Роберт Стайн - Безбашенный Хэллоуин Страница 7

Я его не видел. Не видел и собак. И дома не видел тоже.

Слишком темно, понял я.

Я хорошенько отряхнулся и огляделся по сторонам. Я уже немного пришел в себя.

Как мне добраться отсюда домой? Я вдруг вспомнил, что никогда не бывал по эту сторону провала.

Я повернулся и обнаружил, что смотрю на темный лес. Высокие черные деревья вздымались, тянулись в лиловое небо. Они выстроились передо мною сплошной стеной.

Насвистывая себе под нос, я быстро зашагал по извилистой тропинке между деревьями.

За лесом опять начнется жилой квартал, убеждал я себя. Еще не слишком поздно. И ряженые, наверное, еще гуляют.

Когда я вышел из леса, похолодало. Застегнув куртку до горла, я огляделся. Оказалось, я стою на узенькой улочке из маленьких, погруженных во тьму домов, плотными рядами выстроившихся по обе стороны тротуара.

Ни одной живой души. Ни одной машины на ходу.

Где же ряженые?

Я уже малость проголодался. Ничего, подумал я, шугану первого попавшегося мелкого и приватизирую его мешок.

Я вытащил из кармана резиновую маску и натянул на голову.

Остается лишь найти жертву, подумал я. Куда все запропастились?

Я шагал по тротуару, заглядывая сквозь заборы и живые изгороди в окутанные тьмой дворы. На первом же углу я остановился и, сощурившись, прочел табличку:

УЛИЦА ПЕРВАЯ.

— Это ж надо, — буркнул я.

В следующем квартале дома были еще меньше, и теснились друг к дружке еще ближе. В изжелта-бледном сиянии уличных фонарей моя тень протянулась через всю улицу. Больше свет нигде не горел.

По-прежнему — ни души. И нет машин.

Не лаяли собаки. Не ревели младенцы.

Все застыло в оцепенении.

Я засвистел громче и принялся намеренно шаркать подошвами по тротуару — чтобы не было этой всепоглощающей тишины.

— Стрёмный райончик, — пробормотал я. Следующая встреченная мною табличка гласила:

УЛИЦА ВТОРАЯ.

Я огляделся, пытаясь сообразить, куда же мне идти.

Я знал, что должен обогнуть провал и идти в обратную сторону.

Но в какую сторону?

В какую?

Вглядываясь в темноту, я больше не мог видеть высокую стену леса.

Ну что ж, посмотрим, куда ведет Улица Вторая, решил я. Буду идти по ней, пока кого-нибудь не встречу. А там и дорогу спрошу.

Кто-то же должен знать, как мне обойти провал и вернуться в свой район.

Но Улица Вторая была столь же тиха и безлюдна, как Первая.

Я попробовал мычать себе под нос песенку — чтобы окончательно не запаниковать.

Неудивительно, что на эту сторону провала никто и никогда не заглядыват, подумал я.

Здешние жители, должно быть, всегда ложатся спать не позже восьми!

А потом я кого-то увидел.

Внизу по улице, примерно в половине квартала. Он шагал по тротуару мне навстречу.

— Эй! — крикнул я. — Привет!

Ответа не последовало.

Я остановился и вглядывался в размытый свет фонарей. Мальчишка?

— Эй, я тут заплутал! — крикнул я. — Ты бы не мог мне помочь? — Я сделал несколько шагов к нему. Он продолжал идти неспешным шагом, держа руки по швам.

И когда он шагнул под свет фонаря, я сумел хорошенько его разглядеть.

И чуть не задохнулся от изумления. 

11 

На мальчишке была безобразная маска монстра. Точно такая же, как у меня.

Где он ее надыбал? Я думал, такая есть у меня одного.

Он подошел ко мне, глядя на меня сквозь прорези маски. Ростом он был с меня. Одет в выцветшую джинсовую куртку и мешковатые черные джинсы.

— Где такую маску достал? — спросил я.

Он пожал плечами:

— Не помню.

— Но она совсем как моя! — воскликнул я.

— Ага.

Он смотрел на меня, будто пытался узнать.

— Я… я заблудился, — пробормотал я. — Где я? Я не знаю этот район.

— А попал-то ты сюда как? — спросил он.

— Я, это… перепрыгнул через провал, — ответил я. И засмеялся — нервным смехом. — За мной погналась собака, прикинь? Ну, я и перепрыгнул.

— Ого. Вот это переделка, — сказал он тихо; под маской его голос звучал приглушенно.

— Да не то слово, — буркнул я.

— Слыхал про мальчика, который прыгнул через провал и промахнулся? Разбился о скалы, раз — и вдребезги.

— Тю, — ответил я, чувствуя озноб. — А я вот везунчик. Перескочил точнехонько на другую сторону.

— Угу. Везунчик, — ответил он, не сводя с меня глаз.

— У тебя нет конфет или еще чего-нибудь? — спросил я. — Помираю с голоду.

Он покачал головой.

— Я не ходил за конфетами. Я на вечеринку. Вон туда. — Он указал на вытянутый темный дом в стиле ранчо на углу улицы.

— А чего так тихо? — спросил я. — Где все?

— Район у нас такой, — ответил он. — Ребят мало.

— И темно так… — продолжал я.

Он фыркнул.

— Ты же не боишься темноты?

— Нет, — торопливо ответил я. — Но мне не нравится в ней блуждать. Где тут у вас главная улица?

— Кажется, где-то там. — Он неопределенно мотнул головой. — На вечеринку хочешь?

— Хэллоуинскую? — я бросил взгляд на угловой дом. — Тебе сколько лет-то? Эти вечеринки, они ж того… придурошные, нет?

— Эта — особенная, — ответил он тихо. Повернулся и направился к дому.

Я поспешил за ним.

— А пожрать там найдется?

— Угу. Пожрать найдется. Это же вечеринка.

И я решил пойти с ним. Думаю, мы выглядели престранно — оба в одинаковых уродливых масках.

— Как тебя зовут? — спросил я.

— Норбэнд, — ответил он.

— Странное имя, — пробормотал я.

— Все зовут меня Норб, — сказал он.

— А я — Брэндон, — сказал я.

Он остановился у крыльца и повернулся ко мне.

— Так ты идешь на вечеринку?

— Пожалуй, — ответил я. — Только ненадолго. Скажешь потом, как мне домой добраться?

Он не ответил. Молча толкнул дверь и вошел в дом.

Я последовал за ним.

— Эй, тут же темень! — воскликнул я. — Что происходит? 

12

Норб обернулся и посмотрел на меня сквозь прорези маски.

— Брэндон, ты чего такой нервный? — спросил он. — Вечеринка внизу, в подвале.

Я почувствовал себя идиотом. Благо, следуя за Норбом через дом, мог слышать голоса и музыку снизу. Норб распахнул дверь в подвал, и звуки вырвались оттуда с утроенной силой.

— Доволен теперь? — спросил он.

— Ага. Здорово, — ответил я. — Это твой дом?

И снова он проигнорировал мой вопрос. Он пошел вниз, перешагивая по две ступеньки за раз, и жестом велел мне следовать за собой.

Спускаясь, я видел мельтешение ярких огней и пляшущие по стене тени. Слышал, как ребята смеются и разговаривают, пытаясь перекричать настырное буханье танцевальной музыки.