Ольга Заровнятных - Закрытая школа. Противостояние Страница 65

– Мой ребенок смертельно болен! – крикнула она в спину Андрею.

– Болен? – недоверчиво обернулся Андрей. – Чем?

– Не знаю, – в отчаянии сказала Анна, – поэтому вернулась. Ему нужно особое лечение, иначе я его потеряю.

Андрей напряженно посмотрел на нее, не поверив, и злобно сказал:

– Знаешь, а ведь ты могла бы и придумать что-нибудь новенькое. Сначала болел братец, теперь – сынок. А ты всегда ни при чем! – Он вышел из класса, не дав Анне возможности сказать больше ни слова в свое оправдание.

Шедшая по коридору Елена с папкой в руках увидела, что он вышел из кабинета младших школьников, и нахмурилась. Она знала, что Анна беременна от Андрея, и, поскольку после смерти Виктора приняла на себя его обязанности попечителя, была против их связи, как бы хорошо она ни относилась к ней и как бы ни сопереживала по поводу ее беременности.

– Андрей… – окликнула его Елена излишне заботливым тоном, что еще больше вывело Андрея из себя. – У тебя все в порядке?

– Да, у меня все в порядке, – чеканя слова, ответил он.

– А у Нади все в порядке? – с придыханием спросила Елена, словно Надя лежала на больничной койке и жизнь ее была под угрозой.

– У нас все хорошо! – несдержанно, повысив голос, бросил Андрей, резко развернулся и чуть не сбил с ног Яну, которая изображала свою обычную неповоротливость и неуклюжесть. Едва Андрей скрылся за углом, Яна подошла к Елене и спросила четко и серьезно, без тени бестолковости:

– Это то, о чем я просила? – она кивнула на папку в ее руках.

– Да, – Елена протянула Яне тонкую картонную папку. – Здесь список учеников, которые занимались в биологическом клубе, и перечень тем, которые они проходили.

– Спасибо. Надеюсь, мне это пригодится, – Яна взяла папку и, понизив голос, сообщила: – Я отправила запрос насчет Константина Войтевича. По предварительной версии, он бесследно пропал в конце декабря. Вполне вероятно, что он мертв.

– Не понимаю, кому мог помешать Константин Викторович, – с пафосом начала говорить Елена, теребя бусы в виде старинных монет, но Яна прервала ее:

– А кому мог помешать ваш отец?

Пообещав, что разберется, Яна удалилась. Елена немного постояла на месте, собираясь с мыслями, затем смятение на ее лице уступило место более привычному для нее невозмутимому выражению. И без того узкие губы вытянулись в тонкую линию, словно Елена провела границу между собой и сомнениями.

Рома, войдя в комнату, чтобы позвать Максима на репетицию вальса в библиотеку, нашел его беззаботно лежащим на кровати. На репетицию Макс идти отказался. Поднявшись с кровати, он зашатался и согнулся, сделав вид, что ищет мобильный. Из кармана его выпала окровавленная салфетка.

– Макс, – позвал Рома, в ужасе глядя на салфетку. Макс, не услышав, продолжал поиски. – Макс!.. – громче позвал Рома.

– Незачем так орать, – отозвался Максим. – Я не глухой. Пока еще.

– Он что, не дал тебе лекарство? – пораженно догадался Рома.

– Конечно, не дал! – не выдержал Максим. – Я же не сказал ему, где Маша. Ты помнишь, какой сегодня день? – развернув Рому за плечи лицом к себе, спросил он. – День, когда этот ублюдок убил Темку. А сегодня я убью его самого, – поделился он с Ромой, понизив голос. – Мне нужна твоя помощь. Я могу на тебя рассчитывать?

– Что я должен сделать? – с сомнением спросил Рома.

– Достать мне ружье.

Рома вышел от друга с тяжелым сердцем. Он вспомнил, как нашел в дневнике Сони еще одну запись, о которой не сказал друзьям. И ведь как глупо тогда все вышло! Была уже ночь, а ему не спалось. Он включил свет, достал из своей тумбочки дневник Сони, полистал его. На вылетевшем листке было криво написано неровным почерком: «Становится только хуже. Ходила в медпункт, но врач сказала, что в больницу не надо… скоро все само пройдет…»

Как же он сам раньше не догадался, что все дороги ведут в медпункт?! Рома окликнул Андрея и Макса, но они давно уже крепко спали, поэтому он решил на свой страх и риск отправиться на разведку в медпункт в одиночку.

Войдя в кабинет, он пробежался по папкам в ящиках с картотекой, посмотрел на полках, залез в ящик стола, и там, под тонометром и стетоскопом, он увидел кожаную папку. Сердце его екнуло, словно почувствовало что-то. Рома достал папку и положил перед собой на стол.

Внутри оказались тонкие папки со значком «Гемини» в уголке. Верхняя была личным делом Миши, папка под ней – личным делом Сони, следующая папка с надписью «Объект 3» оказалась личным делом его, Ромы. Он в шоке смотрел на свою собственную фотографию и понимал, что должен умереть следующим.

Услышав голоса в коридоре, Рома трясущимися руками запихнул личные дела обратно в папку и убрал ее в ящик стола, а затем спрятался за полураскрытой ширмой в углу. В кабинет вошли, о чем-то споря, Морозов с Тамарой.

– Я успокоюсь, когда твои подопытные крысы перестанут дохнуть! – раздраженно рявкнул Морозов.

Рома в ужасе зажал руками рот, опасаясь, что его громкое дыхание услышат, но при этом локтем задел склянки с лекарствами, стоящими рядом на полке. Морозов замер, Тамара обернулась на звук. Морозов подошел и отодвинул ширму.

– Вот это сюрприз, – насмешливо глядя на Рому, сказал тогда Морозов Тамаре. – Смотри, крыска сама пришла, рвется участвовать в опытах.

Тамара смотрела на Рому, стоя с непроницаемым лицом.

– Вечно вы лезете, куда вас не просят. Так бы пожил еще дня три-четыре, а так… – раздраженно сказал Морозов. – Дай ему снотворное, чтоб не орал, – кивнул он Тамаре, та с неохотой начала готовить шприц. Морозов схватил Рому, зажав ему одной рукой рот, другой удерживал его руки, чтобы тот не вырвался и Тамаре удобнее было делать инъекцию.

Рома мычал, пытаясь сопротивляться, но быстро ослабел от страха, заплакал и сел на пол, глядя на подошедшую со шприцом Тамару полными слез глазами.

– Не убивайте меня… пожалуйста… я сделаю все, что вы скажете… – пробормотал он.

– Что ж, это может быть интересно, – задумался Морозов и приказал Тамаре выйти из кабинета. Тамара вылила лекарство из шприца в раковину, выбросила его в мусорное ведро и, кинув на Рому презрительный взгляд, вышла.

Теперь Рома, дав слово Максу помочь ему, проскользнув в сарай, достал из шкафа ружье и несколько патронов. Замотал его в свою куртку и понес в школу. Но в коридоре случайно столкнулся с Лизой, а это в его планы не входило.

Он торопливо направился в туалет, не оборачиваясь на ее оклик, делая вид, что он не заметил ее и не услышал. В туалете он спрятал ружье в одной из кабинок и замер, приняв невозмутимый вид, в ожидании Лизы.