Антон Фарб - Глиф Страница 69

Там без звука открывал рот какой-то большой милицейский чин в фуражке с высокой тульей. Ника даже узнала эту широченную физиономию с поросячьими глазками — именно этот полковник, пресс-секретарь или кто он там, давал интервью журналистке Наташе по поводу самоубийства Чаплыгина в областной библиотеке. Но дело было не в менте, а в том, что происходило за его спиной.

— Это же папа! — воскликнул Ромчик удивленно.

И действительно, Радомский-старший, одетый в спортивный костюм, с несколько растерянным выражением на лице, но абсолютно спокойно прошел за спиной полковника и выпал из кадра. И никто из мельтешащих на заднем плане сотрудников милиции не обратил на него внимания!

— Вот тебе и сбежал, — себе под нос сказала Ника. — Скорее — медленно ушел, чем сбежал. Он их что, всех купил, что ли?

— Так отец что, на свободе?

— Скорее, в бегах…

— Почему же ты мне не сказала? — с обидой в голосе спросил Рома.

— Ну… — протянула Ника. — Видишь ли, Ромчик…

Ее прервал донесшийся из спальни звон разбитого стекла.

18

— Это пена, — успокаивал Руслан, снимая с головы Марины комки белой (а вовсе не серой, как казалось в полумраке) пузыристой субстанции. — Просто пена. Только не мыльная, а как у этих… как их… пожарных. Пена для тушения пожаров. Наверное, огнетушитель протек в подвале… Или взорвался. Вон ее сколько набежало…

Марина практически не услышала. Слова обтекали ее сознание — или то, что от него осталось. Вся ее внутренняя сущность, все мысли, знания, всё ее «Я» сжалось до крошечного испуганного зверька, свернувшегося клубочком и истошно вопящего. Там, в подвале, когда липкие серые плети коснулись ее лица, нечто запредельное, неземное, лавкрафтовское, нечеловечески страшное проникло в ее душу и за малую долю секунды пропитало Маринино естество. И даже теперь, когда Руслан и Назар Григорьевич выволокли ее из подвала обратно на свет, в просторный вестибюль библиотеки, а Оксана Владимировна отпаивала коньяком — зубы Марины стучали о горлышко фляжки, и огненная жидкость обжигала пищевод — Марина все равно чувствовала, что глубоко внутри, в самом ее сердце застрял острый, зазубренный осколок того ледяного ужаса.

— Видите? — Руслан сжал кулак, и между пальцами выдавились белые пузырьки. — Просто пена. Совершенно нечего бояться. Пена. Ну, как на пенной вечеринке, понимаете?

С чего вдруг краевед принял Марину за посетительницу пенных вечеринок, оставалось только догадываться. Коньяк, докатившись до желудка, наконец-то разлился мягким теплом по всему телу.

— Ты в порядке? — заботливо спросила Иванка, наклонившись над сидящей на ступеньках Мариной. — На тебе лица нет, — сообщила она с легким оттенком злорадства, протягивая так ловко сброшенные Мариной в процессе погони туфли-лодочки.

Массивный рэперский анкх Иванки качнулся перед лицом Марины, и та неожиданно спохватилась: ее собственный, Шаманом подаренный анкх — пропуск в Игру, больше не холодил кожу рядом с привычно теплым кварцем. Неужели потеряла, испугалась Марина. Не может быть… Если там, в подвале — это же придется возвращаться…

Она резко распахнула жакет и начала судорожно расстегивать блузку. Руслан отвесил челюсть, а Назар Григорьевич зычно скомандовал окружавшей их толпе коллег, доброжелателей и просто зевак:

— А ну-ка, расступились все быстро! Ей воздух нужен!

Нет, с облегчением выдохнула Марина, нащупав нагревшийся от тела анкх. Не воздух. Это — нужнее, чем воздух. Это мой глиф. Это подарок Шамана.

И облегчение было таково, что само мироздание вздохнуло вместе с ней, и страсть Марины заставила вибрировать тонкие сферы. Зеваки-доброхоты послушно расступились, и перед Мариной как по волшебству возник Шаман. Он стоял на ступеньках лестницы в полной байкерской экипировке — высокие ботинки с пряжками, черная кожа в серебристых заклепках, пластиковые наколенники и налокотники, поверх косухи — джинсовая жилетка с эмблемой в виде ржавого таракана, волосы стянуты черной банданой, лакированный шлем с языками пламени зажат под мышкой — и был похож на средневекового рыцаря, пришедшего на выручку даме сердца. Впечатление усиливалось тем, что стоял Шаман на пару ступенек ниже, и даже при всем своем росте вынужден был смотреть на Марину снизу вверх — и ей это нравилось.

— Ты цела? — спросил он.

— Да, — сказала Марина, моментально захмелев от коньяка и его взгляда.

— Тогда поехали.

— Куда?

— Ведьма выяснила, где ключ.

Какая еще ведьма? Марина окончательно перестала что-либо понимать. Я, я твоя ведьма, хотелось выкрикнуть ей, но вместо этого она послушно сказала:

— Поехали…

— Ты, — Шаман ткнул пальцем в Руслана. — Поедешь с нами. «Мажоры» уже там, вместе с вашим бойцом. Мы на подстраховке, работаем вторым составом. Собирайтесь, у нас мало времени!

19

— Что это? — спросил Ромчик шепотом.

— Не знаю, — тоже шепотом ответила Ника. — Ты ждешь гостей?

Ромчик помотал головой.

— И я нет…

— Может, птица? — предположил Рома.

— Может, и птица…

В спальне что-то упало с глухим стуком, а потом донеслось раздраженное ворчание.

Значит, не птица.

Ника и Ромчик вскочили одновременно; Ромчик исполнил нечто похожее на начальное па «цыганочки с выходом» — похлопал себя по груди, карманам джинсов и пояснице, после чего негромко выругался (все его железо, которое он так старательно таскал с собой, осталось в коридоре, в карманах косухи); Ника проделала тот же процесс инвентаризации, только мысленно («Шурфайр» — в сумочке, газовый баллончик — в ветровке, и то, и другое — на вешалке в коридоре).

Путь из кабинета в коридор проходил мимо двери спальни.

— Дверь! — выкрикнула Ника, бросаясь в коридор. Ромчик понял ее с полуслова: если зафиксировать дверь в спальню, можно будет выиграть пару секунд и добраться хоть до какого-нибудь оружия.

Плохо было то, что дверь в спальню открывалась вовнутрь — не подопрешь стулом! — и, когда Ника попыталась схватиться за шарообразную ручку, та скользко провернулась в руке. Незваный гость собирался выйти.

Ника с размаху врезалась плечом в дверь, и та ударила человека за ней. Гулкий хак, короткий матерок. Вцепиться в ручку, дернуть, захлопнуть.

— Держи! — это Ромчику. Парень отпихнул Нику, схватился за ручку обеими руками и уперся ногой в дверной косяк.

— Быстрее! — крикнул он Нике.

Сама знаю. Коридор. Лежка Пирата. Вешалка. Сумка.

В этот момент в квартире погас свет. Противно запищал бесперебойник компа в кабинете. За дверью лязгнула открываемая решетка, и что-то металлически заскреблось в замке.