Тим Леббон - Хищник: Вторжение Страница 17

Почти сорок лет назад астероид, столкнувшийся со станцией, не только полностью уничтожил целый сегмент сооружения, но и унес жизни около четырехсот человек. Тяжелейший удар для морпехов того времени, особенно в связи с вспыхнувшими по всей Сфере стычками между самими морпехами и бунтующими военными отрядами, выступающими за независимость. Катастрофа вселила в людей сомнения и паранойю, но все факты указывали на чертов несчастный случай. С тех пор по всей орбите станции, в тысячах миль от «Харона», без устали работают корабли-чистильщики, уничтожая любой космический мусор, представляющий хоть самую малую угрозу.

Джерарду Маршаллу хватило двенадцати недель, чтобы возненавидеть это место. Противно здесь ему было всё: и необходимость дышать искусственно созданным воздухом, и невозможность ходьбы без помощи искусственной гравитации, и еда, произведенная из бактерий, жучков и насекомых, и, наконец, осознание того, что малейший несчастный случай может закончиться для него мучительной смертью в мерзлой пустоте космоса. Он входил в состав Совета Тринадцати, и кому лучше него было известно, что именно могло пойти не так в открытом космосе. В конце концов, Маршаллу не раз приходилось прикрывать подобные происшествия. Некоторые из них он даже лично инициировал.

Но что было хуже всего, так это понимание того, что ему, скорее всего, придется какое-то время задержаться на станции. И как бы ни претила ему эта мысль, Джерард все же не мог скрыть своего волнения. Члену Совета Тринадцати, ведающему вопросами захвата инопланетных технологий и вооружения, и, по совместительству, главе «АрмоТех», несложно было догадаться, как сильно недавние события могут изменить их привычную жизнь.

Из всех военных генерал был единственным человеком, которому Совет Тринадцати доверял больше остальных, и именно поэтому задачей Маршалла стало влиться в окружение Пола Бассетта. Но естественно, доверие Совета не бывало абсолютным, а значит, Джерард мог не только наблюдать за своей целью, но и вмешаться в происходящее, если бы того потребовали обстоятельства.

Комнаты Бассетта располагались в самом центре командной капсулы, самой маленькой, но и самой охраняемой из секций станции. С капсулой в постоянной стыковке находился «Разрушитель» высшего класса, готовый к запуску через тридцать секунд с момента возникновения опасности. Сама капсула состояла из трех частей и была оснащена технологией маскировки, которой пользовались Исследователи, а при необходимости могла отсоединиться от всей станции, став самостоятельным космическим кораблем.

Маршалл помнил, как впервые пересек один из связующих мостов длиной в четыреста пятьдесят ярдов, а Бассетт, в свою очередь, не упустил возможности похвастаться комплектом взрывчатых колец, способных разнести каждый мост менее чем за миллисекунду. Абсолютно пустое бахвальство, учитывая полную прозрачность мостов.

Да-да, генерал был самым настоящим придурком…

– Кто идет? – стоящий в конце моста рослый морпех поднял винтовку.

– Ты это серьезно? – в недоумении спросил Джерард.

– Второе предупреждение, мистер Маршалл.

– Ты ведь только что сам назвал мое имя.

Морпех сделал шаг назад и занял позицию для стрельбы. Маршалл не видел ничего, кроме его глаз, выглядывающих из-под шлема, на защитное стекло которого падал бледно-синий отсвет панели управления винтовкой. Угрожающая обезличенность боевых костюмов никогда не приходилась по душе Джерарду, хоть он и признавал эффективность этого неочевидного оружия морпехов.

– Третье предупреждение.

Маршалл вздохнул.

– Джерард Маршалл, седьмое кресло в Совете Тринадцати компании «Вейланд-Ютани», идентификационный код семь-один-гамма-три-ноябрь.

Морпех снова встал по стойке «смирно», и Маршалл услышал приглушенные звуки боевого компьютера, подтверждающего его личность.

– Спасибо, сэр. Генерал Бассетт ожидает вас. Вы найдете его в оперативном пункте.

– Отлично, – Маршалл прошел мимо морпеха, направляясь к отрытым дверям и на секунду замер. – А тебе никогда не?..

Морпех сверху вниз посмотрел на Джерарда, но защитное стекло не выдало его эмоций. Боевой костюм хранил молчание, а винтовка все еще отбрасывала синий отблеск. Маршалл задумался над тем, какие именно настройки сейчас стоят на оружии, но вновь увидеть эту винтовку в действии желания у него не возникало. Он уже бывал свидетелем боевой мощи подобного оружия раньше. Великолепные, но приводящие в ужас демонстрации.

– А, не важно, – передумал Маршалл. – Вольно!

Темная, прочная стена, еще более неприступная, чем трехдюймовая сталь, выросла позади него, и Джерард оказался в командном отсеке.

Продвигаясь вперед, он чувствовал на себе взгляды еще нескольких военных, пока девушка-морпех не кивнула ему и не сопроводила к проходу, ведущему к главному центру управления. Огромная комната в пятьдесят ярдов, вся покрытая голограммами и компьютерными терминалами, гудела от голосов людей, снующих вперед-назад на своих воздушных креслах. Не было еще ни раза, когда бы Маршалл не почувствовал дрожь, зайдя в эту комнату. Каждый раз при виде сердца военной машины Компании наружу вылезала вся неудобная правда, состоявшая в том, что единственной причиной возвращения могущества «Вейланд-Ютани» была помощь морпехов.

Не имея за спиной столь серьезной силы, Компании не удалось бы добиться распространения подобного масштаба.

– Вы поймете, где найти его, – сказала морпех, протягивая Маршаллу плавки.

– Серьезно?

Девушка улыбнулась, и он немного успокоился, как всегда радуясь любому проявлению человечности в этом месте.

Возможно, она была андроидом.

Маршалл взял плавки и переступил порог комнаты виртуальной реальности, практически пустой, не считая кучки аккуратно сложенной военной формы, пары ботинок и лежащих рядом очков. Бассетт был единственным военным, которого знал Маршалл, избегающим пластической хирургии по улучшению зрения. Самой вероятной причиной казалось то, что одни лишь очки выделяли генерала из толпы.

Раздевшись, Маршалл натянул плавки, смущенно отметив свой свисающий живот и дряблые мышцы. Если бы Джерард жил в космосе достаточно долгое время, то у него, по крайней мере, была бы возможность свалить все на непременно проявляющуюся здесь дистрофию мышц и костей; но все знали не только о существовании специального лечения и тренировок, направленных на борьбу с этим недугом, но и о предпочтении Маршалла стоять на твердой земле. Человек незаурядного ума никак не мог скрыть лень своего тела.

Жилье Бассетта было по большей части функциональным, но эта комната виртуальной реальности стала настоящей привилегией, исполненной причудой генерала, подаренной любезной Компанией. Каждый раз увиденное здесь приводило Маршалла в полнейшее замешательство. Вот и сейчас он понятия не имел, к чему стоит готовиться.

Наугад пробираясь через шлюз, он наконец оказался на месте, и от увиденного у него перехватило дыхание.

Перед Маршаллом растянулся океан. Светло-голубое небо, исчерченное облаками, подхваченными неведомым потоком воздуха, распростерлось над лазурью воды. Волны разбивались о песчаный пляж, пенясь и разбрасывая пузырьки по ровному берегу, а крабы, спасаясь от палящего солнца, скрывались в своих панцирях.

Постояв в тени нависающих над головой пальм, Маршалл сделал пару шагов вперед и тяжело вздохнул, ощутив солнечные лучи на своей коже. Ничто не могло сравниться с этим чувством; ни система жизнеобеспечения, ни кондиционирование воздуха, ни отопление панелей в его комнате – ничто из этого и близко не лежало с настоящим солнечным светом.

– Красиво, правда? – спросил Бассетт. Он сидел в шезлонге достаточно близко к волнам, погрузив ноги в песок. В свои почти семьдесят лет генерал сохранял такую физическую форму, о которой Маршалл мог только мечтать. Высокий и загорелый, будто живая энциклопедия крепких мышц, на его сильных, худых конечностях не было ни капли жира, хотя генерал не любил растрачиваться на ненужные телодвижения. Казалось, что он родился уже со шрамом, пересекающим нос и правую щеку. «Охота на жуков», – как-то ответил на вопрос Маршалла Бассетт. Как и в случае со зрением, рука хирурга не коснулась и этого ужасного боевого ранения.

Но самым впечатляющим из увиденного для Маршалла стали слезы военного.

– Где мы? – спросил Джерард.

– Планета Уивер. Восточные берега Эллии, самого большого материка, самый его экватор. Остался час до заката, когда над морем можно будет увидеть сразу три луны. Уже сейчас можно наблюдать затмение одной из них. Прекрасный вид. И я любуюсь им уже третий раз за день.

– Все в порядке?

Бассетт не оглянулся на Маршалла, уставившись куда-то вдаль моря. Позади них шелестели деревья, легкий ветер трепал волосы, и казалось, что стоит только закрыть глаза, и все станет реальным. Но Маршалл боялся сделать это настолько же сильно, как ненавидел виртуальную реальность. Все это было ложью, в которую только успеешь окунуться, и уже пора возвращаться обратно на палубу, окруженную холодной безразличностью космоса. Космосу, которому не было дела ни до чего, кроме смерти.