Энн Райс - Дар волка Страница 64

Его небольшие темные глаза злобно сверкнули в свете огня камина.

— А что случится, если ты не умертвишь меня?

— Я буду ответственен за тебя, за твои многочисленные достижения, — презрительно ответил зверь. — Благодаря которым весь мир желает поймать тебя, посадить в клетку, накачать наркотиками, разобрать на части в лаборатории, поместить под стекло.

Ройбен снова сделал шаг, но на этот раз создание осталось на месте, подняв одну лапу, чтобы остановить Ройбена. Глупый жест защиту. Сколько еще таких мелких признаков подмечал Ройбен, не осознавая этого?

— Я делал то, что казалось мне естественным, — сказал он. — Я слышал голоса. Голоса звали меня. Я чуял запах зла и находил его. То, что я делал, было столь же естественно, как дыхание.

— О, поверь мне, я очень впечатлен, — задумчиво ответил другой. — Ты и представить себе не можешь, сколь многие оступались, одурманенные, и умирали в первые несколько недель. Это так непредсказуемо. Все здесь непредсказуемо. Никто еще в точности не знает, что происходит, когда Хризма воздействует на эмбриональные плюрипотентные клетки.

— Объясни, — тихо сказал Ройбен. — Что такое Хризма?

Он снова двинулся вперед, и создание отступило, будто не в силах оставаться на месте. Бедра зверя все еще были напряжены, а руки слегка согнуты по бокам.

— Нет, — холодно ответил зверь. — Если бы ты был хоть немного сдержаннее, немного мудрее.

— О, так я в этом виноват? — холодно спросил Ройбен. Снова двинулся вперед. Зверь отошел на два шага, уже приблизившись к обшитой досками стене. — И где же ты был, когда Хризма начала действовать во мне? Где ты был, чтобы направить меня, дать мне совет, предупредить меня о том, что меня ждет?

— Очень далеко, — ответил зверь, начиная выказывать нетерпение. — Твои выдающиеся достижения застали меня на другом конце мира. И теперь ты умрешь из-за них. Стоили ли они того? Давай, скажи. Стало ли это кульминацией твоего существования?

Ройбен ничего не сказал. «Ударить надо сейчас», — подумал он.

Но зверь заговорил снова.

— Не думай, что это не ранит мое сердце, — сказал он, оскаливая клыки в уродливой улыбке. Если бы я избрал тебя для Хризмы, ты был бы великолепен, стал бы прекраснейшим из Морфенкиндер, но я не избирал тебя. Ты не Морфенкинд.

Немецкое слово «кинд», означавшее «ребенок», звучало у него с глухим «д», почти, как «т».

— Ты отвратителен, тошнотворен, ты оскорбление нам, вот ты каков! — ровно, но зло произнес зверь. — Я бы никогда не избрал тебя, даже не заметил бы тебя. А теперь о тебе знает весь мир. Что ж, сейчас это закончится.

«Теперь он пытается выиграть время, — подумал Ройбен. — Зачем? Понимает, что не может победить?»

— Кто оставил тебя охранять дом? — спросил Ройбен.

— Тот, кто не потерпел бы того, что случилось, — ответил зверь. — И в особенности — здесь.

Он снова вздохнул.

— Ты мерзкий мальчишка, ты соблазнил Мерчент, его драгоценную Мерчент, а теперь Мерчент мертва.

Его глаза моргнули, и он беззвучно обнажил клыки.

— Кто он такой? Как он связан с Мерчент?

— Ты стал причиной ее смерти, — тихо сказало создание. И издало тихий рык. — Я не стал следить из-за тебя, чтобы не шпионить за тобой и Мерчент, тобой, с твоими ужимками, и в этот момент смерть пришла к Мерчент! Все из-за тебя! Что ж, тебе не прожить и дольше одного моего вдоха.

Эти слова разъярили Ройбена, но он продолжал напирать.

— Феликс Нидек? Вот кто сказал тебе охранять дом?

Зверь напрягся, приподнял плечи и согнул руки. Снова издал рык.

— Думаешь, вопросы тебе помогут? — прорычало создание. Презрительно скрипнуло зубами, так же спокойно, как до этого говорило. — Я разделаюсь с тобой!

Ройбен бросился на него, выставив когти, чтобы вцепиться в голову. Ударил зверя головой о темные доски стены, пригнул голову, пытаясь вцепиться противнику в горло.

Рыча от бешенства, чудовище ударило Ройбена ногой и быстро вскинуло мощные лапы, хватая ими Ройбена за лицо. Зверь держал Ройбена железной хваткой.

Ройбен рванул его на себя, за черную гриву, а потом ударил о каменную облицовку камина. Зверь издал сдавленный рык. Ударил когтями Ройбену по лапам, а потом согнул колено и с ужасающей силой ударил Ройбена в низ живота.

У Ройбена перехватило дыхание и потемнело в глазах, он, шатаясь, отступил назад. Почувствовал, как создание вцепилось в его шею, пытаясь продраться когтями сквозь плотный мех к мышцам. Почувствовал на лице его горячее дыхание.

Рыча от ярости, Ройбен вырвался, одновременно ударив по обоим предплечьям создания тыльными сторонами лап с ужасающей силой, и разорвал захват.

Снова швырнул противника, ударяя головой о стену. Тот сразу же поднялся и прыгнул на Ройбена. Мощные мышцы бедер выбросили его вперед, он ударил Ройбена лапами, сбивая с ног.

Поднимаясь, Ройбен нанес один точный удар, и противник застыл на мгновение, но потом снова кинулся на Ройбена, щелкая клыками. И вцепился Ройбену в горло.

Ройбен почувствовал боль, бесконечно более сильную, чем в ту ночь. Окончательно взбесившись, толкнул лапами, отбрасывая создание прочь. Почувствовал, как льется горячая кровь. Поднялся на ноги и принялся полосовать зверя когтями, бить лапами в ответ на его удары. Попав зверю когтями по морде, он вспорол ему правый глаз. Зверь завыл, принялся молотить лапами, но Ройбен снова ринулся вперед и вцепился ему зубами в морду, сбоку. Вонзал клыки все глубже и глубже, зубы заскрежетали по челюстям зверя, и тот завопил от боли.

«Я не смогу победить его чистой силой», — понял Ройбен. Но и он не сможет. Зверь снова ударил коленом, потом ногой, снова железные лапы вцепились в него, отталкивая назад. Они будто танцевали в стороне от стены. Держать, держать!

С яростным рыком Ройбен рванул зубами плоть, так, как рвал он плоть пумы, и в это же мгновение он понял, что еще не осмеливался нападать со всей яростью и жестокостью. Он должен сделать это, или он умрет.

Снова и снова он бил когтями левой лапы по морде зверя, по заплывшей кровью правой глазнице, изо всех сил держа зубами его голову, до боли в челюстях.

Зверь начал вопить и ругаться на языке, которого Ройбен не знал.

И внезапно обмяк. Руки, державшие Ройбена железной хваткой, упали. Из горла зверя вырвался громкий булькающий крик.

Ройбен увидел, как зрячий глаз противника глядит вперед. Зверь обмяк, но не падал.

Ройбен разжал зубы, отпуская его окровавленное порванное лицо.

Зверь стоял, беспомощно глядя вверх уцелевшим глазом, из другой глазницы толчками текла кровь. А позади него стояла Лаура, яростно глядя на него.