Приручить Сатану - Софья Бекас Страница 8

Играть в шахматы с чашкой чая в руке за круглым столом в тёплом жёлтом свете электрической свечи, когда за окном громыхала гроза, шумел весенний ливень, а этажом выше спал ребёнок, было удивительно хорошо. Всё было на своих местах. Вообще-то Ева должна была уже уходить, но начался действительно сильный дождь, и Саваоф Теодорович уговорил её остаться, чтобы переждать ураган. Ева не особо отказывалась, хотя и была сегодня немного не в духе.

— Вернёмся к предмету нашего разговора.

— Какому из?

— Почему я должен захотеть избавиться от Вас?

Ева глубоко вздохнула.

— Вы читали досье?

— Читал.

— И?

Саваоф Теодорович пожал плечами.

— Не заметил там ничего такого, что бы меня смутило.

— Значит, Вы невнимательно его читали.

— Навряд ли, — Саваоф Теодорович пробежался глазами по шахматному полю и передвинул фигуру. — Я всегда внимательно читаю досье, особенно когда дело касается близких мне… Людей. Ваш ход.

— И Вас не смутила строчка с моими болезнями?

— Ничуть.

— А зря, — Ева опустила взгляд на доску и сосредоточилась на игре. — Подобное пренебрежение может плохо для Вас обернуться. Для Вас и для Ады.

Саваоф Теодорович тихо засмеялся, хотя Ева не сказала ничего смешного.

— Позвольте мне самому решать, подходите Вы мне или нет. Поверьте, если бы Вы меня чем-то не устраивали, Вы бы не получили моё смс накануне пятницы.

— Но я больна. Возможно.

Саваоф Теодорович сначала замер, а потом с опасным блеском в глазах наклонился вперёд.

— Я предложил Вам должность? Да. Вы согласились? Да. Какая Вам разница, почему я это сделал? Какое. Вам. Дело? — прошипел он ей почти в лицо с лёгким змеиным прищуром. Взгляд Евы остался холоден и пуст. — Вы согласились. Всё. Точка. Тема закрыта.

— Минутная слабость, — выдохнула полушёпотом Ева, но Саваоф Теодорович услышал.

— Сомневаюсь, — усмехнулся он, двигая фигуры на шахматном поле. — Скорее безысходность, причём не просто безысходность, а многолетний поиск отдушины.

— И выхода, — кивнула своим и его мыслям Ева, выдавая настроение одними только глазами. — Ваш ход.

— Я не хотел Вас задеть. Простите.

— Да нет, всё нормально. Это правда, не более и не менее. Просто будьте готовы к странным выходкам с моей стороны…

— Мы уже это обсудили и закрыли тему, — нетерпеливо перебил её Саваоф Теодорович. — Ваш ход.

— Да-да, простите.

— Давайте лучше поговорим об Аде.

— Аде? — с удивлением переспросила Ева. Саваоф Теодорович показал глазами наверх, и Ева понятливо кивнула.

— Как она Вам?

— Не знаю, — пожала плечами Ева и скосила глаза в окно. Там всё ещё шёл дождь. — Как и с Вами, мы знакомы всего… Три неполных дня. Нигде раньше мы с Вами не встречались, если мне не изменяет память.

— Не прикидывайтесь. Я спрашиваю про Ваше впечатление. Неоднозначное впечатление.

Ева прищурилась.

— Как Вы узнали?

— У Вас написано на лице, — Саваоф Теодорович неопределённо махнул рукой перед своим лбом и снова засмеялся. — Так что?

— Ей точно пять лет?

— Юридически — да.

— Что значит «юридически»?

Саваоф Теодорович откинулся на спинку стула и поднял свои раздвоенные глаза к потолку.

— Один, два, три, четыре, пять. Всего лишь цифры! Что они вообще значат?

— Количество прожитых лет.

— Да. Но возраст человека определяет не количество прошедших годов — я сейчас говорю про настоящий возраст, возраст души, — а события, которые случились за это время. Что заставляет нас становиться старше? Умнее? Не обязательное условие, но трагедии подходят для этого лучше всего…

— Так у Вас случилась трагедия? Поэтому Вам не с кем оставить Аду?

— Может быть, — размыто ответил Саваоф Теодорович, возвращаясь к игре. — Ваш ход.

— Хорошо, а Мария? — спросила Ева спустя какое-то время тишины. Саваоф Теодорович вопросительно поднял на неё глаза.

— Что — Мария?

— Кто это? Вряд ли просто бывшая коллега.

— Друг, пожалуй. Почему нет?

Ева усмехнулась.

— Как-то не похоже.

— Придётся поверить. Да и вы толком не виделись — как Вы можете о ней судить, если не видели её истинное лицо?

— Истинное лицо? — скептически выгнула бровь Ева, делая ход. — А оно есть?

— Вы сегодня не в настроении.

— Вы тоже.

— Да, оно есть, и очень красивое, если хотите знать, — Саваоф Теодорович встал из-за стола за чайником. — Чай?

— Если можно. Она правда Ваш друг?

— Да. Что Вас так удивляет?

Ева откинулась на спинку стула и глубоко вздохнула.

— Не знаю. Она — именно она — не похожа на друга.

— Нет, ну Вы определённо сегодня не в духе. Где Ваша привычная светлость?

— Привычная? Вы со мной не знакомы.

— Бросьте, Ева. Вчера и позавчера Вы такой не были, и вряд ли ещё когда-то будете такой.

— Что поделать — настроение не всегда бывает хорошим. Оно не плохое, и это уже замечательно.

— Вы слишком мнительны.

— А Вы?

— М?

— А Вы мнительны?

— Есть такое. И суеверен.

— Например?

Саваоф Теодорович усмехнулся.

— Я бы привёл парочку случаев, но, боюсь, они Вас испугают.

— Не Вам и не мне говорить о страхе. Рассказывайте, раз уж начали.

Саваоф Теодорович хмыкнул и сделал ход.

— Моё сообщение разбудило Вас. Вы спали.

— Да. Не буду даже спрашивать, откуда Вы это знаете.

— Да уж, не утруждайтесь. Более того скажу, что Вы заснули над Библией. Вы читали её, верно?

— Скорее освежала в памяти. И что с того?

Саваоф Теодорович пожал плечами.

— Ничего. Я вижу в этом светлое предзнаменование, но Вы — вряд ли.

— Какое предзнаменование?

— Светлое, — глаза Евы холодно прищурились. — Вы не доверяете мне.

— А есть причины доверять?

— Но ведь я Вам нравлюсь. Симпатизирую, во всяком случае.

Ева раздражённо поджала губы.

— Это тоже написано у меня на лице?

— Для меня — да. Так же как и то, что в ночь на пятницу Вам снился сон.

— Удивительно. И как же Вы догадались?..

Саваоф Теодорович хотел было что-то сказать, но промолчал.

— Вы, как вижу, не суеверны.

— Не приходилось пока видеть правдивость примет.

— Это правильно… — Саваоф Теодорович задумчиво поднял пешку и, пару мгновений рассматривая поле, опустил её на следущую клетку. — Иногда и глазам не стоит верить. Кому, как не Вам, это знать.

— Так в чём Вы видите предзнаменование?

Саваоф Теодорович промолчал.

— Архангел Михаил — один из тех, кто, по легенде, отправил Жанну д’Арк на священную войну.

— Это сейчас к чему?

— Ну, может, Вас тоже кто-то направил. Или направляет. Сейчас.

— Кто и к кому? — Еву начал немного раздражать весь этот разговор с видениями, суевериями и приметами, особенно учитывая, что их центром была она сама.

— А может, никто не направляет. Как там говорят? Мы сами кузнецы своего счастья…

— Да к чему Вы это?! — невольно воскликнула Ева.

— Пока ни к чему.