Дмитрий Конаш - Сохранить и приумножить. Как грамотно и с выгодой управлять сбережениями Страница 4

Между облигациями и акциями существует следующая зависимость, обусловленная их соответствующими уровнями риска. Обычно в периоды работы фондового рынка, когда рост акций превалирует, цены на облигации снижаются, и наоборот. Это связано с взаимным изменением спроса на эти две основные группы инвестиционных активов. В зависимости от восприятия уровней риска трейдеры перемещают средства из одной группы в другую. С повышением спроса на актив цены растут, при снижении – уменьшаются. В целом акции и облигации как основные группы инвестиционных активов удачно дополняют друг друга. Подробнее об этом мы расскажем в главе 4, посвященной диверсификации активов в инвестиционном портфеле.

Следующим по важности (после акций и облигаций) инвестиционным активом для рядовых инвесторов являются сырьевые товары. К сырьевым товарам относятся драгоценные металлы, природные энергетические ресурсы (например, нефть и газ), сырье для производства продуктов питания (например, пшеница) и т. д. Существует много мнений о том, имеет ли смысл рядовому инвестору включать сырьевые активы в свой инвестиционный портфель. Их стоимость труднопредсказуема и очень волатильна (способна существенно меняться за короткие промежутки времени). Моя рекомендация: ввести в инвестиционный портфель малую долю (до 10 %) драгоценных металлов (золото, серебро). Здесь есть несколько причин. С одной стороны, как мы увидим далее, цены на золото и серебро слабо коррелируют (повторяют перепады в цене) c основными индексами акций и облигаций и вследствие этого являются хорошими помощниками для диверсификации портфеля. С другой стороны, эти металлы активно используются в электронной промышленности, которая быстро развивается сегодня и, скорее всего, будет развиваться и в будущем. Запасы же золота и серебра ограничены, а значит, и цены на них, скорее всего, будут расти и дальше. Наконец, процесс приобретение этих активов в последнее время очень упростился. Вам не надо покупать слитки металлов в банке и хранить их в сейфе. Гораздо проще купить индексные фонды, которые так же, как акции и облигации, торгуются на фондовом рынке и являются очень ликвидными (т. е. они торгуются с небольшой разницей между ценами покупки и продажи).

Кроме основных описанных, существует и целый ряд инвестиционных активов, которые являются производными (или деривативами, от англ. derivatives) от них. К ним относятся опционы, фьючерсы и т. д. Разговор об этих инструментах выходит за рамки книги вследствие их сложности и повышенного уровня риска. Я рекомендую начинающим инвесторам разобраться, как работают основные инструменты. Затем следует ознакомиться с базовыми принципами управления рисками и только потом начинать знакомство с производными инвестиционными активами. По этой же причине я воздерживаюсь и от обсуждения в этой книге вопросов, связанных с Forex (от англ. Foreign Exchange – рынок межбанковского обмена валют по свободным ценам). Forex, в отличие от компаний, выпускающих акции, не создает никаких продуктов или сервисов, иными словами – добавленной стоимости. Суммарная стоимость акций компаний со временем растет (см. рис. 0.1). На Forex тоже присутствуют определенные тренды, но их направление, амплитуду и продолжительность способны улавливать только опытные трейдеры, готовые посвятить себя этому целиком.

Раздел о втором инвестиционном принципе имеет смысл завершить еще одним примером из моего портфеля инвестиционных ошибок. В самом конце прошлого века, в разгар бума интернет-компаний, наслушавшись рассказов моих иностранных коллег о легких заработках, я тоже принялся покупать акции компаний, которые были связаны с Интернетом. Цены акций росли как на дрожжах. Молодые и не очень опытные выпускники американских бизнес-школ собирались вечером в субботу за ужином и генерировали красивую идею (например, продажу кормов для домашних животных через Интернет). В воскресенье они готовили бизнес-план, а в понедельник за обедом уже продавали этот бизнес-план венчурным капиталистам. Потом за несколько недель регистрировалась компания, арендовался офис, нанимались первые сотрудники, компания начинала тратить сумасшедшие деньги на рекламу и поиск покупателей. Благо деньги от венчурных капиталистов на рынке в те времена присутствовали в избытке. Через 6–9 месяцев такие компании уже делали первичное размещение акций на бирже (англ. initial public offering). Аналитики оценивали первичную стоимость таких акций не по уровню роста доходов, которых могло и не быть на момент размещения. И не по уровню роста прибыли – она зачастую была отрицательной, так как эти компании тратили много, а зарабатывали очень мало. Аналитики оценивали эти компании по темпам роста числа клиентов – реальным или заявленным щедрыми на обещания менеджерами компаний. Все это называлось «новейшая экономика». На самом деле это был самый настоящий массовый психоз – сродни «тюльпановой лихорадке» в Голландии XVII в. или инвестиционному психозу в конце 1920-х гг. перед Великой депрессией в США. Тут надо отметить, что мне опять повезло в 1990-х. Из– за достаточно плотной загрузки на основном месте работы у меня было мало времени для изучения фирм, торгующих собачьим кормом или средствами для похудения через Интернет. Работая в сфере информационных технологий, я инвестировал в те компании, бизнес которых, как мне казалось, я более или менее понимал: Cisco, Nortel, Worldcom и т. д. Их акции росли не так быстро, как акции «чистых» интернет-компаний. Тем не менее стоимость акций моего портфеля за полтора года удвоилась. Компании, в которые я вкладывал деньги, обслуживали новую королеву красоты – Интернет. Поэтому им тоже досталась толика славы и дешевых денег. К тому же их продажи и прибыль действительно росли. Жизнь представлялась мне прекрасной и удивительной. Я видел себя опытным биржевым спекулянтом, упоенно обсуждал последние новости фондового рынка, охотно делился своим «богатым опытом» с друзьями. В те времена «экспертов», подобных мне, были миллионы. Психоз был действительно массовым. Очень серьезные и опытные менеджеры больших международных компаний тоже ему поддались. Акции их компаний росли. Почти все акции росли. Это было похоже на волну, которая поднимает все лодки: парусные и моторные, старые и новые, красивые и не очень. Акции крупных компаний росли, как правило, медленнее, чем рынок в среднем. Советы директоров требовали ускорения. Генеральные директора были вынуждены принимать решительные меры и поэтому покупали новоиспеченные фирмы эпохи «новейшей экономики». Это еще более подстегивало рынок. Интернет-лихорадка затягивала в свою воронку новые жертвы.

А потом интернет-пузырь лопнул. Это произошло весной 2000 г. Словно люди проснулись, отпраздновав, как следует, приход нового тысячелетия, и осознали: что-то не так. Карнавал и брызги шампанского закончились, нужно было возвращаться к скучным будням. Как всегда в таких случаях, верхушка глобальной финансовой элиты заработала на кризисе очень хорошо. Ее представители первыми разобрались, что большинство новых интернет-компаний вряд ли когда-нибудь станут прибыльными. Опытные банкиры и крупные инвесторы начали продавать акции. Помногу. Фондовый рынок стал резко падать. Большинство финансовых журналистов продолжали с упоением рассказывать сказки о «новейшей экономике» и о кратковременной коррекции рынка. Эта коррекция, по их словам, должна была вот-вот закончиться и рост рынка продолжится. Широкие массы, включая вашего покорного слугу, охотно верили этим предсказаниям. Упав примерно на 35 % за три недели, фондовый рынок снова подпрыгнул вверх на несколько процентов. Но объемы торгов на биржах при движении вверх начали снижаться. Это послужило сигналом для биржевых спекулянтов второго уровня (менее опытных, чем верхушка), и они тоже начали продавать. Потом рынок еще несколько раз взлетал и падал. В октябре 2000 г. стало понятно, что повода для традиционного осеннего рыночного оптимизма не предвидится. Я продал все акции за один день, заработав на интернет-буме небольшие деньги. К ноябрю 2000-го на моем брокерском счету осталось немногим более половины той суммы, которая находилась там в марте 2000 г. События этих нескольких месяцев потрясли меня. И это при том, что размер моего портфеля был сравним всего лишь с моим годовым доходом того времени. Я отделался несколькими месяцами бессонных ночей, отсутствием концентрации на работе, повлекшим недовольство начальства, а также недоуменными взглядами жены. Я не посвящал ее в детали своих операций на фондовых рынках, и она не понимала причины моей нервозности. Стоимость акций моего портфеля уменьшилась примерно пропорционально падению индекса NASDAQ (внебиржевой рынок США, специализирующийся на акциях высокотехнологичных компаний). А ведь среди тысяч рядовых инвесторов из разных странах мира, поддавшихся интернет-лихорадке, были и те, кто покончил жизнь самоубийством. Эти люди вложили все, что у них было (закладывая в том числе и свое жилье), в акции интернет-компаний. Когда красивый интернет-пузырь лопнул, акции некоторых компаний упали в цене в десятки, а то и в сотни раз. Некоторые инвесторы оказались разорены.