Владимир Саньков - Гиперссылка в реальность Страница 67

– Здравствуй, Alchemist, – окутал его унылой влагой певучий голос старой знакомой «русалки».

– Вопросы множатся и не дают тебе спокойно жить? – спросила она, уменьшаясь в размерах, пока не сравнялась с Alchemist’ом.

Гость с виноватым видом почесал затылок.

– В общем, да.

– Говори.

– «Тессеракт» в опасности. Вы знаете. Не можете не знать. Почему вы ничего не делаете? С вашими-то возможностями? «Тессеракт» может проиграть эту войну. Уже проигрывает!

– «Тессеракт» лишь программа.

– Но ведь есть ученики…

– Это лишь одна из форм обучения.

– Вы будете смотреть, как подонки уничтожают «Тессеракт», и ничего не предпримете?

– Вы ведь не убиваете детей, которые отнимают друг у друга игрушки? Дети должны сами научиться отстаивать свое.

– Хм. Сами не научатся! Опыт детям передают старшие!

– Что ты хочешь?

– Заглянуть за грань. Так, чтобы остаться в сознании и хоть что-нибудь увидеть, понять… получить правильное впечатление…

– Чтобы получить правильное впечатление, ты должен быть готов.

– Но хоть что-то!

– Это совсем несложно. Но ты сам – основное препятствие к этой цели. Даже твое разделение мира на тот и этот, на потусторонний и посюсторонний делает желание невыполнимым.

– Но ведь в «Тессеракте» все возможно? Это, как я понимаю, модель высшего мира? Да, в реальности люди тратят на это годы, иногда жизни. Но я на многое не претендую. Я хочу лишь заглянуть. Как за ширму. Или в замочную скважину. Если дверца во мне, то как мне ее найти? Разве не для этого создавался «Тессеракт»?

Водяная фея молча смотрела на него. Ее лицо не выражало никаких эмоций. Только длинные красивые волосы ручейками волновались на ее плечах.

– Мы проигрываем, – продолжал давить Alchemist, – я проигрываю. Может так получиться, что программа «Тессеракт» будет уничтожена. И такой возможности больше не представится. Но дело не только в этом. Мне сказали, что я вижу мир в разрезе. А значит, и проблему, которую нужно решить. С таким представлением о ней, задачу не выполнить. Слишком мало информации.

Фея зашевелилась. Затем медленно полупрозрачным облачком потекла вокруг него.

– Сириус сказал, что я должен сделать Великую работу. Я готов. Немного помощи бы не помешало. Если мне удастся увидеть реальную ситуацию, целостно, я найду решение.

– Ищущий – найдет, страстно желающий – получит, – наконец ответила фея, – я помогу тебе сократить путь до дверцы. Но ты понимаешь, что в замочную скважину мир не разглядеть?

– Да! – обрадовался Alchemist.

– Этот опыт не поможет тебе познать мир высшего порядка. Но что-то изменится в твоем. Ты не получишь новых ответов. Все ответы уже есть в тебе. Но, возможно, ты сможешь их увидеть. Итак, ты уверен?

– Как никогда!

– Хорошо. Впитывай впечатления.

Впитывать было что. Сгустки парящей воды со всего видимого пространства начали стекаться к Alchemist’у. Они устремились со всех сторон и стали, как в губку, проникать в его виртуальное тело. Сначала с удивлением, а затем и некоторым испугом Alchemist наблюдал за тем, как его тело раздувается от наполняющей жидкости. Фея тоже увеличивалась в размерах, но пропорционально. Тело Alchemist’a уже раздулось как гигантский шар, когда он начал испытывать настоящий ужас. Дурнота подбежала к горлу. Жуткое давление распирало голову. И когда паника заставила его почувствовать дрожь, тело взорвалось. Сдетонировал мозг, лопнули глаза, мгновенно испарившееся тело заполонило весь мир, преодолевая границы «Тессеракта».

Его несло куда-то в бесконечность сквозь вращающийся вихрь из странных образов, забытых снов и непонятных сцен. Лишь какой-то кружок, похожий на солнечного зайчика, периодически мелькал впереди. Alchemist’у казалось, что он провалился в кошмарный сон. Некоторые сцены приближались, позволяя четко сфокусировать зрение, и растворялись во всеобщем вихре движения. Он обратил внимание на необычную окраску предметов этого мира. Alchemist и не подозревал о существовании таких цветов в солнечном спектре. Он как будто провалился в бездну или, точнее, сам стал бездной. Видел, как тающая Москва исчезает, огни городов расплываются, испаряется Земля и вся вселенная.

В несколько мгновений старый мир сменился одним бесконечным ужасом. Страх существовал не где-то в отдельной точке. Он был повсюду. И ничего кроме абсолютного страха утраты. Ощущение этой бесконечности могло свести с ума путешественника, который точно знает: мира больше нет. Ни у чего нет края, очертания, определенности. Везде сплошная бесконечность без какой-либо опоры.

И в момент, когда ужас достиг своего пика, появились звуки, ощущения и нечто видимое.

Это не были ощущения тела. Это не были звуки, слышимые ушами, и образы, воспринятые через глаза. Это было некое осознание определенности бесконечности. Страх начал отступать, освобождая место осознанности.Из небытия вернулась Земля. Или Земли. Бесконечное число пульсирующих планет размером от микроба до необъятной вселенной. Но это были не материальные копии Земли. Скорее, некие мыслимые образы.

У этой новой вселенной была своя музыка. Alchemist никогда не слышал таких звуков. И даже не мог представить, что они возможны.

Он уже ощущал себя наравне с этой бесконечной вселенной. Она больше не пугала. Он слышал мысли… нет, не отдельных людей. А всего человечества на всей бесконечности земель во все времена. Он не способен был ничего понять. Но точно знал, что это так.

Неведомые ранее эмоции начали что-то менять в его сознании, как будто он впитывал опыт и знания вселенной. Вибрации пульсирующего мира всколыхнули невозможные прежде чувства. Он не ощущал их. Он их мыслил, как звуки и образы мира, который вдруг стал понятен. Этот мир, как сон, как мечта, подобно океану, вливающемуся в каплю, наполнил его невероятным блаженством. Его сознание как бы озарилось вдруг внутренним светом от понимания и ощущения мира. Мимолетное проявление абсолютной ясности зажгло в нем тысячи солнц.

Это ощущение света и безграничной радости, пережитое в краткие мгновения, казавшиеся тогда вечностью, вдруг начали быстро испаряться из его сознания. Разноцветные всполохи исчезающих эмоций разлетались, как фрагменты вселенной после большого взрыва. Мелькнула одинокая Земля, огни большого одиозного города, черно-белые клетки и отупляющая медлительность человеческого мозга, неспособного осознать пережитое.

Снова накатила тошнота. Alchemist ощутил свое качающееся тело и, пытаясь удержать равновесие, отключился.