Сергей ГОРОДНИКОВ - ВЛАСТЬ РЕЖИМА И ЧИНОВНИЧЕСТВО Страница 2

Однако торговля сырьём являлась капиталистически прибыльной лишь при экспорте его в западные страны, которые сразу же расплачивались твёрдой валютой. А потому влияние Запада через экспортёров нефти и газа на всю политику установившегося в России режима непрерывно возрастало и всего за несколько лет "курса реформ" оказалось чрезмерно большим, едва ли не определяющим. Западные банки и правительства давали щедрые ссуды на экспорт сырья и создание рыночной инфраструктуры такому экспорту, вовлекали возникающие российские экспортные сырьевые компании в свои рыночные отношения для обслуживания своего производства, а потому требовали планируемой устойчивости подобных отношений через устойчивость курса рубля по отношению к их валютам. Устойчивость курса рубля навязывалась всеми соглашениями по кредитам, всеми советниками МВФ и других основных кредиторов российского правительства. И оно охотно прислушивалось к этому, охотно соглашалось, потому что это отвечало интересам главных свор становящейся капиталистической демноменклатуры, которые захватили и упрочили контроль над исполнительной властью, ибо торговля нефтью и газом на Западе способствовала стремительному превращению их членов в подобие богатых капиталистов. На этом и строилась вся финансовая политика режима диктатуры коммерческого космополитизма и гуманитарного либерализма.

Сутью такой финансовой политики стало разделение экономики страны на две части с совершенно разным вниманием к ним центральных и местных властей. Всё отрасли, что не были связаны с торговлей сырьём, превращались в нелюбимые падчерицы правительства. Им уделялось мало внимания при освещениях в главных средствах массовой информации, они не получали поддержки у подавляющего большинства депутатов законодательных собраний, а главное у становящихся очень влиятельными спекулятивно-ростовщических олигархов, которые через деньги и западных сообщников навязывали стране необходимые их эгоистическим интересам решения властей и заказывали соответствующую пропаганду.

Чтобы удерживать устойчивость рубля при неуклонном развале производства, правительству пришлось резко сокращать находящуюся в обращении денежную массу. Её доводили до уровня обслуживания торговли сырьём и полуфабрикатами и обусловленных этим импортных сделок, накрепко привязывая к получаемым от экспорта сырья доходам и к внешним и внутренним заимствованиям для пополнения валютных запасов правительства. Поэтому деньги не шли в производство ни в виде сметных, бюджетных заказов, не поступали даже в оборонные отрасли, в том числе и на зарплату. Такая политика приводила к тому, что производственные отрасли вынуждены были переходить на не денежные, а на бартерные отношения, разрушаться и выпадать из хозяйственной деятельности, из рынка, бороться не за конкурентоспособность с импортной продукцией, а лишь за каждодневное выживание. Долги по зарплатам в них накапливались и накапливались, постепенно подрывая у населения в промышленных и сельскохозяйственных регионах веру в демократизацию и рыночные реформы как таковые.

Что же получалось в результате такой финансовой политики правительства?

В связанных с торговлей сырьём, в банковских, в торгово-импортных организациях, в паразитирующей на всей стране Москве накапливался опыт спекулятивно-коммерческих отношений, которые превращались во вполне капиталистические. Тогда как во всей остальной экономике рыночные преобразования не только не происходили, но уничтожалась всякая возможность накопления опыта капиталистического производственного хозяйствования.

Вместо налаживания рыночных отношений в огромном и сложном, крайне инертном по своей сути производственном секторе и за счёт этого осуществлять борьбу с инфляцией, за устойчивость рубля, власть режима установила жёсткую изоляцию производства от денежной рублёвой массы, заставила предприятия переходить на бартер. Она отбросила производство к ранним советским, полуфеодальным способам хозяйствования. Но в отсутствие того социал-феодального, коммунистического идеологического насилия, которое такие способы хозяйствования политически оправдывало и придавало им определённую устойчивость, это привело к стремительному откату страны к культурному, политическому одичанию, к отчуждению от Европы и сближению с феодальной Азией. Вся политика последнего времени чётко обозначает именно эту тенденцию.

Чтобы экономика не рухнула совсем и не произошло социального взрыва всех недовольных, правительству пришлось разрешить хождение доллара в виде второго платёжного средства внутреннего обращения. Наибольшая часть всех денежных сделок тайно или явно стала осуществляться в долларах, и доллар постепенно оказывался едва ли ни основной денежной единицей России. Однако деньги всего лишь универсальный товар. И за пользованием долларом необходимо платить амортизационную ренту, вполне определённый процент, не меньший учётной ставки федеральной резервной палаты США.

Доллары поступали в Россию как за счёт доходов от продажи нефти и газа, стали, алмазов, цветных и редкоземельных металлов, так и через огромные заёмные ссуды западных банков. При этом ссудные кредиты предоставлялись не связанными с закупками технологического оборудования, не под инвестиционные проекты усовершенствования старых промышленных предприятий или строительство новых, а в долларах, что было выгодно для их расхищения бюрократией, и бюрократия была заинтересована именно в таком кредитовании правительства зарубежными заёмщиками. Получалось так, что процент по обслуживанию кредитов был не только тот, под какой собственно и брался кредит, а к нему добавлялся ещё и амортизационный процент использования долларов в качестве внутреннего платёжного средства.

То есть, царящий в стране режим диктатуры коммерческого космополитизма, проводя выгодную крупным спекулянтам финансовую политику, превратился в откровенную колониальную администрацию США, которая обеспечивает этой Сверхдержаве сверхприбыльную коммерческую эксплуатацию России и рост чрезмерного финансового и политического могущества.

В этом и проявилась подлинная сущность режима как режима диктатуры коммерческого космополитизма. Когда в стране всё стало предметом спекуляции, то и сама страна, её будущее оказалось выставляемым властью на продажу товаром.

Главная финансовая проблема власти, возникающая при переводе производства на рыночные способы хозяйствования, заключается в следующем обстоятельстве. Инфляция определённое время обусловлена трудностями приспособляемости производства к рыночной борьбе за сбыт изделий и, чем сложнее сеть производства, тем дольше и мучительнее происходит приобретение производственного опыта рыночного хозяйствования, тем больше и продолжительнее инфляционное давление на финансовую политику власти.