Тим Леббон - Хищник: Вторжение Страница 50

Хашори остановилась там, где бросила цепь. Она подвинула ее ногой, соединяя шипы вместе. Одно из желтых яиц, напоминающих луковицу, раскрылось, и из него появилось блестящее насекомое. Яутжа отодвинула металл в сторону, когда существо раскрылось, впервые показывая себя всему миру. Находящаяся в нескольких ярдах от происходящего Лилия ничего не могла разглядеть, но представила себе гибкие хитиновые конечности и множество моргающих глаз.

Яутжа двинула ногой, поднимая большой палец, и не спеша опустила его на насекомое. Раздался слабый хруст, и существо погибло, оставив после себя лишь мокрое место.

Лилия рассмеялась. Ей понравилось это чувство.

– Думаешь, это выглядело устрашающе? – спросила она сквозь смех, найдя лучшее применение языку яутжа. У них не было слов, близких «подчинению», «слабости» или «боли».

– Думаю, – ответила Хашори.

– Так ты все-таки умеешь думать?

Яутжа развернула Лилию и посмотрела на нее, слегка наклонив голову. Наконец Лилии удалось ближе рассмотреть рану на плече Хашори. Когда-то рваную, сейчас ее уже покрывала огрубевшая кожа, но края все еще оставались неровными и воспаленными. Несмотря на попытку соединить их вместе, кровь все еще сочилась изнутри, образуя темно-зеленую корку в уже высохших местах. В других частях раны кровь капала не переставая.

Лилия надеялась, что боль не покидала Хашори.

– Ты пришла, чтобы уничтожить «Зиир За», – сказала яутжа.

– Это название корабля? – Лилию передернуло. Разряд боли охватил правое бедро, где насекомое вгрызлось в нерв. Она прикусила губу и почувствовала вкус крови.

Хашори не ответила. Лишь подошла ближе, оставив цепь на полу, но это нисколько не успокоило Лилию. Яутжа могла настолько же сильно навредить ей одними руками, когтистыми ногами или челюстью, полной клыков.

– Тебя отправили, чтобы уничтожить, – продолжила Хашори. – Но теперь твой жалкий корабль превратился в облако пыли, а ты прочувствуешь на себе каждую смерть, которую вы принесли моей расе.

– Мой жалкий корабль, на котором было отключено все оружие, – уточнила Лилия. – Что с вами случилось?

Хашори набросилась на нее. Реакция Лилии была быстрой, и она успела расслабиться как раз тогда, когда голова упала вниз, а зрение затуманилось. Лилия тяжело вздохнула, откашлялась и сплюнула кровь.

«Мне ведь даже не нужно спрашивать», – подумала она. Лилия точно знала, что случилось. Все было ясно, как день, даже из того немногого, что рассказала Хашори, а рана в ее плече была лучшим доказательством. Хашори узнала корабль Лилии и двигатель, развивавший скорость, и соотнесла с теми, кто напал на их расу. Ярость была все ближе к началу войны, и, продвигаясь к Сфере Людей, пробовала свое оружие на тех, кто попадался на их пути.

На яутжа.

В том, что такая жестокая раса стала лишь тренировочной целью, была своя ирония.

– Я пришла одна, чтобы попытаться остановить их, – сказала Лилия. – У меня есть информация…

Она не увидела, откуда пришелся удар, но на время все ее чувства притупились, оставив только боль и горькое осознание того, что, возможно, ее путешествию пришел конец. Все, что она знала, все, что хранила в себе, чтобы остановить жестокие события, ожидающие их впереди, теперь лежало в руках этого существа, готового убить ее в любую секунду.

Лилия мучительно откашлялась, раздумывая над бесполезностью происходящего, а Хашори тем временем вновь подняла цепь.

Первые несколько дней прошли без вопросов и каких-либо требований. Только насилие.

Ею всегда занималась одна Хашори. Она мало говорила, ничего не спрашивала, и Лилии оставалось только гадать, почему яутжа лично отвечала за ее пытки. Возможно, это было связано с кланом Вдов. Может быть, Хашори овдовела совсем недавно и в избиении Лилии видела некую извращенную месть.

После первого дня цепь исчезла, а насекомые, занесенные в организм Лилии, были устранены с помощью сенсоров. Казалось, будто яутжа не хотят, чтобы она умерла слишком быстро.

Цепь сменило маленькое, серебристое устройство, похожее на обычный металлический шар. Хашори водила им по всему телу Лилии, и оно, словно не обращая внимания на искусственную гравитацию на корабле, двигалось над ее животом и грудью, огибая горло и плечо, заворачивало за спину и двигалось вокруг бедра. Но где бы устройство ни проходило, казалось, что кожу Лилии разрывало на части, плоть измельчали, а боль устремлялась все глубже к костям и органам, будто пережевывая их и превращая в мягкую массу.

Лилия вопила до тех пор, пока почти не отключилась, хотя и понимала, что ее боль – ненастоящая, то были лишь воображаемые эффекты. Глаза обманывали ее, показывая рваную плоть и сочащуюся кровь. Подводил и нюх, ошибочно чуявший зловоние вывернутых наизнанку внутренностей и гарь от плавящегося скелета андроида, который огонь превращает в дым и газ.

Боль была в ее голове, в центральной системе, но свой выбор в ее пользу она сделала много лет назад. А это значило только одно – отключить процесс было нельзя, отчего боль становилась очень и очень реальной, и впервые за долгие годы своей жизни Лилии захотелось умереть. Но в то же время у андроида было и за что бороться. Именно она несла в себе информацию и возможности, которые еще могут помочь человечеству справиться с Яростью и понять то оружие, что несут с собой ее адепты.

– Я пришла, чтобы помочь, – говорила она Хашори снова и снова. – Не уничтожить.

Но пытка продолжалась – боль, крики, со временем достигшие высшей точки, когда обезумевшая Лилия чуть ли не отключалась от происходящего. Она даже не знала, понимает ли Хашори хоть слово из ее попыток заговорить на языке яутжа, так как отвечала она очень редко. А если и отвечала, то лишь для того, чтобы посмеяться над Лилией, рассказать, что еще принесет ей следующее мгновение или день.

Еще больше пыток. Еще больше боли.

– Я здесь не ради того, чтобы уничтожать, – снова сказала Лилия, раздумывая, приведет ли это к очередной пытке. Для всех яутжа охота и убийства были целью в жизни. Кто знает, может, слова о том, что она пришла с миром, только унизят Лилию в ее глазах?

– Я могу помочь, – сказала Лилия, а пыточный шарик скользнул от ее подбородка к лицу, и она почувствовала, как губы плавятся и растекаются по зубам, нос крошится, глаза вылезают из орбит, а в дыры позади них вливается кислота.

С лицом все было в порядке.

Боль же продолжалась и продолжалась.

Наконец Хашори уселась у дальней стены и взглянула на Лилию. На вид не опасные клыки, опавшие плечи. Веки тяжело опустились.

– Я знаю, кто сделал это с вами, – заговорила Лилия, решив изменить тактику. Хашори не задала ни одного вопроса об информации, которую хранила в себе андроид. Нет, это была пытка ради самой пытки, а не попытка вызнать новые данные.

– И я знаю, – ответила Хашори. – Они близко. С ними идет битва, – казалось, ее трясет от восторга перед мрачным будущим. Она поднялась с пола и больше не выглядела измученной.

– Они идут сюда? – спросила Лилия, хотя и так знала, что Александр со своей армией обязательно найдут ее. Так было предначертано. Никакому андроиду не под силу в одиночку перехитрить Ярость. Беатрис Малони найдет ее; им придется захватить или убить Лилию, но это лишь небольшое отклонение от курса к Сфере Людей.

– Сколько вас осталось? – снова спросила Лилия.

– Много славных братьев и сестер пало в бою, – сказала яутжа. – Но выжившие готовы к новой схватке.

– Вам не победить.

Хашори издала какой-то звук, похожий на смех.

– Я могу помочь вам, – продолжала Лилия.

Теперь уже Хашори отчетливо рассмеялась, откинув голову назад, и металлические застежки в ее дредах заблестели, будто им тоже было смешно.

– Все, что ты можешь, это не дать мне умереть со скуки, пока я жду их прибытия, – наконец сказала Хашори. Она отбросила шарик для пыток в сторону, и Лилия выдохнула с облегчением.

Хашори вышла из комнаты. Впервые с тех пор, как ее притащили сюда, Лилия осталась совсем одна. Ослабевшая, уставшая, вся в крови и почти без надежды на спасение, она все же попыталась сделать все возможное за то короткое время, что ей осталось. Проверила крепления. Согнула руки и ноги, напрягая мышцы сильнее, чем смог бы любой человек, оказавшись в металлических ремнях, удерживавших ее. Кожа под ремнями натянулась, но эта боль была ничем в сравнении с тем, что ей уже пришлось вытерпеть. То была боль сражения, и в самом осознании этого было что-то чистое и освобождающее.

Но выхода не было. Цепь оказалась слишком твердой, а крепления – слишком тугими.

Хашори вернулась несколько минут спустя и оставила дверь открытой. Еще два яутжа уставились на Лилию. Один из них был выше Хашори, с более темной кожей и щербатыми пожелтевшими клыками, а одну сторону его лица покрывали ужасные шрамы. Другой, ростом поменьше, полностью одетый и увешанный оружием, очень быстро дышал, будто готовил себя к предстоящей битве. Его бледно-желтая кожа была усыпана бурыми пятнами на лице и груди. Лилия вдруг осознала, сколь мало знает об этих существах.