Бредли Сноу - Оборотень Страница 9

— Кстати, как там Валерия?

— Отлично, — сказал Джон, не отрывая взгляда. — Она ждет не дождется, когда вы приедете. Очень соскучилась по вас.

В те годы она и Валерия были близкими подругами. Это было десять лет назад, когда она представила ее Джону. Он был свободен, и это выглядело так, словно он и Марти пошли на свой очередной кутеж, как это обычно бывало, когда они встречались. Валерия в это время порвала со своим другом. Они договорились, что она неожиданно «случайно» зайдет к ним. Они тогда жили в Скарборо. В то время Мартин работал постоянно. Все произошло так, словно их брак был заключен на небесах. С тех пор над ними засияла новая звезда. Валерия и Джон были созданы друг для друга. Ни для кого не было сюрпризом, когда через две недели она поехала на Ньюфаундленд. Через месяц они поженились.

Во время поездок в Торонто Джон никогда не брал с собой Валерию. После стольких лет было бы здорово снова увидеть ее.

Джон и Мартин сидели на диване, и она за своими мыслями не могла слушать их разговор, кроме внезапных взрывов смеха.

— Курс психологии — 1000, конечно, хорош и шикарен, Джон, но какого черта я смыслю в психическом сознании?

— В этом нет ничего сложного, я уверен, что ты справишься с этим, — Джон рассказывал ему о работе. Он знал, что это был поганый курс. Но студенты написали запрос о его введении, который нельзя было игнорировать. Тогда, для того чтобы удовлетворить их, они думали открыть курс, проходящий главным образом в форме студенческих дебатов, который удовлетворил бы их хоть на время. Студенты вечно выдумывают разные причуды. То ловят золотую рыбку, то показывают фокусы. Это был их способ пройти процесс обучения, и невозможно было сразу справиться со всеми этими трудностями. И если подумать, что некоторые из них действительно верили в эту белиберду! Когда не осталось больше ничего, что можно было переделать, они решили, что могут обрести спокойствие духа, если сосредоточатся на чьих-то мыслях и дурацких чувствах. Он знал, что лучше сказать Мартину об этом заранее, чтобы он смог подумать.

— Давить будут на студентов, чтобы проделать все это, а не на тебя. Ты будешь в роли судьи и объявишь победителей в соответствии с результатами дебатов.

— Я не знаю, Джон…

Джон видел, что он колеблется.

— Давай. Ты можешь высосать тему из пальца, назначить команды и слушать полемику. Это все, что ты должен делать.

— Это значит, что я не должен носить черную мантию с серебряными звездами?

— Нет, и не должен танцевать колдовские танцы. — Он развел руками, отчаянно пытаясь выглядеть, как Ричард Никсон. Он выглядел жалким, но все это делалось только для того, чтобы хоть чуть-чуть рассмешить Мартина.

— Кроме того, я помню, что ты читал все их книги о колдовстве и тому подобном, так что ты все же не будешь брошен в клетку со львами без всякого оружия.

— Ты прав, — сказал Мартин задумчиво. — И я не знаю, чего я беспокоюсь. Я, наверное, смогу изображать выпускника университета колдунов и ведьм, до тех пор, пока там не появятся черти.

— Никаких чертей, — заверил Джон, — Я обещаю.

Мартин задумался на минуту и сказал:

— Отлично, тебе присвоена первая степень магистра мистицизма.

— Это здорово, Марта. Я уверен, что ты не будешь жалеть.

— Кроме одного.

— Чего?

— Жилья.

— Не беспокойся об этом, — сказал Джон. — Об этом я позаботился.

Он нахмурился и взглянул на Джона. Этот мерзавец скругляет все углы. Не то что он не хотел этой работы. Просто он не оставлял неповернутых камней, ничего не откладывал. Короче, он все делал слишком легко.

— Если ты не против ездить в университет за пятьдесят-шестьдесят миль, — добавил Джон. — Но жаловаться не на что. Это лучшее, что могло быть сделано в такой короткий срок. И деньги уйдут небольшие, потому что тебе придется платить лишь два пятьдесят в месяц.

— Два пятьдесят…

— И ты сможешь жить там сколько угодно. И у тебя будет время подыскать место в городе. Или даже можешь выкупить этот дом у меня.

— Зачем вам второй дом?

— Мы собирались использовать его под дачу, но нам показалось, что он слишком близко к городу.

— Посмотрим, что скажет Энни.

— Энни скажет, что нам это подходит, — послышался голос у них над головами.

Они не заметили, что она стоит там. Они не знали, как долго она там находится. Джон взглянул на нее и улыбнулся. Но его улыбка тут же испарилась. Что-то позади Энни привлекло его внимание.

Это была пара глаз, глядящих на него из коридора за кухней. Глаза были ужасными, умными и впивались словно бы в само серое вещество его мозга. Колония муравьев поселилась в его голове, и они были разбужены и бегали там.

— Джон, что с тобой?

Он чувствовал руки, крепко взявшие его за плечи и трясущие его. Это было так, словно он проваливался в другое измерение и руки пытались его спасти. Туман окутывал его, проникая в уши, ноздри, холодящий тело. Что бы это ни было, это парализовало его. Он чувствовал руки, которые глубоко зарывались в его тело. Что-то ужалило его в щеку. Он знал, что это были пчелы. Он молча попытался смахнуть вредное насекомое. Четырнадцать, пятнадцать. Он поднимался по лестнице.

— Что делать? — слышались голоса, прорывающиеся сквозь туман.

— У него сердечный приступ?

У кого сердечный приступ? Он надеялся, что не у Валерии.

Слышалось жужжанье. Рой пчел покрывал его. Они ползали по нему. Жалили его. Он пытался смеяться, зная, что они оставляют в нем свои жала и погибают в это время. Было неважно, что он сам умирал. Он был слишком слаб и устал, чтобы что-то делать. Двадцать восемь, двадцать девять… Он был покрыт медом. Кто-то вылил мед на него. Муравьи ползали под кожей, пытаясь прогрызть ее насквозь. Они чувствовали пищу и не хотели лишиться праздника. Он поднялся на вершину лестницы. Зеленая дверь плавно открылась перед ним, и через нее полился золотой свет.

— Джон!

Это донеслось из золотых лучей. Он шагнул в дверь. Он заметил, что двигается, как робот из старого кинофильма, который он смотрел. Как давно это было? Десять лет? Или десять месяцев? Или даже вчера? Он не знал.

— Джон!

Он поискал источник голоса. Словно лазер, он осветил его сознание. Это было на полу в доме Мартина. Воздух вокруг него был теплым и сырым. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул. С каждым вздохом туман таял. Пчелы улетели, и муравьи погрузились в спячку.

Надолго ли?

Он хотел сесть, но мягкие руки удержали его.

— Отдохни здесь пока, — это был голос Мартина.

— Что, черт возьми, с тобой случилось?

Что случилось? Он не знал. Ничего похожего с ним никогда не случалось. Его мысли были все еще спутаны.