Борис Иванов - Тамара и злая Джессика Страница 8

Наговорив с самого начала достаточно лишнего, я теперь в этом антураже следственного действа намертво заткнулась и терпеливо ждала откровений со стороны собеседника. Тот откашлялся и, не видя в моем поведении должного энтузиазма, взял дело в свои руки:

– Итак, вы считаете, что вашему врачу что-то угрожало? Может быть, и вам самой – тоже?

– Я, должно быть, ввела вас в заблуждение, лейтенант. При мне никто не угрожал доктору Горфилду. И мне неизвестно, чтобы у него были... враги. Или, хотя бы, недоброжелатели...

– Почему же, в таком случае...

– Это... Это – просто предчувствие... Та проблема, которой мы занялись с доктором... Мне с самого начала казалось, что кто-то будет нам мешать в этом деле... Кто-то или что-то...

– Вот как? Здесь, – лейтенант приподнял с колена блокнот доктора, – встреча с вами записана в неурочное время. В эти часы приема док не вел. И вообще, очень энергично, с нажимом, и явно второпях сделанная запись. И трижды подчеркнуто... Вы, видимо, звонили доктору и просили о внеочередной встрече?

– Если быть совсем точной, то это доктор звонил мне и хотел сообщить нечто важное... Тогда именно я и почувствовала... Что эта встреча не состоится...

– Я не ошибусь, если предположу, что у доктора были и какие-то дела со своими клиентами помимо их здоровья? – не видя сопротивления с моей стороны, лейтенант Бьорн продолжил свою мысль. – Ведь психоанализ это – такая вещь... Открывает многое о человеке. Такое порой, чего он и не хотел бы открывать... Скажите – господин Горфилд шантажировал вас? Или кого-либо еще? Ну, может быть не прямо, вот так, но... скажем, просил о каких-то услугах, которые... шли вразрез с вашими... интересами... или принципами...

– Вы не по той дорожке пошли, лейтенант... Я же сказала, что никто не хотел зла доктору. Из всех кого я знаю. А если бы он... Если бы он занимался такими вещами... Нет, просто мы с ним наткнулись на что-то такое... Пока копались в моих проблемах, мы, вроде, напали на след... Какой-то очень странный след. Но я совсем не уверена, конечно, что тут не просто совпадение...

– Простите меня за такой вопрос, миссис...

– Дело пойдет лучше, если вы будете называть меня по имени. Не так похоже на допрос... Меня зовут Тамара...

– Хорошо...

Скажите, Тамара, я не обижу вас вопросом, если поинтересуюсь, что за проблемы вы имели... с психикой, если уж вы обратились к такому высокооплачиваемому специалисту?..

– Мы здесь, вообще, все люди из дорогих кварталов, вы, наверное, заметили. И половина здешних... дам регулярно посещает кабинет психиатра. Проще будет, если вы посмотрите мой файл в записях дока...

– Исключено, – откликнулся от полок с кассетами помощник лейтенанта. – Я уже проверил, как только вы вошли – записи по миссис Айриш тоже уперли...

– Послушайте, а что здесь вообще-то было... Доктора грабили?

– Наконец вы задали этот вопрос... Сначала это тут определили как несчастный случай. Типичный. Но, по счастью, именно сегодня с утра пришла прислуга – делать уборку. Миссис Мэрриот, – лейтенант справился по записной книжке. – И сразу заметила, что в кабинете кто-то похозяйничал...

– Поэтому – отдел убийств... Так от чего умер док?

– Отдел ПО РАССЛЕДВАНИЮ убийств, с вашего позволения... Доктора убило током. Радио упало в ванну...

– Господи... А... а чьи еще записи... унесли?.. – наивно спросила я, и бесхитростный подручный лейтенанта Бьорна, заглянув в свой листочек, начал было выкладывать все как есть:

– Нет кассет и досье по Мирзоянам. По обоим – жене и мужу. И еще по Лебуа...

– Потом, – с нажимом в голосе остановил его лейтенант. – Потом. Позже обсудим эти дела. Заканчивайте Сойер... – он присмотрелся к выражению моего лица. – Тамара, вам, я вижу, что-то сказали эти имена?

Я с каким-то всхлипом, внезапно вырвавшимся у меня из схваченного неожиданной спазмой горла, вдруг начала торопливо, запинаясь, нести какую-то явную чушь, совершенно искренне пытаясь растолковать ему всю эту самой мне непонятную историю. На третьей или четвертой минуте этого сбивчивого монолога собеседник остановил меня.

– Успокойтесь, миссис... Успокойтесь, Тамара, – сказал он, поднимаясь и протягивая мне стакан с водой, – я вижу, сейчас вы не в состоянии... все мне растолковать как следует. Вас можно понять. Послушайте, здесь на углу с Парк-лейн можно выпить кофе с гамбургерами, а мне с утра не удалось как следует... заправиться... Вам тоже, думаю, следует подкрепиться, так что приглашаю вас... Все равно анализы и все такое не будут готовы до полудня и немного времени у меня есть...

Я проглотила ледяную воду и поднялась, чтобы проследовать в машину лейтенанта, а затем к месту принятия пищи. Вообще-то я сто раз заходила в закусочную Лиз и была даже дружна с хозяйкой, так что мое появление здесь в сопровождении незнакомого мужчины и в явно растрепанных чувствах не прошло незамеченным. Сознание того, что жизнь, в конце-концов, продолжается и светлое пиво с рыбными чипсами вернули мне способность связно излагать мысли и одновременно рассеяли последнюю надежду быть воспринятой всерьез хоть в малейшей мере. Поэтому я просто стала ожидать очередных вопросов лейтенанта, прихлебывая «Лаггер» и мусоля остатки корма одноразовой пластиковой вилочкой по одноразовой бумажной тарелочке.

– Ну вот, вы успокоились, подумали, – рассудительно сказал мой собеседник, заметив мою покорную готовность. – Теперь, если, конечно, хотите, расскажите мне немного об этих людях. О тех, чьи записи пропали... Ну вот, хотя бы о Мирзоянах...

– Из всех них... Из всех о ком... В общем, я хуже всего знаю как раз этих... Они не так давно приехали... Как и мы... Эмигранты, кажется...

– Это как-то связано с армянской диаспорой?

– Нет, не думаю... Вы знаете, лучше поступим так... Вы сначала проверьте – должны были взять кассеты с записями еще четырех... клиентов. Кроме Мирзоянов и Лебуа. Еще, наверное, Люси Престон, если она посещала доктора, конечно, и Освальд... не помню точно имени – у нее дочку зовут Присцилла... И еще... та, у которой двойняшки – Роз и Мэгги... Дональдсон. Господи, почему-то никогда не могу запомнить эту фамилию... И... и... может быть, Роза Рубнер – мать Синди... Хотя они живут совсем в другой части города...

– Вы, я вижу, хорошо знаете именно детей тех женщин, с которыми у вас связаны какие-то... какие-то мысли, скажем так, по этому делу... Позвольте вам задать один вопрос, может быть чисто посторонний...

– И еще Коннели. Такая рыжая-рыжая... Почти как я. Видите у нее симпатичное, конопатое... Вот что – вы проверьте – если это так, то тут очень много надо будет мне объяснять, а если это только случайно...

– Знаете, мне кажется, что именно так оно и будет. Поэтому не будем прерываться, а лучше позвольте пешком проводить вас до дому – на ходу как-то лучше думается, вы замечали – и уж не гневайтесь, все-таки я задам вам этот самый посторонний вопрос... Там, на земле под окнами... Я имею ввиду дом дока Горфилда. Мы нашли следы. Они оставлены ночью – где-то уже после дождя. Словно кто-то подсматривал или... Или что-то передавал в окно или из окна, скорее всего. Так вот, это – детские следы. Кроссовочки. Новые или почти новые... Это не характерно... И вы, вот, все про детей. И там – в кабинете, и сейчас...