Моррис Уэст - Адвокат дьявола Страница 63

…Стоял теплый день, шумно стрекотали цикады. Нероне и Мейер гуляли по саду среди смоковниц и неспешно рассуждали, что произойдет, когда Партизаны спустятся с гор. Уговоры доктора ни к чему не привели. Джакомо твердо отказался покидать деревню, и Мейеру осталось лишь сообщить, какую участь уготовил ему Иль Лупо.

– Он высказался предельно ясно. Сначала тебя опозорят, затем – расстреляют.

– Как же он собирается опозорить меня?

– Деревню должны занять на рассвете. Тебя арестуют и приведут сюда для немедленного суда.

– Каковы обвинения?

– Дезертирство из армии и сотрудничество с немцами.

Нероне сухо улыбнулся:

– Ему не потребуется больших усилий для сбора доказательств. Что потом?

– Тебя приговорят к смерти и сразу же приведут приговор в исполнение.

– Каким образом?

– Расстреляют. Это будет военный суд, трибунал. Иль Лупо хочет соблюсти все формальности.

– А Нина и мальчик?

– Их не тронут. Так, во всяком случае, распорядился Иль Лупо. Наказанием женщины и ребенка он может вызвать лишь неприязнь населения.

– Умница. Я им восхищаюсь.

– Еще раз напоминаю тебе, что в твоем распоряжении восемнадцать часов, если ты захочешь уйти. Я могу дать тебе денег. Тебе, Нине и ребенку их хватит на два месяца. Ты получишь деньги при условии, что уйдешь до рассвета.

– Я остаюсь. Мое решение неизменно.

– Тогда и говорить больше не о чем?

– Не о чем. Я благодарю тебя, Мейер, за твои старания, Мы – добрые друзья. Я это ценю.

– Да… чуть не забыл.

– Что же?

– Где ты будешь в девять утра?

– Я помогу Иль Лупо избежать лишних хлопот. И приду сюда.

– Боюсь, так не пойдет. Он хочет, чтобы тебя привели под конвоем.

– Не может же он требовать исполнения всех желаний? Я приду сам, в девять утра.

– Я передам ему.

– Вот и отлично.

Вое, что хотелось сказать, они облекли в слова, но ни один из них не знал, как распрощаться, поэтому оба молча продолжали ходить по тропе. Первым не выдержал Мейер:

– Очень жаль, что так все заканчивается. Это, конечно, не мое дело, но я хочу знать: что ты теперь собираешься предпринять?

Нероне не замедлил с ответом:

– Пойду к отцу Ансельмо, чтобы он исповедовал меня. Затем соберу кое-что в хижине и отнесу Нине. Поднимусь на виллу и спрошу графиню, не сможет ли она приютить у себя Нину и мальчика, пока все не закончится. Анна-Луиза – англичанка, а Иль Лупо достаточно умен, чтобы не сердить тех, кто дает ему оружие. А потом… – Его исхудалое лицо расплылось в улыбке. – Потом я буду молиться. Мне повезло, у меня есть время, чтобы приготовиться. Не каждому выпадает заранее знать время и место смерти. – Он остановился и протянул руку. – До свидания, Мейер. Не вини себя. Я буду вечно помнить о тебе.

– До свидания, Нероне. Я позабочусь о Нине и мальчике.

С его губ едва не слетела древняя, знакомая фраза: «Храни тебя Бог», но он вовремя вспомнил, что в мире Иль Лупо, который стал и его миром, не было места Богу…

– …А что произошло у отца Ансельмо? – спросил Блейз Мередит.

Мейер неопределенно махнул рукой.

– Ничего особенного. Старик не любил его. Они часто ссорились, знаете ли. Он отказался слушать исповедь Нероне. Я узнал об этом позже, об этом говорили в деревне.

– А графиня?

– Об этом я знаю понаслышке, от Пьетро, который лечится у меня. Джакомо пришел на виллу, чтобы попросить убежище для Нины и мальчика. Кроме того, как мне представляется, он хотел провести ночь на вилле, чтобы Иль Лупо не знал, где его искать и не смог бы доставить в деревню под конвоем, как преступника. Анна де Санктис вроде бы согласилась, но назначила за это цену…

– Какую цену?

– Она странная женщина, – Мейер поник головой. – Я знаю ее много лет и догадываюсь, что природа наградила графиню ненормальной страстью, причем это усиливается с возрастом. Муж разочаровал ее. Любовники приходили и уходили, не принося удовлетворенности. Гордость не позволяла ей снизойти до мужчины из деревни. Нероне подошел бы ей, но он уже полюбил Нину Сандуцци. Анна-Луиза ревновала к той с самого начала. В голове, видать, что-то перевернулось. Она пообещала приютить Нину и младенца под своей крышей, если Джакомо Нероне проведет ночь в ее постели.

– Мужчина на грани смерти? – ошарашенно ахнул Мередит.

– Говорю вам, она все видит в извращенном свете. Потому-то Николас Блэк и пользуется на вилле таким влиянием. Художник ей всячески потворствует. Как вы могли ожидать, Нероне отказался. Очевидно, она догадалась, что тот проведет последнюю ночь в доме Нины. И послала записку Иль Лупо. Джакомо арестовали за два часа до рассвета.

– Так вот почему графиня ненавидит его сына!

– Я не думаю, что она ненавидит мальчика. – Мейер покачал головой. – Скорее, ее влечет к нему. Но она все еще ревнует к Нине и ненавидит себя, хотя не знает этого.

Блейз Мередит перекинул ноги через край кровати, сел, пробежался пальцами по редеющим волосам.

– Сколько времени? – в голосе священника чувствовалась усталость. – Мне пора возвращаться, чтобы успеть к обеду. Хотя, видит Бог, я не хочу видеть сегодня их обоих.

– Так пообедаем здесь, – предложил Мейер. – Еда, конечно, будет похуже, но от вас не потребуется напускной вежливости. Я рассказал вам почти все и успею закончить уже сегодня. А на виллу я пошлю какого-нибудь мальчишку, чтобы он извинился за вас.

– Я буду вам очень благодарен, уверяю вас.

– А я благодарен вам, – улыбнулся Мейер. – Инквизитору не часто удается услышать такой комплимент от еврея.

В столовой виллы графиня и Николас Блэк обедали при свечах, в заговорщическом уединении. Настроение графини оставляло желать лучшего. Она начала осознавать, что ситуация все более выходила у нее из-под контроля – от Николаса Блэка толку чуть, а Мередит черпает информацию у Мейера, Нины Сандуцци и отца Ансельмо. Скоро адвокат придет к ней, будет задавать прямые, четкие вопросы. И ей придется признать свой позор, ответит она на них или промолчит.

Нервничал и Николас Блэк. Стычка с Мередитом за ленчем могла иметь продолжение. Теперь они противостояли друг Другу, а художник, при всей его насмешливости, трезво оценивал, сколь велико влияние церкви в латинской стране. И если последует вмешательство епископа – прощай, Италия! Какие конкретные меры будут приняты, Блэк, конечно, не знал, но мог предположить, что их итогом станет звонок из полиции с сообщением об аннулировании его вида на жительство. Власть в Италии принадлежала христианским демократам, за которыми стоял Ватикан.

Так что, заметив страх графини, он тут же попытался использовать его в своих интересах:

– Понимаю, дорогая, от этого священника – только хлопоты. Я уже сожалею, что пригласил его на виллу. Из-за меня вы попали в передрягу. Мой долг – помочь вам выпутаться из этой истории.