Антонина Ванина - Стратегия обмана. Политические хроники Страница 8

— Я ведь серьёзно, — почти обиженно произнёс Ник. — Нам нужен священник, который согласится работать на нас, и работать против белых.

— Пэлем, любой священник шарахнется от белых как от демонов из преисподней и будет прав.

— Только если он сам не альвар, — расплылся в самодовольной улыбке оперативник.

— Я даже не буду спрашивать, где ты собираешься искать такого и как уговаривать. Извини, Пэлем, но это дурость, а не план.

— Не спешите с выводами, полковник, — напустив серьёзности, произнёс молодой человек. — Я прошерстил фортвудскую картотеку и нашёл там папку с данными на Матео Мурсиа. Идеальный вариант: 770 лет, монах-цистерцианец, священник, бывший квалификатор Инквизиции, в XVII веке уже бывал в Ватикане. Ревностный католик, не терпит кровавых зверств белых подземников. Вчера я вернулся из Каталонии, говорил с ним по этому поводу…

— Ты что делал? — посуровел полковник, не скрывая своего удивления.

Час от часу не легче… Полковник вспомнил отца Матео, католического священника, всегда сурового на вид, с тяжёлым пронизывающим взглядом, и подивился, как у молодого оперативника Ника Пэлема вообще хватило духу с ним беседовать.

— Да, я ездил в монастырь, где сейчас живёт Мурсиа. Знаю, вы против, чтобы младшие сотрудники один на один общались с альварами…

— Я не об этом. Уж кто-кто, а Мурсиа тебя и пальцем не тронет. Я о другом — зачем ты вообще стал его беспокоить? Он старый человек, хочет побыть один, раз снова вернулся в монастырь. Не надо к нему лезть с сомнительными предложениями. Он всё равно не согласится. Когда-то я объездил пол-Европы, чтоб найти его и спросить совета. Так он говорил со мной сквозь зубы, и это при том, что между нами не было никакой вражды. Он очень устал от мира, не надо его опять туда тянуть.

— Так вам интересно узнать, что он ответил на мое предложение? — загадочно улыбнулся Пэлем.

— И что же? В жизни не поверю, что согласился.

— Во всяком случае, не отказался.

— Неужели? — недоверчиво произнёс полковник. — Может, ты путаешь вежливость с согласием?

Ник отрицательно мотнул головой:

— Он сказал, что готов поехать в Рим.

— Вот так просто?

— Вот так просто.

— И в чём подвох?

— Ни в чём, — невозмутимо ответил Ник.

— Вот уж позволь тебе не поверить. Ни один альвар старше двухсот лет в здравом уме не согласится сотрудничать с Фортвудсом по доброй воле.

— Но вы же сотрудничаете.

Полковник глубоко вздохнул и, досчитав до трёх, степенно произнёс:

— Я полноправный глава отдела и получаю за это деньги. Вот мне и интересно, что такого ты предложил отцу Матео, что он тут же согласился на твой план?

— Если честно, я ему ничего не предлагал. Но, вы бы видели тот монастырь, где он обитает — одни развалины, по ним бродит пять стариков, самому молодому не меньше семидесяти лет. На их фоне даже Мурсиа стал выглядеть лет на пятьдесят, хотя судя по досье должен казаться тридцатидвухлетним. Он явно мечтает сбежать из этого малолюдного дома престарелых хоть в Рим, хоть в Ботсвану, лишь бы, наконец, напиться молодой крови. Полковник Кристиан, дайте добро на его вербовку и я…

Полковник невольно рассмеялся в голос:

— Парень, ты явно ошибся дверью. Вербовкой занимаются в международном отделе, как их этому учили в МИ-6. Не отнимай у людей хлеб.

— Да не хочу я с ними связываться! — возмутился Ник. — Стоит только предложить им сотрудничество, считай, всё пропало, и дело они забирают себе. Надоело, — упёрся он. — Я не стану с ними ничем делиться.

— Пэлем, я серьёзно, будет конфликт интересов. Мне этого не нужно.

— Кто занимается гипогеянцами? — насел на полковника Ник, и сам же ответил — оперативный отдел. Вот и всё. Это наше дело и международникам незачем совать в него свой нос. Полковник, всё можно сделать тихо, без шума. Есть же у вас завербованные оперативники во всех европейских странах.

— И не только европейских.

— Вот именно. И о них не знает никто кроме вас. Это ваша персональная агентура и никто на неё не покушается.

— Предлагаешь включить в её ряды и Мурсиа? Даже для меня это слишком.

— Почему нет?

— Он альвар, к тому же старше меня лет на двести.

— И что, только возраст для вас помеха? Но это же такая мелочь.

— Зато не мелочь то, что из отца Матео агента не сделать. Он, конечно, служил какое-то время в Инквизиции, но кровавым мясником точно не был. Отец Матео богослов, книжник, одним словом, человек интеллектуального труда. Он не силовик, у него нет нужной подготовки как у меня или даже у тебя, и посылать его в ватиканские и римские подземелья не слишком разумно.

— Да что с ним там может случиться? Не съедят же его, в самом деле.

— Откуда ты знаешь?

Ник Пэлем недоуменно захлопал глазами:

— Это вы о чём?

— Был у меня такой случай, хотел я побеседовать в под-Лондоне с одним тамошним обитателем. Но, разговор как-то не задался с самого начала, и он порезал мне печень, забрал свечу и оставил истекать кровью.

Ник открыл было рот, но не сразу нашёлся что сказать, видимо так его потрясло откровение о том, что даже полковник Кристиан не всесилен.

— И как же вы выбрались наружу?

— Неважно как, но выбрался и исключительно чудом. А ведь мог там и остаться надолго, если не навсегда. Поэтому оперативные группы и ходят в под-Лондон по четыре-пять человек. А ты предлагаешь послать отца Матео в одиночку патрулировать античные катакомбы. Пожалей старого богослова.

— Да нет же, я предлагаю сделать его агентом, человеком, который был бы в курсе, что творится под Ватиканом и Римом. А если возникнет необходимость для патрулирования, можно будет собрать посвященных людей. У вас же есть агенты среди тамошних карабинеров?

Полковник ничего не ответил и лишь продолжал испытующе смотреть на молодого человека.

— А в папской гвардии? — хитро сузив глаза, продолжил Ник.

И снова полковник ничего не ответил.

— Вот видите, силовая поддержка для Мурсиа у вас найдётся. Так я поеду в Кастилию?

— Зачем в Кастилию?

— К Матео Мурсиа. Дожму богомольца, и он с радостью поедет в Рим поступать в Латеранский университет.

— Это ещё зачем? — изумился полковник — Пэлем, что ты напридумывал? Я тебе говорю, пожалей старого богослова, зачем ему опять учиться?

— А как иначе он попадет в Ватикан? Документы, где он священник лет двадцати шести мы ему выправим, даже найдем епископа, который согласится в случае надобности сказать, что это он рукоположил Мурсиа в священники. Но в Ватикан простой священник может попасть только если он личный секретарь кого-нибудь их тамошних шишек, или если он учится в одном из папских университетов, а чтоб заработать на жизнь, нанимается в Ватикан на мелкую должность, вроде как опыта набраться и помозолить глаза тем, кто потом сможет взять его на постоянную должность. Вот мы так и сделаем.