Роберт Маккаммон - Жизнь мальчишки. Книга 1. Темная бездна Страница 9

— Возьми молоко и отнеси его на кухню, — распорядилась мисс Грейс.

Презрительная ухмылка вытеснила улыбку с лица девушки, ее карие глаза потемнели.

— Я не обязана заниматься кухонными делами. На этой неделе очередь Донны Энн!

— Это мне решать, чья сейчас очередь, мисси, и ты знаешь, что я могу сделать так, что ты проторчишь на кухне целый месяц! А теперь делай то, что тебе велят, и держи свой прелестный ротик на замке!

Лэйни надулась, заученно изобразив обиду: губы вытянулись, лицо сморщилось. Но ее глаза — холодные сгустки гнева — не лгали: она вовсе не приняла наказание безропотно. Она взяла у меня ящик и, повернувшись спиной к моему отцу и мисс Грейс, высунула свой розовый влажный язык, изогнутый трубочкой, прямо мне в лицо. Потом ее язык скользнул обратно, и она удалилась, не преминув продемонстрировать свое презрение ко всем нам, нагло виляя задом, что поразило меня, как удар мечом. Когда она исчезла из поля зрения, мисс Грейс громко фыркнула и проговорила:

— Груба, как лошадь…

— А разве не все они такие? — спросил отец, и мисс Грейс ответила ему, выпустив изо рта очередное колечко дыма:

— Да, но она даже не притворяется, что у нее есть какие-то манеры. — Ее взгляд остановился на мне. — Кори, почему ты не берешь печенье? С тобой-то все в порядке?

Я посмотрел на отца. Он пожал плечами.

— Да, мэм, — неуверенно ответил я.

— Отлично. Мне было действительно приятно познакомиться с тобой. — Мисс Грейс тут же вновь переключила внимание на отца и на сигарету, которую передвинула языком в угол рта. — Дайте мне знать, как будут разворачиваться события.

— Обязательно. Спасибо, что разрешили воспользоваться вашим телефоном. — Отец вновь уселся за руль. — Ящик из-под молока я заберу в следующий раз…

— Да-да, будьте осторожны, — ответила мисс Грейс и скрылась внутри выкрашенного белой краской борделя, а отец завел двигатель и снял машину с ручного тормоза.

Мы поехали обратно к месту, откуда машина свалилась в воду. Озеро Саксон, освещенное утренним светом, было покрыто голубыми и пурпурными полосами. Отец свернул на грунтовую дорогу, по которой, как мы поняли, приехал упавший в озеро автомобиль. Потом мы сидели и ждали приезда шерифа, в то время как солнечный свет набирал силу, окрашивая небо лазурью.

Я испытывал раздвоение сознания, думая об утонувшем автомобиле и силуэте виденного мной человека, одновременно гадая, откуда отец так хорошо знает мисс Грейс и ее публичный дом. Отец лично знал всех своих заказчиков: он часто рассказывал о них маме за ужином. Но я никогда не слышал, чтобы он когда-нибудь упоминал хоть одним словом о мисс Грейс и ее борделе. Конечно, это была неподходящая тема для разговора за ужином. И кроме того, они не стали бы говорить о таких вещах в моем присутствии, хотя все мои друзья, все школьники, начиная с четвертого класса, знали, что где-то на окраине Зефира существует такой дом с плохими девушками.

И вот я побывал там. Мне даже удалось увидеть плохую девушку. Я видел ее изгибающийся язык и зад, ходивший из стороны в сторону под ее халатом.

Теперь я мог стать в школе своего рода знаменитостью.

— Кори? — тихо спросил отец. — Ты знаешь, какими делами заправляет мисс Грейс в своем доме?

— Я… — Даже третьеклассник мог бы догадаться. — Да, сэр.

— Обычно я оставляю заказ перед ее дверью. — Он смотрел на озеро, словно все еще видел автомобиль, медленно погружающийся в бездну с трупом, прикованным наручниками к рулевому колесу. — Я поставляю товар мисс Грейс вот уже два года. Каждый понедельник и четверг, строго как часы. И если это тебя волнует, могу сказать: мама знает, что я наведываюсь сюда по работе.

Я ничего не сказал в ответ, но почувствовал, что на душе у меня стало гораздо легче.

— Я не хочу, чтобы ты рассказывал кому-нибудь о мисс Грейс и об этом доме, — продолжал отец. — Я хочу, чтобы ты забыл о том, что побывал здесь, о том, что успел увидеть и услышать. Ты можешь сделать это?

— Почему? — не удержался я от вопроса.

— Потому что мисс Грейс немного отличается от тебя, меня и мамы: она может казаться грубой и злобной, а ее работа не из тех, о которых мечтают люди, но она хорошая женщина. Я просто не хочу, чтобы об этом мололи языками. Чем меньше говорят о мисс Грейс и об этом доме, тем лучше. Ты меня понимаешь?

— Думаю, что да.

— Хорошо. — Его пальцы сжали руль. Вопрос был закрыт для дальнейшего обсуждения.

Я сдержал свое слово. Моя грядущая популярность развеялась как дым, но, значит, такая судьба.

Я уже собирался раскрыть рот, чтобы рассказать отцу о силуэте человека, которого заметил между деревьями, но в этот момент черно-белый «форд» с мигалкой наверху и изображением герба города Зефира на левой передней двери завернул на повороте и остановился недалеко от нашего молоковоза. Шериф Эмори, инициалы которого читались как Джей-Ти, что означало Джуниор Талмедж, вылез из машины, и отец пошел ему навстречу.

Шериф Эмори был худым высоким мужчиной, его лицо с вытянутым подбородком напомнило мне фильм, который я когда-то видел: Икабод Крейн[7] пытается настигнуть Безголового Всадника. У него были большие руки и ноги, а также пара ушей, которым позавидовал бы слоненок Дамбо[8] Будь его нос чуточку подлиннее, он мог бы послужить превосходным флюгером. Шерифская звезда была приколота спереди на шляпе, прикрывавшей почти абсолютно лысую голову, если не считать единственной пряди каштановых волос. Шериф вновь надвинул шляпу на блестящий от пота лоб. Они разговаривали на берегу озера, а я наблюдал за движениями рук отца, который, вероятно, показывал место, откуда выехал автомобиль и куда он потом упал. Они оба смотрели на неподвижную поверхность озера, и я догадывался, о чем они в то время думали.

Автомобиль мог уже погрузиться до самого центра земли. Даже каймановые черепахи, обитавшие на берегу озера, не смогли бы нырнуть так глубоко, чтобы добраться до утонувшей машины. Кем бы ни был водитель, сейчас он сидел где-то там, в темноте, с илом между зубов.

— Прикованный наручниками, — повторил шериф Эмори спокойным голосом. У него были густые темные брови над глубоко посаженными глазами цвета угля, а бледность его кожи свидетельствовала о том, что он вел ночной образ жизни. — Ты уверен во всем этом, Том? И насчет этой струны?

— Уверен. Кто бы ни разделался с этим парнем, это была дьявольская работа! Его голова была почти отрезана.

— Прикованный наручниками, — снова повторил шериф. — Думаю, для того, чтобы тело не всплыло. — Он слегка постучал по своей нижней губе указательным пальцем. — Ладно, — наконец проговорил он. — Полагаю, налицо все признаки убийства.