Бекка Фитцпатрик - О Чем Молчат Ангелы Страница 64

Он немного помолчал, прежде чем ответить. Голос его был таким измученным, что я задрожала.

— Ты хочешь, чтобы я был честен с тобой, я буду. Я расскажу тебе все. Кто я и что сделал. До последней мелочи. Я открою все тайны, но ты должна меня спрашивать. Ты должна хотеть этого. Ты можешь судить того, кем я был, или того, кем стал. Хорошего во мне мало, — сказал он, пронзая меня взглядом, который вбирал в себя весь окружающий свет, но не отражал ничего. — Но когда-то я был еще хуже.

Внутри у меня все перевернулось, но я игнорировала это чувство.

— Расскажи.

— Когда я увидел ее в первый раз, я еще был ангелом. Неутихающая, эгоистичная страсть свела меня сума. Я ничего о ней не знал, кроме того, что сделаю что угодно, лишь бы стать к ней ближе. Сначала я просто за ней наблюдал, а потом мне пришло в голову, что если я спущусь на землю и овладею человеческим телом, меня изгонят с небес и я стану человеком. Но тогда я еще не знал о хешване. Я спустился в августе, и мне не удалось овладеть телом, а на обратном пути войско ангелов мести оторвало мне крылья и сбросило с небес. Я сразу же понял, что со мной что-то не так. Когда я смотрел на людей, меня захлестывало ненасытное желание отобрать у них тело. Силы мои были ограничены, я превратился в нечто немощное и жалкое. Я не стал человеком. Я стал падшим ангелом. И когда я понял, что отдал все, что у меня было, я себя возненавидел, думая, что ничего не получил взамен. — Он смотрел неотрывно, заставляя меня чувствовать себя прозрачной. — Но если бы я не пал, я бы не встретил тебя.

В груди у меня шла такая яростная борьба, что мне казалось, я задохнусь от чувств. Глотая слезы, я ринулась в наступление.

— Дабрия сказала, мое родимое пятно означает, что мы с Чонси родственники. Это правда?

— Ты хочешь, чтобы я ответил?

Я не знала, чего я хочу. Целый мир вокруг меня будто вдруг оказался шуткой, а я единственная никак не могла понять, в чем ее соль. Я — не обычная девушка по имени Нора Грей. Я — потомок нечеловека. А сердце мне разбил еще один нечеловек — темный ангел.

— По чьей линии? — спросила я, наконец.

— По отцовской.

— Где Чонси?

Хоть между нами и была родственная связь, мне больше нравилось думать, что он далеко. Очень далеко. Настолько далеко, чтобы эта связь не казалась такой реальной.

Он стоял так близко, что носками сапог касался моих теннисных туфель.

— Я не собираюсь тебя убивать, Нора. Я не убиваю тех, кто мне дорог. А ты — дороже всех.

Мое сердце взволнованно забилось в груди. Я уперлась ладонями ему в живот, настолько твердый, что даже кожа под моими пальцами не поддавалась, и нас разделяло только это препятствие, бессмысленное, ведь даже за высоким забором с электрическим током я не чувствовала бы себя в безопасности от него.

— Ты вторгаешься в мое личное пространство, — сказала я, отодвигаясь.

— Вторгаюсь? — едва заметно улыбнулся Патч. — Нора, ты не на экзамене.

Я заправила за уши выбившиеся пряди волос и сделала широкий шаг в сторону, обогнув раковину.

— Ты на меня давишь. Мне нужно... пространство. На самом деле мне нужны были рамки. Сила воли.

Мне нужно было оградить себя, потому что я в который раз убедилась, что в присутствии Патча не могу доверять самой себе. Мне стоило бы пулей броситься к двери, но... я оставалась на месте. Я попыталась убедить себя, что остаюсь, потому что мне нужны ответы, но это было причиной лишь отчасти. Я старалась не задумываться о другой причине — о чувствах. Чувствах, с которыми бесполезно бороться.

— Ты скрываешь от меня еще что-нибудь? — спросила я требовательно.

— Я много чего от тебя скрываю.

— Например?

Внутри у меня все упало.

— Например, что я испытываю здесь наедине с тобой. — Патч оперся одной рукой о зеркало позади меня, наклонившись ближе. — Ты даже не представляешь, что ты со мной делаешь.

— Ну уж нет, — я затрясла головой. — Плохая идея. Это неправильно.

— Разные вещи правильны по-разному, — мягко прошептал он. — Если представить себе всю возможную палитру, мы все еще в безопасной зоне.

Часть моего мозга, отвечающая за самосохранение, определенно орала в этот момент: «Беги, спасайся!» К сожалению, в ушах у меня так шумела кровь, что я почти ничего не слышала. Очевидно, я к тому же еще почти не думала.

— Определенно правильно. Обычно правильно, — продолжал Патч. — В основном правильно. Скорее всего, правильно.

— Скорее всего, не в этот раз.

Я сделала судорожный вдох и внезапно заметила краем глаза пожарную сигнализацию на стене футах в десяти-пятнадцати от нас. Если действовать быстро, мне удастся добежать и включить ее прежде, чем Патч меня поймает. Сюда явится охрана, и я буду спасена. Ведь именно этого я и хочу... так?

— Не самая лучшая идея, — мягко покачал головой Патч.

Я все же добежала до пожарной сигнализации, схватилась за рычаг и потянула вниз. Вот только рычаг не поддался. Как я ни старалась, мне не удалось его даже сдвинуть. И тогда, вдруг почувствовав в голове знакомое присутствие Патча, я поняла, что он со мной играет.

— Убирайся из моей головы!

Резко развернувшись, я бросилась к нему и толкнула его в грудь. Патчу пришлось отступить на шаг, чтобы сохранить равновесие.

— За что? — спросил он.

— За весь этот вечер.

За то, что свел меня с ума, хоть я и знала, что это неправильно. Наивысшая степень неправильности. Настолько неправильно, что начинает казаться правильным, и это выбивает почву у меня из-под ног.

Я уже почти решилась заехать ему кулаком в челюсть, но он взял меня за плечи и прижал к стене. Между нами и так уже оставалась лишь тонкая прослойка воздуха, но он ликвидировал даже ее.

— Не будем себе врать, Нора. Ты это чувствуешь. — Его глаза казались бездонными. — И я это чувствую.

Он наклонился и прижался губами к моим губам. Хотя не только губами и не только к губам. Мы соприкоснулись такими частями тела, что мне понадобилась вся сила воли, чтобы отстраниться.

— Я не закончила. Что случилось с Дабрией?

— О ней можешь не беспокоиться.

— В каком смысле?

— Она бы все равно не сохранила крылья после того, как пыталась тебя убить. Как только она попыталась бы вернуться на небо, ангелы мести оторвали бы их. Это случилось бы рано или поздно, я просто ускорил процесс.

— Так, значит, ты... их оторвал?

— Они уже начали отсыхать: перья истончились и обломались. Это знак падения, он понятен любому падшему ангелу на земле. Если бы этого не сделал я, сделал бы один из них.

Я увернулась еще от одной атаки.

— Собирается она еще вмешиваться в мою жизнь?