И. СМИРНОВ - А ЧЕМ РОССИЯ НЕ НИГЕРИЯ? Страница 20

1 См.: Миркин Б.М., Наумова Л.Г., Соломещ А.И. Современная наука о растительности. М.: Логос,

2002.

Между прочим, сообщества с высочайшей продуктивностью (более 2 кг первичной продукции на 1 кв. м), не уступающие влажным тропическим лесам, есть и на территории России1. Но это не леса и не поля, а тростнико­вые крепи в устьях Волги и Дона. Площадь их, конечно, мала. Однако сам факт наличия таких сообществ в умеренных широтах доказывает, что биоло­гическая продуктивность зависит не только от теплообеспеченности. Хотя тепло наряду с влагой и доступностью элементов минерального питания —

это три самых важных фактора, влияющих на величину первичной чистой продукции.

Таблица убедительно доказывает правоту Докучаева: продуктивность леса и продуктивность поля напрямую не связаны. И в южной, и в средней тайге чистая первичная продукция фотосинтеза выше, чем в степях, и лишь север­ная тайга немного уступает степной зоне. Но не только в северной, но и в сред­ней тайге земледелие развито очень слабо. А вот целинные степи в европейс­кой части России почти не сохранились: они распаханы.

И ещё один важный вывод: человек пока хозяйничает на земле плохо. Со­зданные им искусственные сообщества культурных растений — агроценозы — менее продуктивны, чем природные экосистемы. Чистая первичная продукция полей превышает 1 кг/кв. м только там, где одновременно применяют и оро­шение, и минеральные удобрения. При отсутствии хотя бы одного из этих ус­ловий первичная продукция полей всегда меньше килограмма с квадратного метра, то есть уступает продуктивности среднего подмосковного леса. В лесах Московской области этот показатель как раз и равен 1 кг.

Но перейдём к положительной программе г-на Паршева. В области сель­ского хозяйства она не обширна. Но вот один из его глубокомысленных сове­тов: «Землю возделывай по Вильямсу — был у нас такой почвовед, впослед­ствии ошельмованный, который считал, что целью агротехники является повышение плодородия почвы, а не истощение его монокультурой на про­дажу» (с. 223).

ЛАВАНДА С ЗАПАХОМ НАФТАЛИНА

Честное слово, хочется протереть глаза: верится с трудом! Прославлять Ва­силия Робертовича Вильямса (1863-1939) — в наше время!! Г-н Паршев име­нует Вильямса «почвоведом», но для столь лестной оценки этого деятеля нет оснований. Хотя Вильямс и написал объёмистую книгу «Почвоведение», к на­уке о почвах в послереволюционный период своей деятельности он никакого отношения не имел. И сам в этом достаточно откровенно признавался. Вооб­ще, более убийственной критики Вильямса, чем дословные цитаты из его со­чинений, не придумаешь. Вот хотя бы: «Очень часто эти два раздела, почвове­дение и общее земледелие, в вузах СССР составляют предмет ведения и пре­подавания двух отдельных кафедр, как две самостоятельных дисциплины.

Это, несомненно, грубейшая ошибка, вытекающая из некритического ос­воения наследства буржуазной науки Они (почвоведение и общее земледе­лие. — И.С.) искусственно лишаются главной основы марксистско-ленинско-сталинской диалектики, непосредственной связи с производством, поэтому не могут его обслуживать, а в таком виде могут принести только вред.

Первый раздел, почвоведение, обращается в "науку ради науки", в "педоло­гию", "чистую науку", никому не нужную, ибо её выводы, основанные на фор­мальных, то есть морфологических, количественных признаках, не могут быть использованы производством, основанным на качественных признаках. Толь­ко один раздел педологии, картография, блестяще развитая трудами академи­ка Л.И. Прасолова, имеет производственное значение как основа инвентари­зации основного средства производства»1.

Вряд ли нужно доказывать, что ни один подлинный учёный, пусть даже ра­ботающий в прикладной области, не станет отрицать огромную важность фун­даментальной науки («науки ради науки»). Весь мировой опыт развития всех наук неопровержимо свидетельствует о том, что без «чистой науки» и при­кладные дисциплины беспомощны и бессильны. Очевидно также, что количе­ственные и качественные признаки неразрывно взаимосвязаны. Отказавшись от изучения количественных признаков, ничего нельзя сказать и о качествен­ных. Разве что «на глазок», «по наитию», но это не наука.

И наконец, разбирайся Вильямс хотя бы немного в почвоведении, он бы сообразил, что без тщательного и кропотливого изучения морфологи­ческих и количественных признаков никаких почвенных карт составить нель­зя. А так у «почвоведа» вышла полная абракадабра: академика Прасолова он похвалил, а всю ту научную работу, на которой основывались прасоловские карты, объявил ненужной!

Разумеется, утверждение г-на Паршева, что Вильямса якобы «ошельмова­ли», совершенно ложно. Этот «народный академик» сам шельмовал других, и очень усердно. Вот характерный образец: «Не считаясь с основами теорети­ческой химии, возрождается архаическое, уже сданное в архив гипотетичес­кое представление о "почвенных цеолитах" под новым названием "поглощаю­щего комплекса", отличающегося от старых "почвенных цеолитов" только тем, что в состав "поглощающего комплекса" входит, кроме "почвенных цео­литов", ещё и "минерально-органическая гуматная" часть. Последняя пред­ставляет возрождение из пепла не менее архаического гипотетического пред­ставления Л. Грандо и Эггертца о "чёрном веществе".

"Поглощающий комплекс" обладает одним неоспоримым преимуществом. Он очень быстро разрушается и также быстро восстанавливается, смотря по надобности в нём у экспериментатора или по его излишеству. Для меня со­вершенно ясны огромные трудности этого направления Но также ясен и ог­ромный вред агрохимического направления» (с. 5-6)2.

1 Вильямс В.Р. Почвоведение. Земледелие с основами почвоведения. М.: Сельхозгиз, 1938. С. 5.

2 Здесь и далее ссылки на указ. соч. В.Р. Вильямса.

Всё это грубое ёрничанье направлено против крупнейшего открытия в ми­ровом почвоведении первой половины ХХ века — теории почвенного погло­

щающего комплекса, разработанной выдающимся русским учёным Констан­тином Каэтановичем Гедройцем (1872-1932). Когда человек не в состоянии оценить передовое направление в той или иной науке, он тем самым доказы­вает свою некомпетентность в ней. Но Вильямс не только не смог понять тео­рию поглощающего комплекса, он и дельно критиковать её не был способен. Для этого ему следовало бы знать химию и разбираться в почвах. Но теорети­ческую химию Вильямс знал от силы на уровне середины XIX столетия, а яко­бы выделенную им в кристаллическом виде «креновую кислоту» больше уже никто никогда не обнаруживал. Это вещество оказалось сродни теплороду и флогистону. Что касается почв, то «народный академик», превратившийся после перенесённого ещё до революции инсульта в сугубо кабинетного теоре­тика, их по-настоящему не знал да и не желал знать. Куда проще было охаи­вать Гедройца и его школу, а теорию поглощающего комплекса издевательски сравнивать с давно забытыми гипотезами XIX века.