа товарищей» решила заглянуть в местный торговый центр. Судьбы мира – дело, конечно, серьезное, но и «дело молодое» тоже никто не отменял. Насте приспичило купить что-то там из одежды. На входе в магазин серенький мужичок-особист отстал: кротко решил, что никуда не денутся, а после шопинга он охрану и слежку восстановит.

Парни заходить в отдел женского белья постеснялись и заскочили в соседний, со всевозможными сувенирами.

Пересмотрели всякие безделушки, обсудили роскошный подарочный глобус-минибар, Данила пофлиртовал с красоткой-продавщицей. Заскучали… Насти всё не было.

– Слушай, Никита, а они всегда так долго белье выбирают? – Данила начал нервничать.

– Ну, не знаю, долго вообще-то, а что? – Никиту сувениры настроили на благодушный лад. Очень понравилась трубка-люлька из верескового корня, с чеканной крышечкой. Он давно хотел перейти с вонючих сигарет на ароматный табак, да все как-то руки не доходили. На войне трубка казалась обузой и пижонством. Вот и стоял, раздумывал: купить, что ли? А Настя… Ну – забурилась там в свои дамские дела, подумаешь! Ничего страшного.

Потом заглянули в парфюмерный: Никита решил побаловать любимую подарком. Хотя изысканный парижанин Данила и твердил ему, что «духи человек должен выбирать сам».

Консультант, вертлявый паренек с пестрым шарфиком и замысловатой стрижкой, зачарованно глядел на красавцев и бубнил что-то заученное про «древесную струю и цитрусовые ноты». Чистоплотного Данилу очень насмешил аргумент: «Запах остается на теле три дня!» Никита морщился – все пробники пахли как-то совсем непривлекательно, тяжело, душно.

Он так и не понял, что к неземным ароматам примешались вдруг металлические «ноты» опасности. Жизнь не всегда позволяет дарованиям проявить себя четко и ясно… На подмигивания Сапфира никто не обратил внимания – тот в последнее время то и дело начинал проявлять активность, причин для которой обнаружить не удавалось.

Когда через полчаса девушка так и не появилась, ребята рискнули зайти в отдел, вызвав ироничные улыбки окружающих. Им даже попытались помочь с выбором, решив, что молодые люди ищут подарки любимым.

Это немедленно вогнало парней в краску. Однако Насти нигде не было…

– Скажите, а вот к вам тут девушка заходила… В норковой шубке, красивая такая, с русой косой… – спросил более бойкий Данила.

– А, эта… Так она давно ушла, ей у нас ничего не приглянулось, – суховато ответила немолодая продавщица и недовольно поджала губы: чего от москалей и ждать-то? Разбаловались там в своей сказочно богатой Москве – нефтяные реки, парафиновые берега!

Та-ак… Началось. Стоило только чуток расслабиться.

Надежда, что Настю занесло в еще какой-нибудь бутик – мало ли? – заставила ротозеев ринуться по универмагу. Но тщетно – девушки нигде не было. Ребята вернулись к отделу нижнего женского белья, уже нисколько не думая о соответствии заведения их статусу «настоящих мужчин». Молоденькая продавщица вспомнила, что пропавшая «дивчина» разговорилась с какой-то дамой и они вроде бы вместе вышли.

Какая-такая дама?!

– Только… – девчушка замялась, словно не была уверена в своих мимолетных наблюдениях «краем глаза», – ваша-то была бледненькая очень, похоже – задумалась, все в пол смотрела. Я еще подумала, может, потеряла что?

Настю похитили – ясно невооруженным глазом. Наверное, чем-то одурманили. Но – как, кто?! Здесь-то кому это понадобилось?!

На Никиту страшно было смотреть. Он во всем винил себя, проклинал отдел сувениров, глобусы-трубки и раз даже в сердцах так саданул кулаком по стене, что чуть было не проломил ее, несчастную бутафорию гипсокартонную.

Данила мучительно пытался сообразить и проанализировать, торопливо и растерянно бормотал: «Слушай, слушай, а если она…» Но ничего путного в голову не приходило.

На выходе из универмага у стеночки скучал бдительный дядечка. Без всяких преамбул и сыскарских конспираций Никита подошел к нему и с убитым видом заявил, что Настя пропала. Выслушав нехитрый рассказ, побледневший особист утек в сторонку и стал куда-то названивать.

– Поступило предложение… ну, оттуда… – мужичок ткнул пальцем в небо, – вернуться в гостиницу. А то как бы вас поодиночке всех не похитили. Борьба начинается. Нешуточная. Безжалостная. Учтите это. Советую не ускользать от меня. Ну-ну, по глазам вижу, что уже намылились! Я – человек маленький, но еще пригожусь.

Растерянные «гарные хлопчики» поплелись в гостиницу, чтобы еще раз обмозговать происшедшее. Тут даже всемогущий перстень был бессилен: подчинять своей железной воле оказалось некого…

Патриарх Феофил отпустил охрану и остался в своих покоях один, при свечах, горевших в массивном серебряном канделябре. Он сидел у массивного дубового стола, задумчиво вертел наперсный крест, изукрашенный каменьями, и так глубоко задумался, что и не заметил, как дверь тихонько отворилась, словно от сквозняка. Вдруг повеяло холодом, и в комнату скользнуло что-то: не то тень, не то маленький человечек, сотканный из мрака. Тень тут же юркнула в темный угол, за спину окаменевшего патриарха, и растворилась. Казалось, ничего не произошло – только язычки пламени свечей метнулись на мгновение…

Но это было страшное мгновение.

Телефонный звонок заставил Феофила вздрогнуть и прийти в себя. Он судорожно глотнул, поперхнулся, на мгновение стало трудно дышать. Взгляд, заметавшись, остановился на мобильнике. Растерянно глядя перед собой, патриарх выслушал четкий доклад: девушка схвачена и находится «где надо». Остается только связаться с ее «кавалером» и обозначить условия сделки. Как связаться? А никак – сам придет. Феофил тоже хорошо запомнил настороженный взгляд парня – проскочила между ними какая-то искра. Знал умудренный жизнью пастырь: теперь, после исчезновения любимой, точно сам нарисуется.