Съедобная экономика. Простое объяснение на примерах мировой кухни - Ха-Джун Чанг Страница 13

возраста (до 60–67 лет в зависимости от страны) доживает значительно меньше людей, нежели в богатых. Пожилым людям в бедных странах обычно приходится работать гораздо дольше, чем их ровесникам из богатых стран, так как многие из них просто не могут позволить себе уйти на заслуженный отдых. Значительная часть населения трудится там до окончательной физической дряхлости — скажем, работающие на себя фермеры или владельцы лавок и магазинчиков; другие до смертного одра вынуждены заниматься неоплачиваемой работой по дому или уходом, например, за детьми.

Более того, люди в бедных странах трудятся гораздо больше по времени. В беднейших жарких странах, таких как Камбоджа, Бангладеш, Южная Африка и Индонезия, народ работает примерно на 60–80% больше, чем немцы, датчане или французы, и на 25–40% больше американцев или японцев (которые, кстати, несмотря на свою репутацию «рабочих муравьев», в наши дни трудятся меньше американцев)[51].

Из всего этого следует вывод, что экономические проблемы народов бедных стран нельзя объяснить недостатком трудолюбия и усердия. Причина заключается в продуктивности. Они вкалывают гораздо большую часть своей жизни по сравнению с жителями богатых стран, но производят намного меньше продуктов и благ, потому что их труд менее продуктивен.

И такая низкая продуктивность обусловлена главным образом даже не столь важными характеристиками отдельных людей, как, например, уровень образования или состояние здоровья. Эти критерии действительно имеют значение для некоторых работ, требующих особых навыков и талантов. Но в случае с большинством видов трудовой деятельности люди в бедных странах как отдельные единицы рабочей силы не менее продуктивны, чем жители стран богатых[52]. В этом нетрудно убедиться, вспомнив о том факте, что иммигранты, переезжая из бедной экономики в богатую, очень быстро и существенно повышают уровень своей производительности, даже если не приобретают дополнительных навыков и состояние их здоровья резко не улучшается. Их продуктивность повышается в одночасье просто потому, что они получают доступ к более современным технологиям и возможность работать на лучше управляемых производственных мощностях (на фабриках, в офисах, магазинах и на фермах). К этому добавляются более качественная инфраструктура (электричество, транспорт, интернет и так далее) и более эффективные социальные механизмы (например, экономическая политика и правовая система). Это как если жокей, который раньше мучился с изможденным осликом, вдруг оседлает чистокровную скаковую лошадь. Безусловно, мастерство наездника имеет значение, но победителя бегов в огромной мере определяет то, на чем он сидит.

Тут надо отметить, что причины, по которым технологические и социальные механизмы и структуры в бедных странах менее продуктивны, вследствие чего резко снижается производительность труда, — история весьма сложная и запутанная. Для ее понимания нам потребовалось бы обсудить целый ряд факторов, чего я не могу сделать должным образом в этой короткой главе. Нам надо было бы вспомнить и о колониальном господстве, вынуждавшем порабощенные страны специализироваться на сырьевых товарах низкой ценности (см. главу «Анчоусы»), и о непреодолимых политических разногласиях в этих странах, и об ущербности их элит (непродуктивные землевладельцы, нединамичный капиталистический класс, недальновидные и коррумпированные политические лидеры), и о несправедливости международной экономической системы, благоприятствующей исключительно развитым странам (см. главу «Говядина»), и о многом-многом другом, не менее значимом.

Но и без того совершенно очевидно, что бедные люди бедных стран бедны в основном из-за исторических, политических и технологических факторов, которые выходят за рамки их контроля, а вовсе не из-за каких-то индивидуальных недостатков и, уж конечно, не из-за лени и природной склонности к тунеядству.

А между тем это фундаментально неверное объяснение причин бедности в бедных странах, дополненное ложными образами, центральным из которых является кокосовый орех, всегда помогало мировым элитам (причем не только из богатых стран) обвинять во всем самих бедняков. И я очень надеюсь, что, узнав из этой главы истинную историю о кокосе, мы с вами, возможно, сможем заставить эти элиты ответить на трудные вопросы об исторической несправедливости и реституции, о международной асимметрии возможностей и о насущности национальных экономико-политических реформ.

Часть II. Повышаем производительность

Глава 4. Анчоусы

В которой маленькая рыбка, служившая ранее источником богатого вкуса и невиданного богатства, оказывается амбассадором индустриализации

Тост с анчоусами и яйцом (мой рецепт)

Тост с майонезом, яичницей-болтуньей и вялеными анчоусами, присыпанный щепоткой молотого перца чили

Анчоус — это такая мелкая рыбешка, вошедшая в разные пословицы и поговорки. У нас в Корее, например, особо тощих детей обзывают «сушеными анчоусами». А ведь с точки зрения влияния на национальные пищевые культуры это, возможно, самая крупная рыба в мире. Какую еще рыбу едят в столь грандиозных масштабах и готовят таким огромным количеством разных способов и корейцы, и японцы, и малайцы, и вьетнамцы, и тайцы, и индийцы, и французы, и испанцы, и итальянцы?

Да и за пределами Азии и Средиземноморья большинство людей пробовали анчоусы в качестве начинки для пиццы. Филе анчоусов солят, вялят и консервируют в масле по-средиземноморски. В Южной Италии таких вяленых анчоусов используют для приготовления соусов к пасте. В Пьемонте, на севере страны, из них готовят банья кауда (bagna cauda) — соус, который едят с сырыми либо приготовленными овощами. Во французском Провансе к вяленым анчоусам добавляют каперсы и черные оливки, толкут все это, и в результате получается тапенада (tapenade) — густой соус, который едят с крюдите (crudités — сырые овощи) или намазывают на поджаренный хлеб (хм…). В испанских тапас-барах чрезвычайно популярны бокероне ан винагре (boquerones en vinagre), то есть анчоусы, маринованные в уксусе и масле. Пишу это, а у самого прямо слюнки текут.

В Азии разнообразие еще больше. В Малайзии и Индонезии анчоусы известны как икан билис (ikan bilis). Рыбку перед поеданием сушат, а затем жарят и подают в том числе в качестве гарнира к традиционному малайзийскому овощному блюду наси лемак (nasi lemak) — рису, который готовят в кокосовом молоке (см. главу «Кокос»). Корейцы тоже употребляют сушеные анчоусы в огромных количествах, например в виде анджу (anju — популярная закуска к алкогольным напиткам) как без ничего, так и обмакивая в кочхуджан (gochujang — корейский соус на основе чили и мисо (miso)). Они также часто жарят сушеные анчоусы в глазури из соевого соуса и сахара или едят их в виде панчхана (banchan) — закусок, которые подаются к рису. Если нравится, туда можно добавить орехов и семечек для придания более интересного вкуса или зеленого перца чили для вящей остроты. Многие корейские и японские бульоны готовятся с добавлением сушеных анчоусов и сушеной дашимы (dashima — морская водоросль, за пределами Кореи более известная