Михаил Парфенов - Лепрозорий Страница 7

Блондинке не слишком нравились ее новоиспеченные поклонники. Вот она медленно, качая бедрами, приблизилась к разделяющей их стене, вызвав бурю восторгов извращенцев в форме и заставив, как показалось Диане, немного покраснеть даже стоящего чуть в стороне с делано-безразличным видом Померанцева.

Молодец, девчонка.

Подойдя практически вплотную, блондинка неожиданно смачно плюнула на стекло. Диане стало чуть дурно: слюна, стекающая по прозрачной поверхности, была зеленоватой с красными комочками загустевшей крови, и ее было очень-очень много. Как будто девица неделю копила этот запас слюны — специально для такого случая.

Журналистка отвернулась. Но для нее от этого мало что изменилось: даже спиной она чувствовала происходящее.

«Телепатка, господи… Я теперь чертова телепатка!» — подумала Диана.

Солдаты продолжали веселиться (сколько же времени их тут держали без женщин?) Один демонстративно тер себя в области мошонки, другой постоянно облизывался и жестами о чем-то просил блондинку.

Краем глаза Диана снова скосилась в ту сторону.

— Красавица, ну сделай это. Ну что тебе стоит, а?

— Действительно, чо ты ломаешься? Покажи нам свою… Покажи — и может быть, если нам понравится, мы тебя выпустим…

Девушка, похоже, понимала, что они от нее хотят. Впервые за это время зашевелились ее губы, и Диана прочитала по ним:

— Вам понравится. Я обещаю.

Боже мой! Неужели она настолько отчаялась, что готова поверить этим козлам?!

…Блондинка отошла к своей койке.

Доктор демонстративно отвернулся. Но Диана готова была поклясться, что очечки его опять запотели… Подонок! Она еле сдерживалась, чтобы не кинуться с криком на стену.

— Ну давай же, милая!

Девушка села на край того жалкого подобия кровати, точные копии которого находились в десятках стеклянных камер вокруг. По лицу скользнула странная улыбка, даже не улыбка, а тень ее: пухлые губки чуть скривились, когда она медленно раздвинула ноги… А потом резко задрала подол кверху, закрывая лицо и открывая…

Один из солдат с неслышным криком отшатнулся от стекла, едва не упав при этом на пол. Другой резко согнулся пополам, и его вырвало прямо на месте. Армейский завтрак (или что там они жрут) вывалился прямо ему на сапоги.

То, что увидели они все, включая Диану, было изъязвленным и опухшим. Истекающие зеленой слизью ткани напоминали кусок покрытого опарышами протухшего мяса. Что-то там и правда извивалось и дрожало, и в этом «что-то» с очень большим трудом можно было узнать обнаженные человеческие мышцы.

Доктор, кажется, выругался. С бледным лицом Померанцев кинулся к своим протеже, что-то крича и размахивая руками. Диана не смотрела в его сторону. Она видела только безумное лицо девушки из соседней камеры, и в голове у журналистки раздавался неслышный ушам, но от того не менее громогласный хохот.

13

Олег подъезжал к воротам.

Будка охраны вкупе с массивным шлагбаумом рядом с ней выглядели весьма знакомо, даже типично, что радовало. Свет фар выхватил из темноты недовольное лицо охранника.

— День приема прям выбрали… Стой! Стоять, говорю! — парень направил на лобовое стекло ствол АКМа.

Олег аккуратно притормозил, однако глушить мотор не стал.

— Чего кричишь, служба? — бросил он, высунувшись из окна. — Мне б подзаправиться у вас, а то до города доехать — керосину не хватит.

Еще один боец с автоматом нарисовался рядом с первым. Закрывая ладонью лицо от слепящего света фар, подошел к водительской двери:

— Здесь заправки нет. Разворачивай машину.

— Да ты чего, служба! — присвистнул Олег, а сам в это время незаметно, кончиками пальцев вытащил нож из чехла, — я ж не за так, я те денег отвалю. Скока надо-то, слышь?

— Это военный объект. Въезд строго запрещен.

— Да на что мне ваш въезд?! Мне бензин нужен. Понимаешь — бен-зин!

Солдатик нахмурился.

— Нет у нас никакого бензина. Ну-ка выйдите из машины… — он сделал еще один шаг к двери, и в это время Олег атаковал.

Извини, братец.

Первым делом врезал как следует дверью — резко и сильно, так, что солдат не успел увернуться. Тут же выскочил сам и вторым ударом — ногой и кулаком одновременно — швырнул противника в сторону. Тот оказался между Олегом и своим напарником, закрывая последнему угол для обстрела. А Олег уже прыгнул в сторону и тут же метнул нож: лезвие по самую рукоятку вошло в плечо второго бойца, тот закричал и выронил калаш.

Остальное было делом техники. Несколько секунд понадобилось Олегу, чтобы сначала окончательно вырубить коротким ударом ребром ладони в кадык оглушенного автоматчика, а потом с двух ударов отключить его партнера.

Прощупав пульс у обоих, он решил, что пока кто-нибудь их них придет в себя у него есть как минимум час. Добить? Нельзя, может он и так совершает очень большую ошибку… да и жалко пацанов. Подобрав оружие, Олег вернулся в джип.

Рев мотора, треск ломающегося шлагбаума и дребезжание металла, запах паленой резины, ударивший в нос, и брызги чужой крови на лице и руках, адреналин, огнем пробежавший по жилам — все кричало, взывало, смертным хрипом колотилось в голову.

Добро пожаловать на войну.

Снова!

14

Померанцев вытолкал своих гостей в дверь и вернулся. Выглядел он до смешного нелепо: степенный человек в докторском халате и очках с ведром и тряпкой в руках, бледный и явно расстроенный.

«Это твой шанс, милая» — мысленно сказала Диана своему отражению.

— Эй! Арсений Дмитрич!

Боже, глупая, он же тебя не слышит.

— Арсений Дмитрич! — Диана запрыгала у стены, стараясь привлечь внимание.

Почувствовал что-то или же краем глаза уловил движение, но Померанцев оставил ведро и тряпку на полу, рядом с неприятного вида лужей, и подошел к камере. Лицо его выражало растерянность.

— Чего вам надо? — спросили его губы, но Диана сделала вид, что не понимает, и отчаянно жестикулируя, стала показывать старику на свою койку.

— Арсений Дмитрич! Арсений Дмитрич!

Несколько секунд ученый стоял в нерешительности, но когда Диана заплакала, подошел к двери и сказал то, что они там говорили, чтобы замок открывался. «Какая умница!» — похвалила девушка себя, торжествуя.

— Что у вас-то случилось? — Померанцев не скрывал раздражения.

Диана лихорадочно думала, что делать дальше. Вспомнились уроки Олега, его рассказы о том, как бежали из плена он сотоварищи. Что бы Олег сейчас предпринял?…

— Ну, говорите!