Алексей Филиппов - Плач Агриопы Страница 63

Павел вбил в строку запроса эти сомнительные факты.

Результаты поиска — удручили. Вместо того чтобы вычленить важное и полезное, управдом завалил себя целым ворохом ссылок на англоязычные научные сайты, приводившие названия работ Струве в библиографических ссылках.

Павел, спустя рукава, пролистал в поисковике две страницы результатов.

«Даже не верится, что такая жуть могла случиться с Владиком Струве. Он же «ботаник» с головы до пят. У кого рука-то поднялась? А информация точная — не газетная утка?»

Управдом насторожился. Перечитал текст. Перешёл по ссылке и оказался на каком-то медицинском форуме. Нет, поправка! Не на медицинском в чистом виде, хотя вопросы, связанные с врачебной практикой, здесь преобладали.

На неофициальном форуме выпускников Военно-медицинской академии — той самой, питерской. Альма-матер Владлена Струве.

Вопрос, привлёкший внимание управдома, задала форумчанка с ником So_Nata — в теме, заведённой другой дамой, назвавшейся «Странницей». Первое сообщение: «Наших бьют», — содержало ссылку на сайт «Городских легенд», и больше ничего. Автор, видимо, не посчитала нужным досказывать что-то своими словами.

Ажиотажа тема не вызвала. Комментариев оказалось ровным счётом три штуки.

Первый можно было вовсе не брать в расчёт: некто «Dushegub» (врачебный юмор?) поставил грустный смайлик — плачущую рожицу.

Второй оставила та самая So_Nata. Напротив её аватарки — забавной белки из мультфильма «Ледниковый период», — значилось: «оффлайн».

Третий был самым толковым.

«К сожалению, пишут правду. Детали — накручены журналюгами. Но то, что у Влада амнезия, вследствие перенесённой травмы, — чистая правда. Сейчас лежит в частной клинике. Там, похоже, какие-то шишки постарались — он же на Минздрав работал, со спецдопуском. Потому сразу в частную. Пока по двадцать третьей. Освидетельствование провёл какой-то Ищенко — из молодых московских. Всё сделал, как говорится, на коленке, за пять минут. Выездного суда — не было. В Москве что-то чудят. Медики все на ушах. Буду держать в курсе».

Комментарий оставил форумчанин Dmitrich. До выбора аватары он не снизошёл, зато, в настоящий момент, находился в сети.

Павел затаил дыхание. Только бы не спугнуть удачу! Он попробовал оставить в теме собственную запись, но форум потребовал пройти для этого регистрацию. Чертыхнувшись, Павел, в несколько шагов, выполнил процедуру. Пока он метался между почтовым ящиком и форумом, пока путался с раскладкой клавиатуры, вбивая свежевыдуманные логин и пароль, Dmitrich исчез из виду, перешёл в оффлайн. Управдом едва не взвыл волком. Потом всё-таки начал набивать сообщение: рано или поздно осведомлённый форуманин его прочтёт и, может, ответит.

«Здравствуйте. Я — знакомый Владлена Струве. Был у него в больнице сегодня утром. Подозреваю, профессору угрожает опасность. Помогите связаться с его родственниками — хочу убедить их забрать Струве домой, или перевести в другую клинику».

Сообщение ушло. Страница форума обновилась. Вот так сюрприз: напротив ника «Dmitrich» опять высвечивалось: «онлайн». И тут же управдом заметил, как, напротив его собственного ника («Pavel2» — ничего веселей не придумалось, а просто Pavel на форуме, вероятно, уже имелся) загорелось: «личных сообщений — 1».

Ещё немного возни, попыток понять, как читать приватную корреспонденцию. У Павла тряслись руки, когда он, наконец, достиг цели.

«Кто вы? — Писал Dmitrich, — Какое отношение имеете к Струве? Если бы на самом деле были его приятелем — знали бы, что у Владлена давно нет родственников. И он не женат».

Чёрт! Как тут общаться? Управдом заметил кнопку: «Ответить».

«Поверьте, я на самом деле беспокоюсь за профессора. Мне кажется, в клинике ему страшно. Вы наверняка знаете его лучше, чем я. И о том, что с ним приключилось, знаете больше. Вы, вероятно, врач и, судя по всему, его друг. Я — не врач, даже не его приятель. Но я почти уверен: Струве не хочет оставаться взаперти. Разве можно удерживать его в психушке насильно? Ведь есть закон».

Прошла минута, потянулась другая… пять минут отсчитал таймер на мониторе. Наконец, Павел догадался обновить страницу вручную. Аллилуйя: Dmitrich ответил.

«Вы так и не признались, кто вы. Не думаю, что есть основания считать вас чёрным риэлтором, или мошенником любой другой специализации. Струве работает на правительство, так что неплохо защищён от такого сброда. Если вы вправду хотите Владу добра — не лезьте не в своё дело. Я-то как раз знаю, что для него лучше. Поверьте мне, как человеку, который вместе со Струве таскался всю молодость — от Заполярья до Казахстана; лечил свиней от чумы и занимался другими похожими мерзостями. Закон о психиатрической помощи, о котором вы говорите, в случае Влада не действует. Поищите в Интернете — двадцать третья статья, часть четвёртая. Там всё сказано. Как только его освидетельствуют по-человечески — будет судебное решение о назначении лечения. Будет решение — начнут лечить. А лечение в психиатрии предполагает, помимо прочего, не принимать на веру слова пациента, когда тот уверяет, что его хотят зарезать, пристрелить, затащить в ад, скормить демонам и крокодилам. Съехать с катушек он мог, но и вернуться — может. Так что не мешайте работе профессионалов. Не имею времени, чтобы общаться далее. Прощайте».

Dmitrich отшил управдома, заткнул Павлу рот — быстро и уверенно. По-хирургически. Может, он и был хирургом — выяснять это Павел не стремился. Он сперва возмутился. Потом сделал отчаянную попутку продолжить диалог и убедить-таки собеседника, что тот не прав, а Струве — в опасности. Даже начал строчить что-то проникновенное, с призывами к совести и состраданию. Но потом, на полуслове, передумал; опустил руки.

В самом деле: какие аргументы он смог бы привести в доказательство своей правоты? Разве что, рассказать последовательно обо всех недавних событиях его жизни? О больных женщине и ребёнке, ради спасения которых он сам готов поверить во что угодно и пойти на любую глупость — на безумство и преступление. О чёрной огромной птице, дважды встававшей на его пути — чтобы спасти или уничтожить — бог весть. Ну и, конечно, о мушкете, украшенном серебряным литьём. Об этом оружии против чумы. Об этакой замене вакцинаций и гигиены. После такого рассказа любой Dmitrich, несомненно, проникнется к Павлу полнейшим доверием и постарается, чтобы исповедь услышал кто-то вроде Ищенко. А что — это вариант: поселиться по соседству со Струве, в тепле и уюте, так сказать, на законных основаниях. Впрочем, хромоватый управдом — не светило эпидемиологии всемирного масштаба. Он не удостоится роскоши ищенковской клиники — его упекут в заведение попроще.